Мэри Гилганнон

Любовь дракона

1

Британия, 510 год н.э.

И Дракон пришел.

Аврора, тесно прижавшись к каменной стене сторожевой башни над крепостными воротами, видела, как наступающее войско беспрерывным потоком перекатывалось через зеленые холмы, направляясь к городу. Боевые доспехи воинов, их оружие ярко блестели и переливались в лучах полуденного солнца подобно чешуе хищного чудовища. Его челюсти разверзались, готовясь проглотить их всех.

Дракон острова — так звали его. Мэлгвин Великий возник на западе подобно грозовой туче, уничтожая свой собственный клан в жестоком соперничестве за власть. Заставив остальных принцев Гвинедда признать себя верховным вождем, Дракон покинул свою крепость в горах Уэльса и поспешил на восток. Старинный римский город Вирокониум оказался на его пути.

Аврора перевела взгляд на верных ратников своего отца. Они выстроились в боевом порядке между войском Мэлгвина и крепостными воротами. Защитники были явно в меньшинстве. В рядах нападавших — множество лучников и мощная конница. Если бы даже армии Константина удалось выстоять после первой атаки, она все равно не смогла бы долго сдерживать натиск. Аврора представила себе, как завоеватели пчелиным роем ворвутся в крепостные ворота — как ворвались саксонцы почти за полстолетия до этого. Они будут убивать… насиловать… жечь…

Аврора что есть силы стиснула зубы, в который раз пожалев, что она не мужчина. Тогда бы она не была столь беззащитной, а держала в руках оружие для боя с врагом.

— Боже мой, чего они ждут? — Раздраженный голос Джулии — сестры Авроры отвлек ее от этих мыслей, заставив испуганно вздрогнуть. Мать Авроры, ее две сестры и придворные дамы толпились тут же, в сторожевой башне. Женщины уже завершили свои неистовые молитвы и с замиранием сердца наблюдали за разворачивающимися внизу событиями.

Над полем битвы повисло загадочное безмолвие. Вторгшееся войско находилось совсем рядом, однако ни боевых возгласов, ни звона перекрещивающихся мечей слышно не было. Аврора увидела, как Константин с горсткой воинов выехал навстречу врагу. Казалось, прежде чем начинать битву, они намеревались вступить в переговоры.

Не было ни ветерка, который смягчал бы гнетущую жару. Аврора представила себе мучительное, напряжение солдат на поле боя. Должно быть, пот градом стекает по их лицам, попадая под тяжелые кожаные туники, а жирные блестящие мухи досаждают лошадям…

Женщины в томительном ожидании не находили себе места. Аврора выбрала точку, откуда лучше было видно происходящее на поле битвы, и в голове ее забрезжила надежда. Ее отец, нареченный Константином в честь императора, был человеком с тонким умом, умевшим убеждать людей. Возможно, ему удастся уговорить Мэлгвина не разрушать город. Богатые земли вокруг Вирокониума дарили щедрые урожаи зерна, на них паслись многочисленные стада скота. Все это обменивалось в Галлии на такие роскошества, как вино, растительное масло, мебель и даже золото. При помощи такого богатства все-таки был шанс задобрить врага, чтобы он оставил их в покое.

Сердитый голос Джулии отвлек Аврору от этих мыслей:

— Если даже Мэлгвин согласится на перемирие, можно ли ему доверять? Он же безумец, варвар. Говорят, однажды он спалил целую крепость со всеми ее обитателями Разве мы можем быть уверены, что с нами он не сделает того же? Разве мы можем быть уверены, что, заполучив наше золото, он затем не убьет нас?

— Тише, Джулия, — резким от беспокойства голосом прошептала мать Авроры — леди Корделия. — Какой смысл пугать нас больше, чем мы уже напуганы? Это все пустые разговоры. Мы даже не знаем, так ли это было на самом деле.

— Конечно, так. Я подслушала то, что говорил папа. Он бы не повторял эту историю, если бы она не была правдой.

Слова Джулии снова вызвали у Авроры страх. Захватчики не являлись цивилизованными людьми. Даже если отец добьется мира, верить, что враг не разрушит город, было нельзя.

