Началась Первая мировая война.
Уже в самом начале боевых действий Германия потеряла крейсер «Магдебург». Корабль отличался хорошим бронированием, надежной системой подводной защиты, превосходными мореходными качествами и маневренностью. Однако это была не самая большая утрата немецкого императорского флота за время Первой мировой войны. И тем не менее военно-морские эксперты, историки, исследователи флота едва ли не в один голос утверждают: гибель легкого крейсера «Магдебург» имела намного большее значение, чем потеря любого другого корабля.
Русские моряки, захватив германский крейсер, нашли на нем нечто такое, что заставило англичан специально послать в Петербург корабль королевского флота. Он и доставил в Лондон дар верного союзника, который Первый лорд Адмиралтейства Уинстон Черчилль назвал бесценным.
Известный американский журналист, специалист по криптологии, автор книги «Взломщики кодов» Дэвид Кан посчитает находку на «Магдебурге», «возможно, самой счастливой удачей во всей истории криптологии». Другие исследователи отметят, что этот эпизод является важнейшим в истории развития радиоразведки.
Так что же произошло августовской ночью 1914 года в Балтийском море у острова Оденсхольм в устье Финского залива?
Отряд контр-адмирала Беринга в составе крейсеров «Аугсбург» (флаг командира), «Магдебург», миноносцев V-26 и V-186 вышел в море. Ближе к вечеру видимость ухудшилась, и «Магдебург» потерял из виду флагманский корабль.
Вскоре адмирал Беринг передал радиограмму: изменить курс. Однако радиограмму расшифровывали непозволительно долго: 18 минут. Крейсер «Магдебург» изменил курс, но было поздно. Корабль налетел на камни у острова Оденсхольм. Неожиданно для себя адмирал Беринг получил радиограмму: «Выскочил на мель. Курс 125°».
Все попытки сняться с рифа оказались тщетными. И тогда командир крейсера капитан 2-го ранга Густав Генрих Хабенихт приказал подготовить корабль к взрыву и начать эвакуацию экипажа на миноносец.
В это время в тумане появились силуэты русских кораблей. Это были крейсера «Богатырь» и «Паллада». Они открыли огонь по немецким кораблям. В эсминец V-26 попал снаряд, и некоторые моряки, снятые с «Магдебурга», погибли.
Капитан 2-го ранга Хабенихт, поняв, что дело безнадежно, приказал взорвать носовые погреба. Крейсер сдался. 55 человек во главе с командиром попали в плен, 15 – убиты, 75 – пропали без вести.
Таковым, если кратко, был морской бой. Однако главные события совершились потом. С подошедшего к месту сражения миноносца «Лейтенант Бураков» спустили шлюпку, в которой находилась команда моряков во главе с лейтенантом М. Гамильтоном. Они и подняли на «Магдебурге» Андреевский флаг.
Победителям досталось немало документов. Разумеется, самыми ценными оказались те, на которых стоял гриф: «Совершенно секретно». Тут были морские уставы, наставления, различного рода формуляры, технические инструкции. Но главным «бриллиантом» в этой богатой коллекции оказалась «Сигнальная книга императорского флота». Ее-то и назвал Черчилль «бесценной». Более того, в руки русских попали два экземпляра книги. Первую нашел лейтенант М. Гамильтон среда узлов с вещами, оставленных экипажем при эвакуации; вторую обнаружил водолаз при осмотре места аварии на теле одного из утонувших немецких моряков. Об этом свидетельствуют записи в историческом журнале командующего Балтийским флотом.
Именно этот экземпляр, под номером 151, был отправлен в морской Генеральный штаб, потом, после фотокопирования, в Лондон. Его и получил Первый лорд Адмиралтейства 13 октября, о чем и засвидетельствовал в своих мемуарах.
Разумеется, столь успешная находка сразу же оказалась засекреченной. Уровень секретности был столь высок, что упоминание о «Сигнальных книгах» изъяли из всех документов штаба флота. О своей находке командующий флотом адмирал Николай Эссен умолчал даже в донесении старшему начальнику – Главнокомандующему 6-й армией. Думается, столь «суровая» степень секретности была оправдана и, как показывают дальнейшие события, дала свои результаты.
