Вот и приходится инспектору изо дня в день гонять горластых и носатых горцев.

— Может, договоримся? — осторожно предложил Абу.

— Хватит, надоговаривались, — пожарник почувствовал нарастающее раздражение, — я у вас уже третий раз. Вы что мне в прошлом месяце обещали?

— Что? — наивно спросил Бачараев.

— Можно подумать, вы и не помните! — ехидству чиновника не было предела.

— А-а, слушай, дорогой, столько дел, столько дел! — привычно запричитал бизнесмен. — Ты скажи, я все вспомню.

— Огнетушители повесить — раз, — инспектор загнул палец, — дверь во двор прорубить — два, мусор убрать — три. Достаточно?

Абу тактично промолчал. Претензии чиновника были полностью обоснованными. Просто Бачараев о них забыл, занятый более насущными и интересными делами — ресторанами, девочками и сигаретками с «травкой». Денег, которые коммерсант утаивал от налоговой инспекции, вполне хватало и на оплату услуг «крыши», и на развлечения.

— Ну?! — пожарник начал злиться на маленького чеченца.

— Все сделаю, Аллахом клянусь! Завтра же… С утра с самого рабочие придут и начнут дверь делать. Огнетушители тоже куплю.

— Где купишь? На рынке? — саркастический тон инспектора не предвещал ничего хорошего.

Абу кивнул, лихорадочно соображая, где в словах пожарника скрывается подвох.

Чиновник злобно оскалился.

— Я тебе дам — на рынке! Приду послезавтра и проверю каждый! И молись своему богу, чтобы хотя бы один заработал! Ишь, нашелся хитрец! О рынке забудь. Поедешь в магазин, потом мне чек покажешь. И чтоб без глупостей!

Бачараев затряс головой. В магазине — так в магазине. Дешевле потратить деньги на огнетушители и рабочих, чем прерывать процесс торговли.

Бизнесмен покопался в столе и нашел приготовленный на случай появления проверяющих конверт. В нем похрустывали пять двадцатидолларовых банкнот. Пожарники, эпидемиологи и санэпиднадзор много не брали. В отличие от хамоватых налоговиков и вечно поддатого участкового. Последний так вообще повадился приходить через день, каждый раз требовал талон регистрации и удалялся только тогда, когда Абу или его помощник вручали стражу порядка две бутылки водки и сто двести рублей на опохмелку. Милиционер уже так всех достал, что окрестным коммерсантам не раз приходила в голову идея подсунуть лейтенанту Петухову емкость с метиловым спиртом. Останавливала лишь перспектива назначения нового участкового, который мог оказаться еще хуже. И муторное многомесячное следствие с бесконечными вызовами на допрос в районное отделение и угрозами со стороны коллег убиенного. В том, что следствие будет, не сомневался никто. Участковый был изрядным пошляком, вел себя, как дворник Тихон из «Двенадцати стульев», но он и только он олицетворял Закон в заплеванных дворах микрорайона.

Пожарник привычно спрятал конверт во внутренний карман куртки.

— По сто грамм? — предложил повеселевший Абу.

— Благодарю, — сурово отказался разбогатевший инспектор и вновь перешел на «вы». — Итак, я послезавтра к вам зайду и проверю.

— Какие вопросы! — Бачараев картинно развел руками. — Все сделаем в лучшем виде!

— Тогда до послезавтра! — Районный чиновник откланялся.

Абу посидел еще минут десять, выпил полстакана коньяка, скривился от резкого вкуса, выдававшего подделку, но остатки из бутылки не вылил, а заботливо спрятал заткнутый свернутой газетой пузырь в нижний ящик стола. Напитком можно будет расплатиться с грузчиками из числа окрестных бомжей или налить на посошок участковому.

Бачараев открыл засаленную записную книжку с выпадающими страницами, пододвинул к себе старенький телефон с допотопным крутящимся диском и набрал номер.

— Але! Мне Виталия Владиленовича! Кто говорит?.. Скажите, Абу беспокоит… Он знает… — Подождал минуту, бросил в рот таблетку «антиполицая». — Але! Виталий Владиленович? Вышел, да? А когда будет?.. Понятно… Нет, я перезвоню… Ах, на территории!.. Ладно. Он никуда сегодня уезжать не собирался?.. Нет? Тогда скажите ему, что я подъеду… Да, Абу… Спасибо… Да, через час. Да, знаю… Хорошо.

