Она и не заметила, как руки сами намылили губку. Эмма стояла, вытянувшись в ванне во весь рост, и с каким-то остервенением терла и терла до боли, до стона свою кожу, свое тело… Слезы катились у нее из глаз. Нет, никогда ей уже не отмыться, не стать такой же чистой, как Лора. Завтра утром она сядет в электричку, вернется в город, приедет к Перову и будет просить у него прощения. А он, ударив ее по лицу, снова произнесет слова, которые снова парализуют ее волю и заставят повторить все, намеченные Перовым, маршруты. И все вернется на круги своя: она будет играть на гитаре в какой-то чужой квартире, танцевать, целоваться с полузнакомыми или, наоборот, с уже хорошо знакомыми мужчинами и услаждать их слух откровенной лестью и лживыми заверениями в их неординарности и силе.
В дверь постучали. Вошла Лора.
– Я принесла тебе полотенце и пижаму. Это моя пижама, она тебе будет коротковата, но, думаю, это не страшно…
Эмма поблагодарила ее и улыбнулась. В спальне горел ночник. Большая кровать с жесткими льняными простынями, сложенный аккуратно толстый красно-белый плед, букет ромашек в маленьком круглом аквариуме на столике возле окна.
Эмма легла и укрылась пледом. Сна как не бывало. За окном шумел сад, пахло свежестью и чистым бельем. Она выключила лампу и закрыла глаза.
Когда она услышала шаги на лестнице, было уже, наверно, часа три ночи. Тихо отворилась дверь, и Эмма увидела силуэт человека, входящего в спальню. Она закрыла глаза и притворилась спящей. Кто-то сел к ней на постель, взял ее руку в свою и сжал пальцы, Она открыла глаза и пошевелилась.
– Я знал, что ты не спишь, – услышала она голос Сергея. – Я тоже никак не могу уснуть… Ты же хотела мне что-то рассказать…
– Но я не могу… Я передумала… Ты пришел сюда, а как же Лора?
– Она спит. Она никогда не просыпается ночью.
– Ты пришел, чтобы поговорить со мной?
– Ну конечно…
Эмма села на постели, обхватив руками колени, обтянутые тесной пижамой:
– Тогда включи свет.
Он зажег лампу, и Эмма увидела, что Сергей в черном длинном халате. Густые темные волосы поблескивали в глубоком вырезе, большие черные глаза смотрели на Эмму с нежностью.
– Мне не надо было приходить сюда… – прошептала она, чувствуя, что происходит что-то непонятное, чего не должно происходить. – Зачем ты обманул Лору, назвав меня своей ученицей?
– Я не знал, что ей сказать…
– Ты всегда приводишь в дом девушек, которые тебе нравятся?
– Еще ни разу не приводил…
– Ты пришел.., ко мне.., зачем?
– Чтобы посмотреть на тебя… Чтобы узнать, почему ты плакала, чтобы услышать твой голос, чтобы понять тебя…
– Я завтра уеду, и ты больше никогда не увидишь меня. Но я хочу сказать тебе спасибо… Потому что, если бы не ты, неизвестно, где и как я бы провела эту ночь… Я действительно ехала неизвестно куда.
– Я это чувствовал… Если хочешь, мы можем сейчас пройтись по саду… Комаров уже нет, они, наверное, уже спят. Мы погуляем с тобой, и ты мне все расскажешь…
– Нет, я никуда с тобой не пойду. Лора проснется, а тебя рядом нет, она пойдет тебя искать, выйдет в сад и увидит нас вместе… Неужели ты не боишься этого?
– Она не проснется. – Сергей склонился над Эммой и нежно поцеловал ее в щеку. – Ты не могла бы снять пижаму? Она напоминает мне о Лоре, а я хочу видеть лишь тебя…
– Нет. – Она подтянула плед до подбородка и закрыла глаза. – Если бы ты хотя бы немного знал меня, то никогда бы не поцеловал…
Она говорила и не слышала своего голоса. Она вся горела.
– Я женат, – слышала она как сквозь туман, – у меня есть Лора, но когда я увидел тебя, то понял, что поеду с тобой до той же станции, что и ты. Ты слышишь меня?
– Нет, не слышу… – Она откинула плед и повернула к нему лицо. – Послушай, ты не должен был приходить сюда… Ты меня совсем не знаешь, ты видишь перед собой совсем не ту Эмму, какую бы тебе хотелось обнять…
Она встала и, завернувшись в плед, подошла к окну.
