Штурмовая группа уже давно закончила свою работу и вернулась в десантный отсек к обслуживающему комплексу. Ремонтники обследование тоже заканчивали, но уже и так по ведомости дефектов, до выноса конечного вердикта, становилось понятно, что корабль находится в довольно печальном состоянии. Легче будет расставаться. Более не глядя в отчет, отдал команду на экстренную консервацию. Все-таки вернуться надо обязательно. Нельзя такой техникой разбрасываться: если у нее даже в таком состоянии мощей хватило Скиф туда-сюда по системе гонять, то на что же он полностью исправным будет способен? Он ведь тут столько лет…

Итак, будет у меня уже два корабля к перспективному ремонту и переоснащению пригодных, один илийский на луне безымянной сейчас лежащий, другой вот этот, но находятся они оба в таких местах, откуда я их без крупного транспорта и орбитального буксира на верфь в ОПЦ к Тоготу доставить не могу.

Стоп! Я пока до этой системы добирался, сжег два полных подвесных бака горючки, и это при том, что новый гравипривод позволяет прыгать на десять стандартных переходов. И я очень надеюсь, что особо далеко отсюда снова прыгать не придется, иначе надо все сворачивать и идти к ближайшей обжитой планете с целью элементарной дозаправки. Это мне. А вот как он тут столько лет и без топлива? Не на солнечных же батареях…

Загрузил отчет в нейросеть, сформулировал запрос…

В голове зашумело… А! Черт, черт и еще раз черт!!! Эльдорадо! Маг…, тьфу, Клондайк с Шамболой и силиконовой долиной вместе взятые! Это что же получается: у него конвертор по переработке породы в топливо стоит?! Обалдеть, что же делать-то? Сколько он стоит? Миллиард? Нет, маленький слишком… Миллионов пятьсот? Где-то так… Охренеть!

Искину отдал команду во всех отчетах эту информацию подчистить, ну ее, от греха подальше. Во всех, кроме моего, он, коли разумный, должен сам всю необходимость секретности в данном случае понимать…

Медблок скафандра попробовал вколоть успокаивающее. Отменил приказ: нечего меня сейчас химией пичкать. Тут думать надо, а он лезет со своими инъекциями.

Так, износ у него почти стопроцентный. Ну, это и не удивительно — за столько-то лет! Оценка работоспособности после полной переборки без замены безвозвратно утерянных, изношенных комплектующих, — двадцать восемь процентов… С заменой — пятьдесят семь.

Я откинулся в кресле. Опупеть. Больше слов нет, да и говорить-то особо не хочется. Эта штука, размером пятьдесят на сорок метров, способна переработать породу в топливо, и в концентрат, и так просто. Причем это не какая-либо суррогатная пародия, как на супердредноутах содружества, а полноценный промышленный экземпляр. Да, немного нестандартный, но примененная технология от распространенной в содружестве ничем не отличается вообще. Даже ремонтные дроиды воспринимают его совершенно спокойно и статистику дают — во как! Или этот модуль был снят, скажем, с корабля древних, ну или древние эти конвекторы за основу для своих взяли и, если знать, что все технологии содружества от них напрямую и пляшут, то… Это сколько же тысячелетий самой этой технологии и откуда она? Если изменяются только управляющие системы, но никак не сам рабочий модуль? Да…

Кстати, получается, я тут с шахтером воевал все это время? С малым передвижным перерабатывающим комплексом?

Узкая ладошка легла на мое плечо, я ее почувствовал даже сквозь броню скафандра и вздрогнул от неожиданности. Резко повернулся, не сразу понял, что моя рука крепко сжимает рукоять штатного для этой модели скафандра (и когда успел схватить) излучателя. А на Иве пульсируют несколько точек прицельных маркеров на тактической сетке. Ни хрена себе! Это что же, у меня сейчас приступ 'золотой' лихорадки? Рукоятку пистолета я отпустил, забрало шлема окрыл, вдохнул полной грудью. Постарался выбросить все из головы… Как я мог забыть!!! Ива же в рубке. Черт, интересно, все мои махинации на моем лице, да и экране управления отражались? Значит, она, возможно, тоже в курсе…

— Не волнуйся. Я ни кому не скажу.