Положив трубку, коммерсант потянулся, зевнул, обнажив давно не чищенные зубы, поскреб себя по животу. Снова сел нормально и принялся запихивать в папку бумаги, которые ему надо было отвезти своему человеку на таможню.

У Госсекретаря США вновь случился приступ хандры.

Операция «Решительная сила», на которую возлагалось столько надежд и в Администрации, и среди военных, и у промышленников, пробуксовывала. Бомбардировки длились уже полтора месяца, а конца края этому процессу видно не было. Сербы вместо того, чтобы сбросить режим Милошевича и вознести на престол управляемого из Вашингтона Вука Драшковича, сплотились вокруг своего одиозного Президента и даже начали довольно успешное контрнаступление на юге Косова. Батальон «Тигры» под руководством легендарного Аркана выбил косоваров с равнины и запер три с лишним тысячи террористов на узкой полосе возле гор.

По албанцам лихо била сербская артиллерия, уничтожая в день до сотни бойцов УЧК. Если так будет продолжаться и дальше, от албанских сепаратистов скоро ничего не останется. Несмотря на то что албанцы со всех уголков мира ехали на помощь собратьям, силы освободительной армии таяли. Сербы организовали множество мелких партизанских групп и вполне профессионально резали косоваров почти по всему Косову. Причем к сербам тут же присоединились русины, египтяне и даже цыгане.

На такой масштаб сопротивления мадам не рассчитывала.

По ее мнению, война должна была продлиться максимум неделю. Потом измученные бомбежками сербы попросят пощады, откроют границы для входа натовского контингента и с распростертыми объятьями встретят миротворцев. Заодно выдадут международному трибуналу по бывшей Югославии десяток наиболее активных генералов. Прежде всего — Желько Ражнятовича по прозвищу Аркан. С Арканом у Олбрайт были свои счеты. Еще с Боснии, когда этот сербский патриот разгромил элитный отряд хорватских усташей и лично вздернул на ближайшем клене американского инструктора, приходившегося Мадлен троюродным братом.

А тут еще пропала связь с Ясхаром. Проект, на который затратили миллионы долларов и несколько лет работы, оказался под угрозой. Албанец дисциплинированно выходил в эфир раз в три дня. И вдруг все оборвалось. Посланные на разведку косовары попали в засаду и были уничтожены, даже не дойдя до точки назначения. Вторая группа под видом беженцев добралась до ворот и сообщила, что все завалено обломками скал. Судьба лаборатории пока оставалась неизвестной. Непонятно было также, где Ясхар с Хирургом.

Госсекретарь постучала карандашом по столу. Помощник поднял голову от бумаг.

— Продолжайте, — проскрипела мадам, делая вид, что внимательно слушает доклад молодого дипломата.

— Удерживать журналистов оказывается все труднее. Вчера французы привезли из края запись захоронения мирных жителей. Прогнали ее на монтажном стенде и выяснили, что фон и звук подмонтированы. Из-за того, что район, где производилась съемка, был рекомендован нашими специалистами, назревает большой скандал. — Помощник отчеркнул нижний абзац документа и передал его Мадлен. — Особенно усердствуют финны, шведы и французы. Они практически в открытую обвиняют пресс-центр НАТО в подтасовке данных о беженцах и числе потерь среди населения. Группа из организации «Врачи без границ» проверила лагерь возле Блаце [6]. Из восьми тысяч заявленных беженцев обнаружили лишь тысячу сто. В дополнение к этому — совершенно чудовищное разворовывание средств, которые выделяют европейские страны на гуманитарную помощь.

— Вы приняли меры?

— Да. Насчет количества беженцев заявили, что большинство из них уже отправлены в другие лагеря. С хищениями хуже — мы не смогли вовремя изъять документы, и корреспонденты успели снять ксерокопии.

Мадам покрутила головой, словно сова, вылезшая из своего дупла в неурочное время, когда солнце стоит в зените.