– Саш, мне пора на встречу. Жаль, что не могу продолжить разговор, твое предчувствие большой беды и твои оценки радикальные, спорные, но заставляют задумываться. Пока. – Буду счастлив, оказаться параноиком, лишь бы все, о чем я говорил, не сбылось. Передай привет своим. Пока. Александр Владимирович встал с кресла. Он почувствовал сильную боль в левой части груди и потерял сознание.
Часть 1
Глава 1
28 июня 1930 год.
Москва.
«Первая Градская» больница.
- Оксана, какая температура у больного.
- Сегодня с утра она снизилась до 37,5 градуса. Наталия Владимировна смотрите, он открывает глаза.
- Как Вы себя чувствуйте молодой человек?
- Трудно дышать, где я? – спросил Александр Владимирович, голосом юноши.
- В больнице, Вас неотложка доставила, в бессознательном состоянии, неделю назад, с температурой 40 градусов. У Вас двухстороннее воспаление легких. Мы уже потеряли надежду и думали – не выживите. С таким диагнозом, редко удается спасти жизнь больного.
- Пить хочется.
- Оксана принесите воды, а я навещу Вас позже.
После ухода врача и медсестры, Александр Владимирович осмотрел свои руки. Они чужие, все тело чужое.
- Это не бред и не сон, все слишком реально. К собственной смерти я отношусь довольно спокойно. За 55 лет жизни я понял простую истину, что я смертен, и от смерти не убежать. Но переселение сознания в другое тело, большая неожиданность. Я не уверен, что рад этому факту. В моей жизни, приходилось часто занимать ведущее положение и принимать непростые решения. В молодости мне нравилось быть лидером, брать на себя ответственность и притворять в жизнь задуманное. С возрастом, пришло понимание, что мне все меньше нравиться быть лидером, а больше хочется жить как отшельник. Может из-за того, что мне удалось к 55 годам, научиться обуздать себя, мое сознание переместилось в тело молодого человека, который должен был умереть от болезни.
Мне предоставлен шанс, я должен действовать. У меня есть свое мироощущение, оно не слишком радужное, хотелось бы многое поменять, но я не верил, что мне под силу изменить мир, в котором я живу. Я думал, что не боюсь, мне просто не хотелось испачкаться в той грязи общественных отношений, которая меня окружала. Богатство и власть, вот два инструмента, которые могли изменить окружающую действительность. Оба инструмента глубоко порочны, с их помощью менять что-то к лучшему, то же самое, что врачу делать операцию больному, с руками по локоть в дерме.
Я формировался как личность, в социалистическом обществе, и мне дороги идеи коллективизма. Несмотря на мою индивидуальность и постоянную тягу к лидерству, я не способен быть в среде индивидуалистов и эгоистов, мне становиться тошно от их цинизма и беспринципности, от приземленных потребительских идеалов. Я предпочитаю отдавать и служить, а не получать и лебезить. Основываясь на результаты самооценки, я успокаивал себя, оправдывая свою социальную пассивность, приняв решение, занимать позицию отшельника. Самому нравилась придуманная аргументация собственного бездействия. Интересно, почему я задумался о мироощущении, когда надо хотя бы понять, где я и в чем теле находится мое сознание?
В палату зашла медсестра, со стаканом воды в руке.
- У Вас газета не найдется, хочется почитать.
- Есть вчерашняя «Правда», вы пейте воду, а я схожу за газетой.
Александр взял в руки газету, поблагодарив медсестру, сразу направил свой взгляд на дату.
- 28 июня 1930 года. Значит я в прошлом, в СССР. Не лучшее время в истории страны. Нужно уточнить в каком городе я нахожусь
- В какой больнице я нахожусь?
- В «Первой градской».
- На улице Пирогова?
- А где еще ей быть? – Ответила медсестра и вышла из палаты.
- Я в Москве в 1930 году. Начало индустриализации страны. Общественно-политическая жизнь жесткая, если не жестокая, но цель благородная. Вот и второй шанс, участвовать в построении более или менее справедливого общества. Построение общества социальной справедливости меня вполне устраивает. Я со своими знаниями и навыками человека из начала 21 века, могу пригодиться. Свою страну, я один раз уже терял, и повторения этого не хочу.
Я понимаю, что развал страны был неизбежен, было много противоестественного и искусственного в том социалистическом обществе, которое было построено. Эта тема для меня была слишком болезненной, я долго искал причины развала страны и строя. Ответы на мои вопросы не были утешительными:
- ошибочный выбор цели – построение коммунизма, как противоестественного для человеческой сути общественного строя;
- идеология, основанная на догмах, названная «Научным Коммунизмом», имело мало общего с принципами формирования научной теории, она была больше религией, чем наукой, и заменила христианскую веру;
- нежизнеспособная экономическая модель, которая была лишена всякой системы самовоспроизводства и саморегуляций;
- порочные принципы формирования и деятельности элит, с доминированием паразитических интересов, а не осознанного желания служить.
