– Ну, – сказал Керт, поднимая рюмку, – о чем мы будем говорить?

– С вашей стороны было очень мило пригласить меня, мистер Керт, – улыбнулась Энни. – Великолепный обед.

– Я хотел поближе познакомиться с вами. Ваши пробы очень заинтересовали меня. Конечно, придется подождать, сценарий еще не завершен, но контракт необходимо заключить уже сейчас, как мы это обычно делаем с ведущими актерами. Лично вы уверены, что можете справиться с ролью?

Энни кивнула. Темно-каштановые волосы блеснули в тусклом свете.

– Если остановите выбор на мне, буду стараться изо всех сил. Для меня это большая честь, ведь отсутствие опыта…

– Неважно, – перебил Керт, – зато у вас фотогеничная внешность и неповторимый стиль. Это очень важно. Дария – по-видимому, так мы назовем младшую сестру – должна быть бойкой, озорной, страстной девушкой, и при этом сексапильной.

– Понимаю, что вы имеете в виду, – кивнула Энни и положила ногу на ногу.

– Чувственна, но сама не сознает этого, словно акселератка, стремящаяся поступать наперекор взрослым.

– Совершенно верно.

Керт задумчиво вертел рюмку.

– И поскольку она на вторых ролях, она должна быть откровенно сексуальнее главной героини. Вам придется пустить в ход все свое обаяние, как вы сделали это на пробах.

Энни слегка покраснела и взглянула на нетронутую чашку с кофе. Керт понимал – девушка нервничает, не зная, почему задерживаются остальные. Он почти чувствовал, как она изо всех сил удерживается от желания взглянуть на часы. Узкий браслет подчеркивал изящество руки, тонкие кожаные ремешки босоножек оттеняли стройность ног.

Блеск ее кошачьих глаз и красивая фигура, скрытая простым костюмом, придавали особую пикантность ее строгому виду. Когда Энни проходила по коридору, Керт успел хорошенько оглядеть ее сзади и ощутил, как воспламеняются давно, казалось, пресыщенные чувства, особенно когда крохотная сумочка зазывно покачивалась, ударяя по бедру девушки.

– Естественно, – продолжал Керт, – звездой вы не будете, но роль совсем неплохая и очень важна для картины. Жалованье тоже достаточно велико, кроме того, ваша работа поможет обеспечить успех фильма. Такие роли обычно называют выигрышными. Вас в ней заметят и зрители, и люди, от которых многое зависит.

Он устроил так, чтобы кроме девушки других гостей в его доме сегодня не было. В ее агентстве все сразу же поняли и передали секретарше Керта благодарность за готовность шефа подписать контракт с никому не известной актрисой.

Керт снова взглянул на Энни. Потрясающие ножки! Но больше всего его привлекали прямые плечи и упругие маленькие груди. Блузка чуть приоткрывала тонкие ключицы – его любимое местечко. Такие хрупкие, так легко ломаются.

Керт увидел, как девушка посмотрела на приоткрытую дверь.

Знакомое напряжение сжало низ живота. Пора!

– Должен сказать вам, что вам очень идет этот костюм, – заметил он. – Даже больше, чем платье Дарии на пробах.

– Спасибо, – пробормотала Энни, покраснев.

Не сводя с нее глаз, Керт медленно прихлебывал бренди.

– Почему бы вам не снять его?

Отцовски-покровительственная манера исчезла вместе с мягким тоном. Он внимательно наблюдал за ней. Энни казалась ошеломленной. Керт ожидал этого. Но, кроме потрясения, девушкой владели и другие чувства, сложные, неуловимые, как цвет этих прозрачных, почти серебристых глаз.

И вдруг она поняла. Ну конечно, до нее, наконец, дошло, для чего она здесь.

Нечто вроде страха. Судя по тому, как она взглянула на дверь, собирается убежать или позвать на помощь.

И что-то еще? Знание? Воспоминания? Нечто вроде молчаливой смиренной покорности?

Что бы это ни было, на выражение лица жадной, готовой на все старлетки это не было похоже.

В глазах словно сверкали отблески заходящего солнца, говоря о тайне, которую не сознавала она сама.

Вид девушки наполнил Керта голодным ожиданием.

– Простите, не поняла? – прошептала девушка, побледнев.

– Я сказал, – повторил Керт, – почему бы вам не раздеться, юная леди? Шевели задницей, и побыстрее, если не хочешь снова оказаться в мусорной яме, откуда вышла.

