Она беспокойно поерзала еще пару минут, но когда к тревоге добавилось ощущение чужого пристального взгляда, Ксения плюнула на отдых. Пусть плохое ей только кажется, но лучше быть живой паникершей, чем самоуверенной мертвой дурой.

Ксения сгребла все свои покупки и вернулась к бармену. Ее место было уже занято. Высокий незнакомец, одетый в темно-зеленый плащ старомодного покроя, ну точно здесь ролевики собираются, стоял, небрежно облокотившись на потемневшую от времени и пролитого пива деревянную поверхность стойки. На Ксению глянули зеленые, в тон плаща глаза, скользнули по фигуре, и мужчина скучающе отвернулся.

К чести девушки, гораздо больше всяких зеленоглазых незнакомцев её волновали два вопроса: сколько с нее возьмут за шахр и где, наконец, эта неуловимая гостиница.

Заметив, что на нее выжидающе смотрит бармен, она спросила:

– Сколько с меня?

– Леди покидает нас так быстро? – насмешливо раздалось рядом. Ксения мысленно прокляла про себя приставучего ролевика, так неудачно копирующего манеру разговора бармена. Почему-то в устах зеленоглазого «леди» звучало тонким издевательством.

– Леди устала и желает отдохнуть, – не поворачивая головы, раздраженно ответила Ксения и подчеркнула: – отдохнуть в полном одиночестве.

– Тогда леди позволит оплатить ее заказ? – не унимался настырный.

На это требовалось ответить достойно, и Ксения повернуться к мужчине, но стоило её взгляду натолкнуться на глаза незнакомца, как заготовленная гневная тирада повисла в воздухе. Глаза мужчины светились зеленым, точно в них плеснули люминесцентной краски. Зеленоватое мерцание гипнотизировало, притягивало к себе, затягивая в воронку безвременья…

За спиной грохнул дружный хохот, и девушка вздрогнула и пошатнулась, приходя в себя.

«Ходу!» – мелькнула спасительная мысль, а ноги сами несли к двери.

Свежий воздух отрезвил, прогнав странный дурман. Однако темнота улицы больше не казалась безопасной, и Ксения затравленно огляделась. В каждой тени ей чудились монстры, жаждущие напасть на неё одну.

Глупости! Она мысленно закатила себе пощечину. Главный монстр остался там, за дверью, и если она промедлит хоть немного, вполне может её догнать.

О том, чтобы вернуться и заказать такси, не было и речи. А если бармен в сговоре с зеленоглазым? И кроссом испуганной курицы Ксения рванула прочь от таверны.

Завернув за угол, она в растерянности остановилась. Тянущаяся перед ней улица была погружена во мрак, едва разгоняемый пробивавшимся между крыш лунным светом. Фонарей в этой части города не наблюдалось, как и машин. Здесь вообще было удивительно тихо, лишь ветер свистел из переулка, да собственное рваное дыхание казалось разносится на многие кварталы вокруг.

И очень надеялось, ситуация хуже быть не может – одна, ночью в чужом городе, да еще и с маньяком за спиной, но следующее мгновение показало – не все так спокойно в Праге, и маньяки здесь встречаются чаще, чем блондинки на Невском проспекте. Крепкие руки обняли девушку за талию, и Ксения оказалась прижата к чьему-то телу. Жаркое дыхание обожгло шею, а свистящий шепот поверг сердце в ледяную пучину ужаса.

– Вкуссссная.

Язык незнакомца пропутешествовал по коже, оставляя на ней мокрую дорожку, и Ксению затошнило. Инстинктивно она попыталась дернуться, добилась лишь того, что пакеты полетели на землю, а мужчина развернул её к себе. Ксения взвизгнула – из-под капюшона плаща на нее глядели светящиеся красным глаза.

– Ты теперь моя, – начал было признание в своих притязаниях красноглазый, когда внезапно был оторван от девушки и сметен промчавшимся мимо нее вихрем. Мелькнули черный плащ, мохнатые лапы, а раздавшийся рык подтвердил ее догадку, что на красноглазого напал какой-то зверь.

Дальше она просто бежала. Поскальзываясь, проклиная каблуки, Прагу, свою глупость, гостиницу, до которой так и не добралась. Темные окна домов, мимо которых она проносилась, казались пустыми и мертвыми. Страшно было подумать, что она потеряет время, постучавшись в эти двери, за которыми, быть может, живет лишь темнота.

