Каждая картина уникальна, цветовая гамма поразительна. Инна сочетает абсолютно несочетаемое. И благодаря этому заставляет все эмоции встрепенуться. Если хоть раз увидишь хотя бы одну из её картин, то никогда не забудешь. Они западают в душу своей искренностью. Художница открыто делиться со зрителями своими чувствами. Но никто не может сказать наверняка, что автор пытается донести.
Главная особенность её картин в том, что каждый видит в них что-то свое. Картины словно отражают внутренний мир самого зрителя, поднимая на поверхность все спрятанные эмоции: гнев, боль, страх, обиду, любовь, разочарование.
Главные героини картин - девушки (блондинки, брюнетки, рыженькие). Перед зрителями разворачивается не только их внешность, но и внутренний мир.
И так далее...
Это то, что я прочитала в недавней статье популярного журнала.
- В этот раз Инна превзошла саму себя, - ко мне подходит хозяйка галереи и, по совместительству, менеджер Инны Свободиной - Софья Никарская.
Высокая, плотно сложенная брюнетка. Её волосы собраны в конский хвост, на лице макияж, скрывающий первые признаки морщин. Она изящно протягивает мне бокал с искрящимся шампанским.
- Да, - киваю я, - она хорошо потрудилась.
- Вчера я увидела статью в журнале «Стиль». Они сравнили девушек на картинах с самой Инной. Идиоты, - выругалась она, затем посмотрела по сторонам, чтобы убедиться, что её не услышали, - они только что это поняли! Я уж решила, что они никогда не догадаются. Подумать только! Прошло уже три выставки. Сегодня четвертая. И они только это поняли!
Я молча слушала монолог Сони. Она всегда много говорит. Но, когда её спрашивают о личности художницы, мгновенно становится похожа на рыбу - молчит и хлопает чёрными глазами. Софья всеми силами скрывала автора от посторонних глаз.
Инкогнито. Известно было только имя автора. Такое положение вещей разжигало ещё больший интерес у зрителей и у критиков. Инна никогда не выходила на связь ни с одним из поклонников или с тем, кто желает приобрести одну из её картин. Работы можно было купить только после выставки, и только те, что были представлены.
- Ты очень похудела, Мина, - Соня качает головой. - Я всё равно вижу твои круги под глазами, несмотря на тонну маскировки. Ты не должна себя так истощать.
Я не замечаю разительных перемен в своей внешности вот уже несколько лет. Под моими глазами всегда мешки и круги. Каждое утро я тщательно закрашиваю их. Иногда от этого моё лицо выглядит искусственным, но пусть лучше так, чем показать всем, что ночь для меня страшнее ада.
- Худоба нынче в моде, - я отпиваю шампанское, морщусь, когда пузырьки ударяют в нос.
- Ты и так худая. Куда уж больше?
- Не строй из себя заботливую мамочку, - грубо одергиваю я. - Тебе только на руку мои страдания. И не важно, какие они - телесные или душевные.
- Мина, - Соня испуганно смотрит на меня, - что ты такое говоришь?!
Я никогда особо не церемонюсь с людьми, отвечаю резко, быстро и по факту. А для чего мне заискивать? Мне не нужны ни друзья, ни приятели.
- Наконец-то я вас нашла!
Перед нами возникла невысокая, коротковолосая блондинка в коротком лимонном платье. Она непринужденно улыбнулась, подхватив бокал с подноса официанта.
Катерина Главина -моя лучшая (и единственная) подруга ещё со времен школы.
- Здесь сегодня до чертиков много народа. - Она махнула бокалом в сторону присутствующих. - Хорошо хоть, я все картины уже видела, а то при таком столпотворении ничего не разглядеть. Мина, Соня отлично украсила выставку, правда?
- Как всегда, - сухо киваю я.
- Ого, кто-то сегодня не в духе, - Катя искоса глянула на Софью, та кивнула, подтверждая догадку. - Что-то случилось? - Вопрос уже был задан насторожено.
- Отец срочно вызывал сегодня к себе.
Обе замерли, уставившись на меня.
- И что он хотел от тебя на этот раз? - сипло спросила Катя.
Она, как никто другой, в курсе моих отношений с родителем.
- Не знаю, - я нервно пожала плечами, - Филипыч не уточнил.