Энни в ужасе прижалась к спинке дивана. Обнаженные руки тускло белели на темной коже обивки.

– Вы… вы, должно быть, шутите, – пробормотала она. Керт откинулся в кресле. Губы искривила жестокая усмешка.

– Ты просто смешна, – процедил он. – Вырядилась в облегающее платье, весь обед чуть не висла на мне и не знала, что от тебя ожидают?! Не сообразила, зачем оказалась в этом доме? Ну что ж, для твоего сведения, повторю еще раз. Если через минуту не окажешься голой и у меня на коленях, проживи хоть сто лет; не получишь работу ни на одной голливудской студии.

Рука девушки метнулась к сумочке. Она вскочила. Впервые Керт увидел, как выглядит напряженное тело Энни. Великолепно! Но странно: в глазах ничего, кроме жгучего гнева и презрения. Она и в самом деле уважает себя!

– Я никому не позволю говорить с собой в таком тоне, – жестко сказала Энни. – Никому.

Она пошла к двери, но Керт с поразительной ловкостью и быстротой загородил ей дорогу. Энни остановилась, напряженно закусив губу и не глядя на Керта.

– Пожалуйста, дайте мне пройти, – тихо сказала она, стараясь не выдать своего страха.

Керт не двигался.

– Понимаете вы, – спросил он, – чего лишитесь, если уйдете? Я был готов предложить вам карьеру актрисы, за которую тысячи талантливых женщин отдали бы душу. У вас есть способности, и с моей помощью вы можете стать звездой. Без меня – никогда. Вам ясно?

– Абсолютно.

В глазах Энни вновь промелькнуло странное выражение.

– Я бы хотела немедленно уйти.

Несколько секунд Керт молча рассматривал ее. Потом рассмеялся смехом доброго снисходительного дядюшки.

– Простите, что огорчил вас, но я должен был понять, с кем имею дело. Вам нечего бояться, мисс Хэвиленд. Садитесь, пожалуйста. Пейте кофе. Скоро соберутся гости.

Энни изумленно глядела на него, качая головой. Очевидно, она не могла поверить в столь неожиданную перемену.

– Не понимаю, – пробормотала она.

– Голливуд совсем не тот, что прежде, – весело заверил Керт. – От молодой актрисы… или актера – да-да, вы были бы потрясены, узнав, какие вещи творились в этом городе, – вовсе не ожидают, чтобы они ложились в постель каждый раз, когда продюсер обещает подписать с ними контракт. Теперь нам необходимы профессионалы, Энни. Талантливые люди, хорошо подготовленные. Кино – это бизнес, а не сборище извращенцев. Я просто хотел убедиться, что вы это понимаете. Поверьте, мое уважение к вам только возросло.

Энни стояла перед Кертом, крепко сжимая в руке ремешок сумочки. От нее исходил восхитительный запах. В гневе она казалась такой юной и страстной, такой хрупкой и настороженной.

– Думаю, что понимаю вас, – кивнула девушка, отступив на шаг. – Но все равно мне пора идти. Если захотите встретиться со мной и представителем агентства, буду очень рада. Может, один из ваших советников…

– Неужели я так напугал вас? – рассмеялся Керт. – Пожалуйста, Энни. Это просто что-то вроде испытания. Не хотел вас обидеть.

– Конечно, – кивнула она, – встретимся в любое время, когда захотите. Но сейчас я должна идти.

Керт шутливо-умоляюще протянул руки ладонями вверх и посторонился.

– Простите, что расстроил вас. Я был слишком резок. Понимаю ваши чувства. Позвольте, я велю водителю отвезти вас.

Он показал на приоткрытую дверь. Девушка осторожно шагнула вперед.

Керт чуть расставил ноги для устойчивости и с силой ударил ее кулаком в то место, где мягкий изгиб шеи переходил в ключицу.

Крик боли заметался в звуконепроницаемой комнате. Энни отлетела от двери и упала бы на толстый ковер, если бы не необычайное чувство равновесия, позволившее ей удержаться на ногах и сделать несколько неуверенных шагов к дивану. Сумочка полетела на пол.

Энни не успела опомниться – Керт был уже рядом. Второй удар пришелся в голову, третий в спину. Неспособная сопротивляться, девушка рухнула животом вниз на огромный диван и на мгновение отключилась. Не успела она закричать, как тяжелая рука втиснула ее лицо в остро пахнущую кожу.