«Сигнальная книга» в германском, да и на других флотах, являлась основным документом, определяющим организацию и функционирование военно-морской связи. Без нес была невозможна формализация сообщений, распоряжений, команд. Иными словами, все эти сообщения первоначально приводились к краткому, удобному виду для последующей быстрой передачи. Делалось это в первую очередь для радиосвязи.
Кроме того, «Сигнальная книга» обеспечивала и сугубо криптографическую функцию – секретила, «закрывала» транслируемое сообщение. Так что для криптологов это была своего рода «кодовая книга».
Повезло русским морякам и в том, что они нашли на «Магдебурге» секретные карты квадратов. С помощью такой сетки квадратов, наложенной на карту района ТВД, можно было передавать емкие сообщения в виде номера того или иного квадрата. Сетка квадратов стала важным приложением к «Сигнальной книге».
Добавим, что кроме этих очень ценных материалов достоянием морской радиоразведки стали журналы семафорных и радиотелеграфных переговоров, шифры мирного времени.
Потеря секретных военно-морских документов уже через три с половиной месяца обернулась для немецкого флота катастрофой – гибелью дальневосточной крейсерской эскадры адмирала Шпее у Фолклендских островов.
Решение адмирала идти к островам вызвало недоумение многих офицеров эскадры. Известно, что командир корабля «Гнейзенау» старался переубедить адмирала и просил не рисковать кораблями. Но Шпее был непреклонен. Он получил приказ идти к островам. Знал бы адмирал, что приказ ему отдало не германское командование, а британская морская разведка, используя те самые документы с крейсера «Магдебург».
Разумеется, самым активным образом добытые немецкие секретные материалы использовались и нашей радиоразведкой – в первую очередь на Балтике, а позже и на Черном море. Был организован перехват и дешифрование германских радиограмм. Эту задачу с успехом выполняла береговая радиостанция в г. Гапсаль (Хапсалу).
Радиоперехват вели также радиостанции на юге Финляндии и в Северной Прибалтике – в Пекерорт, Престэ, Або.
В 1915 году радиоразведывательная станция была развернута в Севастополе. Сведения, которые она добывала о действиях немецких кораблей, помогали нашему Черноморскому флагу.
Однако надо признать, что основные сражения, определяющие ход войны, происходили не на море, а на сухопутных ТВД. И потому радиоразведка Главного управления Генштаба и штаба Верховного Главнокомандующего составляла единую службу. К 1916 году были определены ее основные функции, а также служба выстроена организационно.
«Маломощные радиостанции, – констатировалось в одном из руководящих документов того времени, – приданные действующей армии, ведя наблюдение за радиостанциями противника, должны выяснить: кто говорит, с кем и как часто.
Более мощные полевые радиостанции, находящиеся в тылу, путем засечек, производимых радиолокационными станциями, должны определить местонахождение неприятельских радиостанций и, главное, следить за их перемещениями.
Наконец, постоянные радиостанции большой мощности (Царскосельская, Тверская, Московская и др.) обязаны перехватывать радио Берлина, Вены, Будапешта, Софии, Мадрида, Северной Америки».
Что ж, на то они и руководящие документы, дабы ими пользоваться в своей деятельности. Стационарные радиостанции – Московская, Царскосельская, Николаевская, Тверская – осуществляли перехват дипломатической переписки, коммерческих радиограмм, а также переписки главного командования противника – германской и австро-венгерской армий.
Основную нагрузку нес Тверской радиоцентр. Он контролировал работу более 100 радиостанций.
Документы радиоперехвата собирались в соответствующем отделении Министерства иностранных дел и в Главном управлении Генштаба.
Общее руководство радиоперехватом осуществлял отдел генерал-квартирмейстера Главною управления Генштаба, а непосредственное – отдел службы радиосвязи комитета по устройству постоянных радиостанций Главного военно-технического управления.