Впереди страну ожидают трудные времена. Активная стадия коллективизаций, с репрессиями и голод 1932 – 1933 годов. Репрессии и замена партийной элиты 1934 – 1939 годов, от «старой большевистской гвардии» к выдвиженцам Сталина.
Если я хочу помочь своей стране, должен немедленно приступить к обдуманным действиям, которые смягчат, для страны и для народа, прохождение сквозь суровые 30-ие годы и помочь подготовиться, к боле серьезной и кровавой проблеме – мировой войне. Цена вопроса от 30 до 35 миллионов жизни моих соотечественников, за период с 1930-ого по 1945 годы. Я мечтал служить благому делу, вот и выпал шанс доказать себе, что я готов к испытаниям и способен не только размышлять, но и действовать – пора действовать. Для начала, нужно выяснить, в чем теле мое сознание.
В медицинской карте, которую оставил врач на тумбочке, Александр прочитал свои новые данные – Гринев Александр Владимирович 1913 года рождения.
- Как ты сыночек? – Задала вопрос, вошедшая в палату, женщина в белом халате.
Александр посмотрел на нее и ощутил тепло, которое исходило, от женщины средних лет, небольшого роста, с круглым лицом и с удивительно добрым взглядом больших карих глаз.
- Пока не знаю
- Я санитарка, звать можешь меня тетей Машей.
- Тетя Маша, а где тут уборная?
- Ты лежи я сейчас уточку принесу.
- Спасибо не надо, просто помогите дойти до туалета.
- Ты не стесняйся.
- Все тело онемело, нужно размяться.
- Хорошо, давай помогу. – С помощью санитарки они двинулись в сторону двери.
- Тетя Маша, а меня никто не навещал?
- Приходил пару раз парень из вашего детского дома, Сережей зовут. Он и рассказал, как ты простудился, после выпускного вечера и плавания с друзьями в Москве реке.
После туалета, Александр Владимирович лежал и обдумывал собранную информацию.
- Мое сознание в теле семнадцатилетнего сироты, который недавно окончил школу. Слишком все удачно складывается. Совпадение имени и отчества; возможность, не обращая на себя особого внимания адаптироваться, ведь после окончания школы, выпускники покидают стены детского дома. В новом окружении я буду играть ту роль, которую сам выберу, а пока буду молчать и притворяться выздоравливающим, как в больнице, так и в детском доме, пока не покину его стены.
Предварительные условия не плохие, но они помогут только на начальном этапе адаптации. Все равно, я буду резко выделяться, не только потому, что я из другого времени и с другим менталитетом, но по причине слишком активной деятельности. Времени на раскачку мало, маховик репрессии уже начал свое движение, а голод 1932-1933 годов близок. Я должен выбрать ту роль, которая поможет мне быстро продвигаться вперед. По комсомольской или партийной линии дорога для меня закрыта. Мое отношение к политикам и политике настолько отрицательное, что вряд ли удастся скрыть свое отвращение. Придется играть роль талантливого молодого ученого и пилота с хорошими природными данными, для этого, моих познаний в области самолетостроения и опыта пилотирования, вполне достаточно. В моей жизни авиация присутствовала с детских лет, начиная с первого полета с инструктором ДОСААФ. Потом были медали на всесоюзных соревнованиях и золотая медаль на мировом чемпионате, по воздушной акробатике. Я окончил с отличием Московский Авиационный Институт, сначала факультет авиационного двигателестроения, а после, факультет авиастроения. После развала Союза я ушел из спорта и создал предприятие, по ремонту и изготовлению авиационных двигателей, легких и спортивных самолетов. Статус талантливого инженера-конструктора и пилота, и то обстоятельство, что руководство страны уделяет развитию боевой авиации огромное внимание, сыграет роль дополнительной гарантии моей безопасности, по крайней мере, до тех пор, пока от меня будет ощутимая польза. Начальная цель понятна, активно вписаться в существующую действительность, громко заявить о себе, и за сжатые сроки подготовить плацдарм, для активного влияния на основные процессы развития страны. А ведь ко мне вернулся мой юношеский максимализм. Молодой организм и не растраченная энергия, совместно с моими знаниями и жизненным опытом, смогут преодолеть любые преграды, если не прихлопнут. А чтобы не прихлопнули, нужно держаться далеко от власти и политики. Нужно создавать альтернативы, которые благодаря высокой эффективности, повлияют на существующую действительность, не учить, а на практике доказывать преимущества моих нововведений.