XLIII
И ночью раз имел во сне влюбленный
Видение: в слепительных лучах
Жена явилась ярко озаренной,
И мальчик обнаженный на руках,
С колчаном, с луком; вмиг, разгоряченный,
Достал стрелу и целит впопыхах.
Жена сказала: «Погоди, сынишка,
И торопиться надо без излишка».
XLIV
И к Африке она оборотилась
И говорит: «Скажи, что за напасть?
Что за печаль? И в мыслях помутилось
Из-за чего? Иль выпало на часть
Перепугаться Мензолы? Явилась —
Что ж не возьмешь над сердцем девы власть,
Но, словно трус, от грусти и печали
Поник? Лови любовь в ее начале!
XLV
Вставай скорей! Ищи ее ты в долах,
Ищи в горах — её ты уследишь,
Веселую среди подруг веселых,
В лесах дремучих милую узришь.
Хоть на бегу и нет меж них тяжелых,
Уверен будь — ее ты победишь.
Дианы ж нечего тебе страшиться:
Издалека не скоро возвратится.
XLVI
Тебе я помощь обещаю, зная:
Противиться никто не в силах ей;
Вот этот сын мой, выстрелить желая
Из лука, делал волею моей.
Я ведаю — и власть моя такая,
Чтобы помочь наукою своей.
Все — и Юпитер с многими богами
Против нее бессильны были сами».
XLVII
Потом рекла: «Мой сын, скорей за дело!
Уверь его в могуществе своем
Пылающем, и лед взломи всецело
В его груди и в сердце ледяном.
Ну, делай, сын мой, как тебе велела,
Как можешь ты». И вот — в пылу таком
Лук мощно натянул Амур руками,
Что, выстрелив, сошелся он концами.
XLVIII
Пощады! Поздно. Глубоко вонзилась
В грудь Африко стрела — он ощутил, —
Прошла насквозь, и сердце раздвоилось,
Так что, проснувшись, грудь рукой схватил,
Как будто в ней стрела остановилась.
Глубок и узок ход кровавый был.
Глядит: ведь с мальчиком жена взирает,
Как, ею пораженный, он страдает.
XLIX
Но нет ее. Она из глаз пропала,
И оборвался ею данный сон,
А раненое сердце все стучало,
И боль жила. И тотчас вспомнил он
Любимую, какою покидала
Она ручей. И в сердце обновлен
Прелестный образ, неизменно милый,
И в сердце он остался с чудной силой.
L
И молвил он: «Жена, я полагаю,
Венера с сыном. Их увидел я.
И если речь богини понимаю,
Мне обещала, что вся боль моя,
Какою я от Мензолы страдаю,
Вскипит ив ней. Так. Лишь бы нимф семья
Была подальше, — я решаюсь: ею —
Любовью ли иль силой — овладею».
LI
Так в нем опять желанье запылало,
Наполнив грудь. Он Мензолу решил
Разыскивать во что бы то ни стало,
Пока найдет. И день уж наступил
Свершенья помыслов. Так жадно ждало
Живое сердце! Одинокий пыл
Не в силах умерять, к желанной цели
Он из дому спешит — к ручью Аквелли.
LII
Вновь повздыхал, здесь посидев немного;
«Отсюда, — молвил, — раненному в грудь
Стрелой любви, мне был назначен строго
И слез, и воздыханий новый путь».
Сказав, пошел, и от ручья дорога
Вела его на холм. Боясь вздохнуть,
Глядел и слушал, силясь в напряженье
Почуять каждой нимфы приближенье.
LIII
Так, подымаясь, он пустился в горы,
К единой цели устремлен, легок,
Подняв чело и напрягая взоры,
Чтоб ясно видеть каждый уголок,
А ноги наготове, быстры, скоры, —
Мгновенно бег ли нужен, иль прыжок.
Листок ли чуть на ветке шелохнется, —
Уж он бежит: не нимфа ль попадется?
LIV
Но, шутками такими утомленный,
Какою-то обманною игрой,
Все нимф не видя, юноша влюбленный
Пред новою высокою горой
Подумал вдруг: «Куда, ошеломленный,
Карабкаться я буду, сам не свой?
Ведь это третья? Нет, иной дорогой
Теперь пойду, вот этою, отлогой».
LV
И, повернув па Фьезоле, унылый,
Долиною задумчиво бредет,
Все в поисках своей дикарки милой,
Виновницы печалей и забот.
Нет полумили — движим чудной силой,
В укромном месте, между двух высот,
В долинке малой — вдруг услышал пенье.
И видит нимф — желанное виденье!
LVI
К долинке той приблизившись немного,
Вот ангельский он голос уловил
И два других. Он замер. Длани строго
Сложил крестом; колена преклонил,
Склонясь смиренно; тихо молит бога —
Юпитера: «О, если б ты хранил
Тут Мензолу — и, благ, меня подвигнул,
Чтобы с другими я ее настигнул!»