– Я оказалась в этом доме случайно… – проговорила она сдавленным голосом, – и завтра уже меня здесь не будет… Но раз так все случилось, раз я осталась жива, значит, я должна тебе рассказать о себе.
Я не знаю, кто ты… Но я устала жить ТАК… Поэтому будет лучше, если я все тебе расскажу… Но только не в этом доме. Эти стены не должны ничего слышать… Принеси мне какую-нибудь одежду, и мы пойдем в сад…
Когда он принес ей свитер, она стояла посреди комнаты в своей длинной красной юбке и белой трикотажной кофте. Длинные рыжие волосы ее были подняты и сколоты шпилькой на затылке. На бледном узком лице выделялись огромные карие глаза. Сергей смотрел на Эмму и не мог оторвать взгляда. Это сочетание светлой кожи, темных глаз, рыжих блестящих волос, красной юбки и белой кофты, расстегнутой на груди, сводило его с ума. Теперь уже ОН не слышал, что она говорила ему. Он мысленно обнимал ее, ощущая под ладонями шуршащий шелк юбки и мягкость и упругость тела под кофтой, он мысленно целовал губы этой красивой до невозможности девушки, вдыхал аромат ее роскошных густых волос и не понимал, как могло случиться, что он, Сергей Орлов, сорокалетний мужчина, столько сил и времени посвятивший созданию семьи и любящий свою жену и сына, мог привезти в дом эту совершенно незнакомую девушку и даже обмануть Лору, представив ей Эмму как свою ученицу?! Что двигало им, когда он подсел к Эмме в электричке? Уж себе-то он лгать не станет: она была так хороша, что проснувшийся в нем собственник, увидев эту красоту, сказал: “Она будет моей”. Лора без труда узнает, что он обманул ее, поскольку стоит ей задать Эмме несколько наводящих вопросов, как сразу станет ясно, что она не имеет никакого отношения к ювелирному делу. И что тогда скажет ей в свое оправдание Сергей? Будет извиняться?
Они вышли на крыльцо и спустились в сад. Пошли по лунной дорожке, взявшись за руки, молча вышли к калитке, ведущей в лес, Сергей открыл ее и помог Эмме перешагнуть небольшой ручей.
Хвойные деревья в лунном свете казались голубыми, так же, как трава под ногами, как и все вокруг. Они сели на поваленное дерево. Эмма в большом черном свитере Сергея смотрелась очень трогательно. Она не стала сопротивляться, когда он обнял ее и прижал к себе. Как непохожи были эти объятия на те, которые она испытывала на себе каждый день. Сейчас она хотела, чтобы время тянулось медленно, чтобы мужчина, который обнимал ее, не отпускал ее никогда… Сергей попросил ее вынуть шпильку, Эмма вынула, и волосы легли ей на плечи. Сергей снял с нее свитер и постелил его на траву, уложил Эмму и опустился рядом с ней. Он согревал ее своим телом, покрывая поцелуями ее лицо, шею и грудь. Его руки расстегнули кофту до самого конца, и теперь он смог увидеть при лунном свете ее груди. Рассыпавшиеся по траве волосы блестели красноватой медью и пахли яблоками.
– Ты хочешь, чтобы я была неодушевленным предметом и ты мог бы показывать меня своим друзьям? – прошептала она, извиваясь в его объятьях и отвечая на его ласки так же страстно и бездумно. – Что мы с тобой здесь вообще делаем? Мы не должны… Я не должна…
Он раздвинул ей ноги и поднял юбку, он знал, что, появись сейчас здесь, в лесу, Лора, он все равно не сможет остановиться. Больше того, он почувствовал себя сейчас другим мужчиной, не таким, каким был до встречи с этой удивительной девушкой. Ведь и в дни первой близости с Лорой он не испытывал ничего подобного… Неужели его отношения с женой строились лишь на одном желании любви, но не на самой любви? И вообще, что такое любовь? Неужели эта красная юбка и то, что он сейчас под ней отыскал, и есть то самое, ради чего мужчины резко меняют свою жизнь, предавая прошлое и устремляясь в жгучее, острое, неизведанное?.. Он неистовствовал, чувствуя, что наконец-то обретает истинного себя. С каждым движением он открывал новые и новые ощущения, он становился самым настоящим зверем, хищником, способным подчинить себе весь мир, и это чувство подарила ему девушка с немецким тягучим и сладким, как мед, именем Эмма…