- То есть... ты не пошла?
- Нет.
- Но...
- Давайте сегодня не будем об этом! - Я резко оборвала подругу. - Соня, тебе разве не пора официально открыть выставку?
Софья глянула на изящные часики, висящие у неё на запястье:
- Ой! Точно!
- Мина, твоё платье шикарно выглядит, - Катя попыталась улыбнуться. - Christian Dior?
Я киваю, стараясь подавить вспыхнувшее раздражение. На мне сегодня действительно платье от «Christian Dior». Последняя коллекция. Шёлковое платье молочного цвета. Оно выглядит так, словно я натянула обтягивающую жилетку с зигзагообразным воротом на свободную струящуюся юбку. На моем тонком теле, при росте сто шестьдесят пять сантиметров, смотрится идеально.
Цвет платья хорошо оттеняет мои волосы цвета молочного шоколада. Молоко и шоколад - классика.
На людях мои волосы всегда собраны в пучок на затылке - деловой стиль.
Я всегда держусь сухо, надменно и грубо.
Макияж на моём лице агрессивный. Много тонального крема, тщательно подведены глаза, выведены скулы, и губы всегда сверкают красным пламенем.
Софья направилась к центральной картине. Она протянула руку официанту, тот молча подал ей маленькую вилку. Соня пару раз ударила по бокалу, чтобы привлечь внимание присутствующих, после чего вернула вилку на поднос.
- Добрый вечер, - начала она свою речь. - Рада приветствовать вас на выставке талантливой художницы Инны Свободиной. Как вы знаете, автор сам даёт название не только картинам, но и самим выставкам. На этот раз автор объединил все картины так - «Шанс на свободу».
Гости снова захлопали в ладоши, словно дрессированные тюлени. Можно подумать, что им понравилось название, или они поняли, о чём идет речь.
- Хватит на меня дуться!
Я слегка обернулась, чтобы посмотреть на того, кому была «до лампочки» напыщенная речь хозяйки.
- Подумаешь, опоздали на десять минут! Я не виновата!
Первое, что бросалось в глаза - рыжие волосы. Очень яркие. Уверена, что не матушка-природа наградила её такой львиной гривой. Далее шли тёмные глаза, маленький прямой носик, красивый изгиб губ.
Да уж, ничего не скажешь - идеал красоты. Особенно если приплюсовать к такому личику высокий рост, тонкую талию, пышный бюст и небольшие округлые бёдра.
Рядом с ней стоял парень, недовольно сдвинувший свои густые, чуть ли не брежневские, брови. Я не стала более подробно его разглядывать, заметив только эти самые брови и тёмно-каштановые волосы, снова переключив свое внимание на Софью.
- Все картины также, как и полгода назад, - продолжала вещать она, - будут выставлены на аукцион сразу после окончания выставки. Поэтому, если у кого-то есть желание приобрести хотя бы одну, советую не расходиться. И еще...
Я не дослушала, потому что эта назойливая львица никак не унималась.
- Не понимаю, что такого интересного ты находишь в этих картинах? На них же на всех всё одинаково!
- Тише ты! - прошипел молодой человек.
- Что тише-то? Не могу высказать свое мнение?
- Можешь, - согласился парень, - но давай после выставки.
- Ага, конечно! Можно подумать, что ты дашь мне что-то сказать в адрес этой Свободиной! Ты ведь, как ненормальный, скупаешь все её картины! Я даже думаю, что ты любишь её больше меня! Почему ты так смотришь на эти картины? Разве я не привлекательнее? И ты, сто пудово, пойдешь сейчас на этот аукцион, чтобы попытаться выкупить каждую из этих нарисованные картинок...
- Вот только не начинай всё сначала! Я уже тысячу раз тебе всё объяснил. Да, мне нравится её творчество, но не она сама...
- Это потому что ты её даже не знаешь! Что было бы, встань она вот сейчас перед тобой?
Парень не ответил, но я слышала, как скрипнули его зубы.
- Что молчишь?!
Голос этой антифанатки Свободиной проходится по моим внутренностям, словно шлифовальная машина. Я сегодня и так не в духе, а тут ещё это!
- Не хочешь мне ответить? Ты, наверняка, упал бы перед ней на колени и попросил бы поцеловать её пятки...