Тихий, спокойный голос, а мне как серпом по гениталиям. Все.

— Повторяю. Не волнуйся. Мне ни комплекс, ни этот корабль не нужны.

Шум в голове немного успокоился, вроде полегчало. Я потер пульсирующие виски и постарался не думать ни о чем, пока в поле зрения снова не попала голографическая схема.

А на Скиф-то мне его не установить, размер не позволяет, что же делать то?.. Как же я такое сокровище тут оставлю? Бли-и-ин, а еще говорят, что хомячок не самый страшный зверь…

Видимо, что-то на моем лице такого проступило, потому что илийка подошла ко мне, неожиданно сильно подняла из кресла, подставила свое миниатюрное плечико под мое. Поднялся и шел я, конечно, сам, в скафандре ей было бы меня не унести, но вот вести себя я позволил. Совершенно неожиданное с моей стороны для самого себя поведение.

Мы подошли к стенной нише с креплениями для скафандров, где я выбрался из этой бронированной скорлупы. Вроде отпустило. Как-то все это нервное напряжение последних месяцев, начиная с попытки освобождения Бегаза, меня совсем из колеи выбило. Не физически — психологически. Определенно, надо выпить. Отдал команду искину проложить курс к луне шестой планеты и по завершении консервации поверженного корабля начать движение к ней.

— Спасибо, Ива. Извини…

Я хотел добавить что ничего подобного и не думал, но это было бы по меньшей мере глупо. Излучатель-то я на нее хоть и не наставил, но дел чуть было не натворил, пусть и не осознанно, но факт остается фактом.

— Бывает, Фил. Пойдем, — она развернулась, дверь с шипением отъехала в сторону, и покинула рубку.

Встретились мы уже в кают-компании, где она разливала по бокалам вяжущую ядовито-синюю жидкость. Ликер из хибхи2. Один протянула мне.

Не чокаясь, у них тут не принято, маханул залпом, утер губы рукавом и протянул руку с бокалом за новой порцией. Она ничего не сказала, молча наполнила его из графина. Я снова маханул.

По пищеводу поднялась приятная теплота, мышцы расслабились, накатила приятная слабость. Не ожидал, что был настолько напряжен все это время. Поставил бокал на подлокотник кресла. Надо пойти к себе, отдохнуть немного. Встал.

— Извини, Ива, — я немного потупился, даже и не знаю, что чувствовал, непривычно было как-то за такое извиняться, дико даже. — Не знаю, что на меня нашло…

— Не извиняйся, — она пригубила свой бокал. Потом заинтересовано посмотрела на меня, — Ты еще неплохо держался.

— Да уж…

— Ты не виноват, это Миедис, — она снова пригубила из бокала, — Побочный эффект от их типа искинов, у них другой немного принцип. При их работе, в особенности при перезагрузке, иногда образуется мощное пси-поле… Так, ничего страшного, но вблизи… Желания, многие слабости человека при облучении временно обостряются, принимая, как правило, чудовищные формы.

— Так даже…

Желание отдыхать пропало само собой. Я подхватил бокал, подошел к столу, наполнил его вновь до краев, выпил залпом. Снова налил…

— А что же ты сразу не предупредила? Ты же в рубке была.

Ива пожала плечами, подошла ко мне вплотную, так что я почувствовал ее дыхание, вздымающуюся в такт ему грудь, заглянула мне в глаза. Глаза, кстати, у нее зеленые, как молодая весенняя трава… Э-э… Что, нафиг, со мной происходит? Она что, тоже мне в голову лезть пытается? Остаточный эффект или просто извечные женские фокусы, феромоны там всякие… Ну что за дела-то?

Сделал самое беззаботное, откровенно тупое выражение лица, на которое только был способен и уставился уже на нее. Она хмыкнула, улыбнулась чему-то, стукнула своим бокалом о мой, так, что раздался приятный звон, отвернулась, отошла от меня на пару шагов…

— А зачем? Такое излучение на людей уже тысяч пять или шесть лет не действуют. Древние, еще во время войны, немного изменили генотип, стали не восприимчивы к подобному воздействию. Это, конечно же, не особо критично, но лучше все-таки человеку от таких воздействий быть защищенным.