Он всегда молчит, когда я его трахаю, только шумно дышит и иногда кряхтит от моих слишком сильных толчков. Если я хочу послушать его, то начинаю замедляться. Вынуждаю. Просить не умею и не буду... Лера-Валера распахивает глаза и скулит:

– Ещё... Ещё... Антош... – начинает чаще втягивать воздух, тонкие крылья носа ходят без остановки.

Чуть погодя... будет тебе "ещё". Смотрю на него... в голове звон, сдерживаюсь... глаза умоляющие, едва двигаются сухие губы (что-то шепчет... просит?), облизывает – не помогает, страдальчески морщится:

– Пожалуйста...

Совсем останавливаюсь; не сразу стало получаться, но что не сделаешь, чтобы подразнить его и получить своё. Перехватываю руки – без глупостей. Склоняюсь к нему, облизываю его губы, кусаю, опять облизываю. Так лучше? Ждёт. Руки ему не вырвать – крепко держу. Смиряется. Знает, что пока сам не решу, не двинусь. Хнычет. Умоляет. Дождался – бальзам для слуха... А вот теперь можно и "ещё"!

Я всегда матерюсь, когда трахаюсь – пар спускаю. (Сергевна, бл*дь, со своими лабораторками!) Я, как вскормленный на школьной ниве физик-практик, привык все процессы наглядно представлять, реально так: мой член ходит вперёд-назад по розовому тесному проходу, шёлковые гладкие стенки пульсируют... Чтобы не потерять голову от таких картин, не сорваться сразу в бешеный ритм выдаю всё, что знаю. Помогает. Перчит. Да и Лера как-то не жаловался ни разу на такое моё сопровождение.

Как только мой блаженный начинает издавать эти несуразные звуки, и в самом деле, похожие на мяуканье, значит, скоро спустит. Знаю, как он любит, как ему нравится, хорошо знаю, несмотря на все его жалобы после. Почему не уважить? В приказном:

– Давай, сучка. Подрочи себе! Будь послушным мальчиком...– а дальше шёпотом, склоняясь над ним, в полуоткрытый рот. – Хочу посмотреть на тебя...  отодвигаюсь, чтобы дать ему возможность дотянуться, а мне увидеть. Теперь толкаюсь в него на вытянутых руках – чуть тише, не глубоко, чтобы он не отвлекался и как следует постарался для меня. Он знает, что люблю смотреть на него. (Ни одного волоска на теле – с этим строго). Теперь его очередь доставить мне удовольствие. Представлять теперь не надо – видно отлично. Открывает туманные, уже дымчатые глаза, смотрит на меня, обхватывает свой член рукой и проводит вверх-вниз, быстрее, быстрее, пытаясь ближе податься и ко мне, и к своей руке... ещё учащается, подлаживается под свои движения, под меня... Запутался, растерялся... смотрит обиженно. Ухмыляюсь – хорош... сучка похотливая!

– Антош... – облизывает губы... – Я...

Блаженный. Глазищи огромные, просящие, вымаливающие... Только не плачь, Лера-Валера – включаюсь, задаю темп. Вместе. За ним. С ним. Надо попасть, чтобы за секунду успеть выдохнуть:

– Обожаю трахать тебя!

С первого? И кто это придумал!? Вот, думаю, что с третьего – в самый раз будет.