Внезапно впереди открылась площадь. Ксения выскочила на залитое лунным светом пространство и замерла. Прямо перед ней, зарывшись носом во вспученные булыжники, лежал деревянный корабль. Его потемневшие от времени снасти в изменчивом свете луны создавали нереальное ощущение корабля-призрака. Казалось, он лежит здесь с начала времен, подбитый, израненный, но еще живой. И совсем ненужной была мысль о том, как он сюда попал? Как очутился посреди города на площади?

Впрочем, времени на догадки не было. Переведя сбитое быстрым бегом дыхание, Ксения готова была сорваться с места, как в ужасе ощутила за спиной дуновении воздуха и шелест крыльев. В ту же секунду она взмыла в воздух, подхваченная сильными руками, оставив под ногами площадь с кружащими по ней тенями.

Они неслись ввысь, и земля быстро удалялась. Разум уже устал удивляться, но когда они взмыли над облаками, девушка не смогла удержаться от удивленного возгласа. Впереди, мягко покачиваясь над белоснежным океаном, плыли три корабля.

И разум сдался. Ксения почувствовала, как силы покидают ее измученный организм, и она проваливается в спасительный бессознательный омут.

Глава 2

Первое, что увидела Ксения, открыв глаза, был солнечный луч неторопливо скользивший по затянутой в голубой бархат стене. «Бархат»… попыталась проанализировать, но в голове царила пустота, словно вчера прилично так выпила.

Постепенно вспомнился семинар, прогулка, а вот дальше шел провал, лишь где-то на краю сознания улавливался страх. Кошмар? Возможно. Вопрос: наяву или во сне?

Она повернулась, окинула взглядом комнату – и сердце пропустило удар.

«Наяву», – спокойно констатировал мозг, чтобы тут же уступить место нахлынувшей паники.

Кошмар сидел в шикарном кресле, обитом все тем же бархатом, и дружелюбно улыбался.

Отведя от него взгляд Ксения нервно сглотнула. Комната, в которую её поместили, была небольшой, но уютной. Девушка машинально отметила богатую, почти музейную обстановку: стеклянный столик на ножках-лапах около окна, пухлые кресла рядом, изящно отделанный пузатый шкаф из светлого дерева, бархат на стенах… У кошмара был вкус. Значит, убивать будет долго, смакуя детали.

В том, что её убьют, она даже не сомневалась. Вопрос лишь в способе, да окружающей обстановке.

Лежать перед улыбающимся кошмаром было неуютно, и Ксения села, одернув юбку и жалея, что не надела вчера джинсы. Туфли с нее сняли, и она поморщилась, разглядывая дырку на пальце – колготки порвались, не выдержав променада по Праге.

Выпрямившись и сложив руки на коленях, Ксения сразу решила дать понять похитителю, что в плен ему попалась не истеричная дурочка, а… Не важно кто, главное, никаких истерик, максимально деловой тон. И дружелюбность! Да-да, именно дружелюбность. Маньяки, они немного не в себе, и провоцировать их не стоит.

Девушка растянула губы в напряженной улыбке и отважно взглянула в лицо кошмара.

Стоило признать, похититель оказался весьма хорош собой. Яркие, словно подсвеченные изнутри, голубые глаза, широкий волевой подбородок, высокие скулы и приятный, что называется, шоколадный загар на ухоженном лице. Черты немного грубоваты, но кошмара это нисколько не портило, наоборот, маньяк из него выходил первостепенный, ну почти классический: можно немножко влюбиться, а потом с сожалением смотреть, как его расстреливают бравые полицейские в конце фильма.

Облик кошмара завершали заплетенные в экзотичную косу черные волосы, перекинутые через левое плечо. Они резко выделялись на светлом, под цвет серебра костюме, кстати, весьма необычном, напоминающем по крою сюртук.

– Доброе утро, леди – обозначился, наконец, кошмар. И Ксения немного расслабилась. Пока все не так страшно. Кошмар втирается в доверие, чтобы последующий эффект от мучений был сильнее. – Хорошо ли вам спалось?

Больше всего на свете Ксении хотелось вскочить, вцепиться в косу, намотать её на руку, потянуть с силой, чтобы от боли глаза на лоб полезли, и потребовать сейчас же, нет, сию же секунду вернуть её в Прагу, а лучше сразу домой.