На поле боя возникло какое-то движение. Часть вражеского войска отделилась от основных сил и медленно последовала за Константином и его людьми к городским воротам. Солдаты подходили все ближе, и теперь Аврора уже вполне могла рассмотреть каждого в отдельности. Она искала Мэлгвина — безжалостного человека, в чьей власти находилось дикое чудовище, ожидавшее там, внизу, своего часа, готовое вырвать сердце из плоти ее дорогого Вирокониума. Она заметила темно-красный штандарт с изображением золотого дракона. Прямо под ним на вороном жеребце ехал темноволосый человек.

Неудивительно, что его зовут Мэлгвин Великий, — в благоговейном страхе подумала Аврора. Даже на расстоянии она ощутила мощь, которую, казалось, так и излучал чужеземный барон войны, с легкостью управляющийся с огромным боевым конем. Она и не предполагала, что враг окажется темноволос. Почему-то она представляла себе Мэлгвина светловолосым гигантом, как Хэнгист или Хорса — легендарные саксонские воины, чуть было не сокрушившие Римскую Британию при жизни предшествующего поколения.

При приближении вражеского предводителя Авроре пришлось подавить дрожь. В одном из старых каменных строений города сохранилась облупившаяся мозаика, изображавшая бога Диониса. Он был представлен верхом на пантере, его длинные волнистые волосы обвивали плечи, а в глазах застыли жестокость и торжество. Валлийский воин выглядел так, как будто мозаика ожила.

Послышался крик одного из солдат, охранявших ворота:

— Константин собирается заключить мир. Все женщины и невооруженные мужчины должны прибыть в Парадную залу и ожидать там сообщения.

Женщины недоуменно оглядывались по сторонам. Они не могли допустить мысли, что Константин разрешит врагу войти в город. Несколько женщин, включая Карину — вторую сестру Авроры, — снова принялись молиться. Аврора коснулась рукой плеча матери:

— Мама, что нам делать?

Голос леди Корделии был спокоен, ровен и звучал вполне твердо:

— Если Константин ведет Мэлгвина и его людей в город, они будут нашими гостями И относиться к ним мы будет должным образом.

— Я не стану разыгрывать роль гостеприимной хозяйки перед этими… этими варварами — раздраженно выпалила Джулия.

— Нет, станем, — одернула ее мать. — Ты не запятнаешь честь отца грубостью по отношению к нашим гостям. Пошли, нам надо спуститься и привести себя в порядок.

Застыв на месте, женщины наблюдали, как леди Корделия, подобрав юбку, начала быстро спускаться по приставной лестнице. Аврора покинула раскалившуюся башню почти последней. Ожидая своей очереди, она — в течение томительных минут — успела глубоко обдумать слова матери: «Если Константин ведет врагов в город, значит, у него есть какой-то замысел». Грубый варвар совсем не соперник ее умному, образованному отцу. В нетерпении узнать, что же ее отец припас для чужеземного воеводы и его людей, Аврора проворно ринулась вниз. Она опередила мать и других женщин, намереваясь добежать раньше всех до Парадной залы, где отец проводил всякого рода приемы и празднества.

Парадная зала находилась в центре города, маня в эту полуденную жару своей прохладой. Она представляла собой деревянное строение и была точной копией когда-то стоявшей на этом месте римской базилики. К крытой галерее в передней части залы вели ступени. Аврора легко взбежала по ним и пересекла уложенный мозаикой пол у входа. Она выбрала место около одной из внутренних резных колонн и тесно прижалась к скользкому дереву, намереваясь оставаться в этой удобной для обзора точке, когда соберется толпа.

Людской поток проникал внутрь, обтекая ее, и заполнял собой все пространство. Сначала появились горожане и солдаты, затем вражеские воины. В зале было удивительно тихо. Такая тишина, подумала Аврора, бывает, когда встречаются в первый раз две собачьи стаи, сосредоточенно принюхивающиеся, как бы проверяющие воздух на запах опасности.

Аврора почувствовала, что у нее нет больше сил переносить напряжение. Но вот, наконец, появился Константин, он пересек залу, поднялся на возвышение и жестом попросил внимания: