«Встрѣча Панфило и Финеи»: «Вотъ они стоятъ оба безъ движеній, какъ обезумѣвшія куропатки и хитрый «ventor» (El peregrino en su patria, соч. Lope Felise de Vega Carpio, книга V, стр. 246).
«Тѣхъ собакъ называютъ «ventores», которыхъ спускаютъ со своры до начала охоты; онѣ находятъ дичь и даютъ знать о томъ прежде, чѣмъ дичь успѣетъ подняться» («Origin у Dignidad de la Caza», соч. Juan Mateos, стр. 120).
Въ своемъ сочиненіи Arte de Ballesteria Espinar употребляетъ терминъ «ventor» (книга II, стр. 152), говоря о собакѣ для охоты на кабановъ, но въ то же время этимъ именемъ называетъ и «собакъ со стойкой» (книга ІІІ, стр. 242), какъ и вышеуказаыный Лопе.
Подъ словомъ «navarro» прежде всего понимали извѣстную породу гончихъ, позднѣе же этимъ именемъ стали называть наваррскихъ «собакъ со стойкой». Espinar говоритъ въ своей книгѣ (стр. 58): «Есть и другія (разновидности собакъ), которыхъ называютъ гончими; этихъ существуетъ два типа; одинъ болѣе пѣшій, такъ какъ онъ по складу тяжелѣе. Называютъ ихъ наваррскими или французскими, родина ихъ Франція. У нихъ тяжелая голова, широкій щипецъ, уши длинныя и широкія, общій складъ тяжелый; по природѣ онѣ упрямы, скоро устаютъ, но обладаютъ великолѣпнымъ чутьемъ». Далѣе онъ сравниваетъ ихъ съ испанскими гончими, болѣе легкими, болѣе паратыми и менѣе стомчивыми. Такимъ образомъ мы видимъ, что въ Испаніи были двѣ породы гончихъ, отъ которыхъ должны были произойти и двѣ породы «собакъ со стойкой»: одна болѣе тяжелаго типа — наваррская, изображенная художниками Валаскезъ и Эспиноза, другая, описанная Esріnаr'омъ: «такая быстрая, что кажется летящей надъ землей», и въ «Dialogos de la Monteria»: «очень быстрая, почему ищетъ широко».
Очевидно, что въ Англію сначала попала наваррская собака, и изъ старыхъ отчетовъ о ней видно, что ея характерныя свойства, какъ хорошія, такъ и дурныя, не измѣнились отъ переселенія.
Я привелъ достаточно примѣровъ тому, что въ первое время существованія «собакъ со стойкой» ихъ называли именемъ той или иной породы гончихъ и что авторы на одной и той же страницѣ весьма часто однимъ именемъ называли и гончихъ и «собакъ со стойкой», — остается мнѣ показать, какъ мало нужно было сдѣлать, чтобы ищейку (limier по-французски, lymer по-англійски) обратить въ «собаку со стойкой». Для краткости возьму французскій текстъ, какъ самый точный, хотя и у другихъ народностей имѣются описанія этой собаки.
«Limiers собака безголосая» (La Venerie, соч. Jacques de Fouilloux 1561 «Recueil des Mots») «Лучше, если она держитъ голову высоко, такимъ образомъ она скорѣе можетъ учуять волка» (тамъ же, стр. 91) Jean de Glamorgan (1570) почти буквально подтверждаетъ слова de Fouilloux.
«Limier» собака съ поискомъ (querant ou quetant)» (Traitte fort curieuse de la Venerie et de Chasse», соч. Antoine Pomey, 1676, стр. 30).
По вышеприведеннымъ свойствамъ ищейки, ее можно было пріучить къ охотѣ по волку, по оленю или куропаткѣ безъ различія!
Оставивъ этимологическую сторону предмета, доказывающую родство гончей и «собаки со стойкой», предоставимъ слово de Fouilloux, который укажетъ намъ ихъ предковъ въ той глубокой древности, когда проза смѣшалась съ поэзіей и дѣйствительность съ преданіемъ.
Въ соч. Joannes Monumentensis говорится, что Эней послѣ разрушенія Трои переселился въ Италію вмѣстѣ съ сыномъ своимъ Асканіемъ; у Асканія былъ сынъ Сильвій, у Сильвія Брутъ; послѣдній убилъ на охотѣ отца и бѣжалъ въ Грецію. Оттуда онъ съ пріятелями, захвативъ большее число гончихъ и борзыхъ, на корабляхъ пустился въ море. Проплывъ Гибралтарскій проливъ, высадился на берегахъ Арморійскихъ острововъ, — нынѣ Британскихъ; здѣсь Брутъ и его сынъ Турнъ, покоривъ страну, охотились въ обширныхъ лѣсахъ. По имени Турна былъ названъ городъ Туръ. Далѣе авторъ говоритъ: «Я привелъ эти строки, чтобы доказать, какъ давно въ Англіи были извѣстны гончія; я вѣрю, что троянцы привезли эту породу, потому что до этого о нихъ нигдѣ не упоминается. Кромѣ того достовѣрно извѣстно, что большинство гончихъ во Франціи и окружающихъ странахъ произошли отъ британскихъ, за исключеніемъ бѣлыхъ гончихъ (chiens blancs), предки которыхъ, вѣроятно, привезены изъ Берберіи, съ чѣмъ согласенъ и Фебюсъ» (La Venerie, стр. 1). Итакъ Эней и Троя! Это достаточно указываетъ періодъ времени.
Прослѣдимъ же дальнѣйшія измѣненія «собаки со стойкой» и переходъ ея въ пойнтера.
Въ XV столѣтіи италіанскія «собаки со стойкой» пользовались большою славой не только въ своемъ отечествѣ, но и за границей.
Катерина Сфорца въ письмѣ своемъ отъ 16-го августа 1481 г. къ герцогинѣ Феррарской говоритъ только объ охотничьихъ собакахъ, которыхъ та желаетъ получить въ подарокъ, между прочимъ она проситъ «пару хорошихъ гончихъ (segusi) и пару хорошихъ браковъ для охоты съ ловчими птицами (bracchi da astore)» (Modena, Archivio di Stato).
Приблизительно въ то же время и французы привозили брака изъ Италіи, въ Тгаіte do Venerie (1783), соч. М. d'Yau-ville, сказано: «У Людовика XII была сука италіанскій бракъ, которую онъ ставилъ съ однимъ изъ этихъ (бѣлыхъ гончихъ св. Губерта); такихъ новоизобрѣтенныхъ собакъ называли chiens greffiers (секретарскія собаки), потому что сука при-надлежала одному изъ секретарей короля» (стр. 205). Очевидно про ту же суку, но болѣе опредѣленно, говоритъ слѣдующій отрывокъ: «Впервые упоминается эта порода (бракъ), въ замѣткѣ объ италіанской сукѣ Бодъ; около 1480 г. ее ставили съ бѣлой гончей св. Губерта». (Traite pratique du Chien, соч. A. Gobin 1867, стр. 96). «Италіанскій бракъ бѣлой масти, Бодъ была того же окраса» (тамъ же). Я слышалъ, что Францискъ I привезъ съ собой изъ Ломбардіи 80 охотничьихъ собакъ; но такъ какъ я не могъ найти подтвержденія этому, то привожу лишь какъ слухъ.
Даже Испанія въ тѣ времена не чуждалась позаимствованій изъ Италіи, чему служитъ свидѣтельствомъ замѣтка о знаменитыхъ тогда собакахъ для охоты на куропатокъ породы Горга.
«Въ этой части Испаніи (Валенція) нѣтъ мѣстныхъ кровныхъ охотничьихъ собакъ. Знаменитая порода, существовавшая здѣсь въ теченіе трехъ столѣтій — Горга — названіе она получила отъ маленькаго приморскаго мѣстечка близъ Деньи, откуда произошла, — теперь вымерла, или до того перемѣшалась съ различными менѣе цѣнными породами, что можетъ считаться вымершей. Масти она была почти бѣлой, по складу легче наваррской собаки. Собаки этой породы выдѣлялись умомъ и тонкостью чутья, но были малосильны и не выносили тяжелой работы. Преданіе говоритъ, что онѣ были иностраннаго происхожденія, первую пару будто бы прислалъ въ подарокъ какой-то италіанскій принцъ, графъ Горга. To обстоятельство, что онѣ впервые обратили на себя вниманіе въ маленькомъ приморскомъ городкѣ, какъ бы подтверждаетъ преданіе объ ихъ иностранномъ происхожденіи». (Выдержка изъ письма J. L. Byrne, американскаго вице-консула въ Валенціи, 28-го окт. 1900 г.)
Однако, безъ сомнѣнія, главными поклонниками италіанскаго брака были французы, въ XVI столѣтіи ихъ называли «cane da rele», собака для сѣти (1 quattro libri della Caccia, соч. Giovanni Scandianese, 1556, стр. 69). Популярность ея доказывается тѣмъ, что даже названіе перешло во французскій языкъ, измѣнившись лишь въ chien d'arret — терминъ, который до XVII столѣтія во Франціи не существовалъ. Спустя нѣкоторое время болѣе красивая и быстрая италіанская собака почти вытѣснила и тяжелый мѣстный типъ и наваррскую собаку. Людовикъ XIV и Людовикъ XV заполнили свои псарни ими, а художники Депортъ и Удре соперничали въ искусствѣ и правдивости передачи ихъ изображеній потомству.
«Браки, которыхъ Депортъ и Удре изображали въ своихъ картинахъ и принадлежавшіе французскимъ королямъ, вѣроятно произошли отъ полово-пѣгаго италіанскаго брака». (Les chiens d'arret francais et anglais, соч. М. M. De la Rue и De Cherville, 1881, стр. 15.) Старо-французскій бракъ вошелъ въ употребленіе гораздо позднѣе, такъ какъ изъ книги «Les Races de Chiens», соч. М. Megnin, видно, что его называли бракомъ Карла X, и я не имѣю доказательства тому, что онъ былъ причастенъ въ образованіи англійскаго пойнтера.