15 июля

Ну надо же, опять двадцать пять. Перечитала июльские записи и выпала в осадок. Склероз рулит. Всё-таки пора возвращаться к разговору о семье и друзьях. Тем более, что немного осталось.

Про сослуживцев писать нет смысла — на работу мне, похоже, вернуться не придётся. А я для них, что есть, что нет — доверительных отношений ни с кем не сложилось. Уйду — заменят другим работником и назавтра забудут.

Есть ещё приятели в интернете. Я частенько тусуюсь на форуме поэтического сайта «Гамаюн». Там у меня трое более-менее близких знакомых: Олег, Андрей и Катя. Олег — поэт, талантище, мне до него и в лучшие времена не дотянуться было. Андрей — издатель, выпустил три книжки Олега. Маленьких, конечно, и тираж чучутошный, а всё равно приятно. Мои стихи он только раз в общий сборник отобрал — две штуки: про попугая и шуточное, о работе. Я, собственно, и без обид. Цену своим стихам знаю. Да и год последний не пишется ничего. Только и выдавилось две строчки:

И ношусь с ними, как с писаной торбой, никак закончить не могу. Уже, видно, и не закончу.

Да, есть ещё Катя. Хорошо, что я не всегда линию мысли теряю с концами. Не всё потеряно, держись, Коновалова! Так вот. Катя — критик и пародист. Меня она не пародирует, я пустое место, а если у человека талант — пропесочит так, что весь интернет будет корчиться от смеха. Олегу от неё, между прочим, будь здоров достаётся. Поэтому они не очень дружат. Хотя внешне всё тип-топ.

Вот, пожалуй, и весь круг моего общения. Хорошо, что Паша обещал отключить телефон, а с ним и интернет, если я совсем сойду с ума. Сначала не хотел. Говорил, что когда это случится, то я и заплатить за сеть забуду, и вообще не соображу, как комп включить. Но я боюсь, что маразматики такие вещи могут делать на автомате. А есть у меня одно опасение, почему и хочу, чтобы меня отключили от мира в случае чего. Тут дело такое деликатное. Я боюсь, что если рехнусь, то начну пороть прилюдно всякую порнографическую пакость и ругаться матом. По телефону или в сети — неважно. Нет, я, конечно же, не из таких. Я вообще человек, как полагаю, утончённый. Гадости по ящику не смотрю, плохих слов не произношу. Но знать-то всё это я знаю. И боюсь. А раз боюсь, значит, это скорее всего из меня и вылезет, когда ослабею. Где-то мы в глубине себя подпорчены малость. Нет, я за всех не скажу. Но насчёт себя лично уверена на все сто. Собственно, я даже знаю, где корни этой беды во мне.

Как-то лет десять назад мне позвонили с работы, и я подошла к телефону, и говорила о служебных делах. Во всяком случае, мне так казалось. Но на следующий день на меня все исподтишка показывали пальцами и ухохатывались. Я стала разбираться, в чём дело. Удалось выяснить, что, хоть мне так и казалось, но говорила я вовсе не о работе, так о чём тогда? Никто мне так и не раскрыл это, а я ведь долго и упорно расспрашивала. Я сделала вывод, что сказанное мною по телефону было чем-то ужасно постыдным. И с той поры боюсь, что подобное может со мной повториться. Кстати, наверное, тот случай и был первой ласточкой моего заболевания — если бы я тогда обратилась к врачам, быть может, сейчас была бы совершенно здорова. Но знать бы заранее, где соломку подстелить. Охохо…

Фумигаторы работают вовсю, но комары жужжат день и ночь, неотвязно. Я начинаю подозревать, что это жужжание не от них, во всяком случае, не только от них — я боюсь, что оно находится прямо в моей голове. Когда я так решила, стало немного легче. Перестала бить комаров, отчего-то стало жалко их. Наверное, потому, что какие-никакие, а всё-таки живые твари.

Пусть себе летают, пока летается. Однако, фумигаторы не выключаю. Мы мирные люди, но наш бронепоезд…

18 июля

Вчера весь день дико болела голова. Ничем не могла заниматься. Гулять, разумеется, не ходила. Анальгетиков съела две пачки — и ничуть не помогло. Пришлось выпить вечером побольше снотворного и провалиться в сон. Сегодня голова не болит. Только такое ощущение, словно по черепу, под кожей, льётся горячая вода. Вчерашний ад — возможно, признак того, что я поправляюсь? Мрт-шный доктор говорил, что отсутствие боли — это плохой признак. Значит, наличие боли — это хорошо?

19 июля

После приступа головной боли нарушился сон. Не могу теперь заснуть вечером, бодрствую всю ночь, занимаюсь уборкой. Квартира запущена, так что дел хватает. Пока отпуск, надо успеть вымыть окна, отциклевать и покрыть лаком полы, перестирать всё, что накопилось. Холодильник сильно подтекает — надо подумать, починить старый или купить новый? Пожалуй, покупать пока не стоит. Вот выйду на работу, и после первого аванса можно будет об этом подумать.

Днём я теперь сплю. Оно, наверное, так и лучше, что режим сбился. А то дневной свет слишком сильно слепит глаза. И звуки транспорта гремят в ушах, как тамтамы. А по ночам гулять гораздо спокойнее.

Телевизор больше не смотрю — утомляет мелькание кадров. Книги стараюсь читать, но приходится к каждому абзацу возвращаться по несколько раз — начинаю читать дальше и забываю, о чём шла речь прежде. Подозреваю, что вчера забыла переложить закладку и сегодня отмахала большой фрагмент заново. Ощущение дежа вю — будто мне это когда-то уже приходилось читать, но не накануне, а давным-давно.

Комары жужжат-жужжат-жужжат. Хоть крови им в блюдце накапай, чтобы успокоились. Да ведь это бред, не поможет. Жалко их. Все их стараются убить, а они всего-то и хотят, что выжить. Не виноваты ведь, что комарами уродились.

Речь моя, похоже, остаётся связной, лексический словарь пока не оскудел. И раз Паша не отключил интернет, значит, я ещё в норме. Только что-то меня всё время беспокоит. Ноет в душе. Держись, Коновалова! Не сдавайся!

23 июля

Странно, очень странно… Куда подевались три дня?

24 июля

Не могу вспомнить, почему у меня лекарства разложены по маленьким пакетикам. И почему я их нахожу в самых разных местах. Ведь для чего-то я их везде разложила? Если вспомню, надо будет записать. Хорошо компьютеру. Память полетела — пошёл в магазин и купил новую. А мозги? Увы, выдаются одни на всю жизнь. И никакой гарантии.

25 июля

Когда умру, эти записи назовут «Мемуары маразматика». Правда, смешно? Если чувство юмора сохранилось, то я уверена — это хороший признак. Мы выдюжим! Верно, Смирнова?

28 июля

Вдруг вспомнила. Что давно не была в сети. Обеспокоилась, не отключил ли её Паша. Вообще не помню, приходил он в последние дни или нет? Интернет, к счастью, оказалось, работает. Проверила IQ. Результат — 155. Даже выше немного, чем обычно. Может, доктор ошибся?

Зашла в «Гамаюн». Ребята были в сборе. Обсуждали новый сборник Олега. Я пару стихотворений прочитала — фиииии, муза явно покинула нашего непризнанного гения. Рифмы стёртые, ритм сбивается, ударения в словах вкривь и вкось — ставит, как попало. Я бы и не стала этого говорить. Но тут Катя, которая всегда критикует и громит Олега на полную катушку, стала пить ему дифирамбы. Влюбилась, что ли? Ну, я не выдержала, и сказала, что думаю. Странно, Олег не обиделся ничуть, а вот Катя… Да, в общем, наплевать. Пусть хоть весь мир на меня злится, терять всё равно уже нечего. Зато комары меня любят, ведь так?

29 июля

Обнаружила, что в холодильнике нет ни яиц, и вообще ничего молочного. Что такое? Совсем распустилась — перестала готовить. Пошла в магазин и как следует отоварилась. Приготовила омлет из 4 яиц. Вкусно как. Захотелось добавки. Повторила ещё раз. Довольная. Давно так вкусно не обедала.