– А зачем на вокзал-то переться, тьфу? – ворчал Горяев, чихая и выковыривая из носа тополиный пух. – Чхе-е… Он сам не может добраться куда ему надо, этот маг-перемаг?

– Он ведьмак, – отрывисто бросила Влада. – Настоящий темный ведьмак. Захочет – и у тебя рога вырастут.

– Рога? – Федя задумался, а затем с одобрением кивнул круглой головой: – А че… Я согласен! Рогами удобнее того… копаться в земле. А то пробивать каждый раз асфальт башкой достало…

Вурдалак опять дернулся вниз, и Влада едва удержала его на поверхности земли, когда Федя по щиколотку вошел в землю.

– Вы мне оба надоели! – разозлилась Влада. – А ну вылезай сейчас же! Ты почему все время подпрыгиваешь, как блоха?! – обрушилась она на Ацкого.

– Инстинктивно, – оправдывался валькер. – Сорри, сонц, я не нарочно, честно! Лапы не идут совсем…

Они с трудом вползли на ступеньки, под удивленные взгляды людей миновали просторный зал ожидания, а потом Владе пришлось быстро соображать, как найти нужную платформу, куда прибывал поезд.

– Ведьмак может запросто прочапать мимо. Нам нужно написать на табличке «НОСФЕРОН» и держать ее на виду, – подал разумную идею Ацкий. – У меня в кармане буклет рекламный, хоть на что-то сгодится теперь…

Валькер вытащил из кармана яркий листок, на котором было написано: «Открытие супермаркета для нечисти „Гадость Тьмы“ на Маросейке! Спешите!»

На обратной стороне листка ребята написали слово: «НОСФЕРОН» и, встав поперек платформы, развернули плакат на гордо вогнутой груди Феди. По платформе несся поток людей с чемоданами, котомками, мешками. Нервно мяукал запертый в переносном ящике белый кот, которого тащила грушевидная женщина с утиной походкой.

– Недолго осталось, потерпи… – уговаривала женщина кота. – Потерпи до полнолуния. Недолго, планов не строй…

Влада вздрогнула, снова ощутив недавний ужас, но не сказала ребятам ни слова. Их это точно не касается – не поймут.

А люди шли и шли мимо, равнодушно поглядывая на помятый плакат.

– Бертилова бы сюда, чтобы он январек холодненький состряпал, – ныл Федя, обмахиваясь воротом рубашки. – Подохнем тут на жаре, январек хачу-у…

– Январек ему… Ну где он, ведьмобродие это питерское? – Ацкий щурил глаза, закрываясь ладонью от солнца. – Может, его по дороге в поезде светляки укокошили…

– А по балде тебе, нечисть, не настучать за хамство? – раздались грозные слова за их спинами.

Позади оказался молодой худой парень в черном плаще до пят, который выглядел дико среди моря ярких маечек и джинсов. Дежурный ведьмак Носферона Жорик Темнов напомнил Владе длинноносого Мефистофеля с увиденной в детстве картинки – там он склонялся над терзаемым раздумьями Фаустом. Только Жорик был Мефистофель в молодости: на вид ему не больше двадцати пяти – двадцати семи лет, хотя он явно хочет выглядеть старше. Наверное, поэтому специально зачесывает волосы назад, демонстрируя залысины у висков.

– Пошли вон отсюда, оба, – скомандовал ведьмак, одарив нехорошим взглядом валькера и вурдалака. – Уже две минуты как официальные сумерки, летите и ползите отсюда. Убирайтесь! А Огнева остается.

– Рады стараться, ваше ведьмобродие! – радостно гаркнул Ацкий.

Через мгновение Влада увидела два развязанных шнурка и замызганные носы кроссовок, мелькнувшие перед ее носом. Сегодня валькер «наухаживался» и смылся, не попрощавшись. Федька исчез еще быстрее – на том месте, где он только что стоял, теперь зияла «фирменная горяевская воронка», похожая на скособоченную звездочку. Кто-то из проходивших мимо людей испуганно вскрикнул, собрав около десяти любопытных взглядов. Но уже через несколько секунд мироощущение прохожих вернулось на место – сработало как часы дневное право.

– Ведьмобродие, придумали тоже… – проворчал ведьмак, быстро подхватил Владу под локоть и потащил по платформе. Влада искоса поглядывала на лицо Жорика, будто созданное для запугивания суеверных бабушек, которые боятся черных кошек и числа тринадцать. Слабонервным от обладателя такого лица сразу надо бежать подальше. Хотя сейчас ведьмак сам был чем-то обеспокоен: Жорик время от времени оглядывался по сторонам, причем смотрел не на людей, а почему-то на асфальт под их ногами.

– Мне сказали, что мое задание – встретить тебя на вокзале, – напомнила о себе Влада. – А дальше?

– Нужно выпить кофе, а то в поезде не спал, – не ответив на вопрос, проворчал ведьмак. – И подождать кое-кого. Вон там автоматы. Мелочь есть?

– Ага…

Влада полезла в сумку и выудила несколько монет с прилипшими к ним крошками от печенья.

Автомат загудел, потом пискнул, выдав коричневую пластмассовую чашечку с шапкой молочной пенки.

– Уф… хорошо… – Жорик отпил несколько глотков и швырнул почти полную чашку в металлическую урну. Полез в рюкзак и долго там чем-то гремел, пока не вытянул горсть запутанных черных шнурков, на которых болтались деревянные кругляки с непонятными выжженными знаками.

– Надень это на шею прямо сейчас, – приказал ведьмак. – Все до единого!

– Что это? – Влада повертела в руках странные кругляки со знаками.

– Огнева, приказы дежурного ведьмака не обсуждаются! Неужели вас не учили на кикимороводстве, что всякие штуки плести-расплетать… – проворчал ведьмак, отбирая у Влады клок веревок. – Тоже мне, а еще девица! Дай я сам.

Обижаться на манеру, в которой разговаривают темные, бессмысленно. Вместо того чтобы нормально объяснить, они начинают язвить, высмеивать и говорить наоборот. Что ведьмак, что тролли или вампиры.

– Деревяшки какие-то, – заметила Влада, когда он стал надевать их ей на шею. – Зачем мне это?

– Деревяшки… В магии ты полный ноль, хоть я и наслышан про твои сверхспособности, – проворчал Жорик, продолжая копаться в рюкзаке, пока не вытащил оттуда пузатый яркий флакон женских духов. Влада удивленно наблюдала за действиями ведьмака, ожидая чего угодно, только не опрыскивания с головы до ног из флакона.

– Ой… ты что?!

Тягучая приторная волна ударила в нос, Влада закашлялась и отшатнулась от ведьмака:

– Какого черта?? Мерзость, фу!

– Так надо. – Жорик невозмутимо спрятал флакон в карман. – Это я выменял на оберег в поезде у попутной тетки. Противные, согласен, но сейчас то что надо.

– Что, вообще, происходит?! – Влада разозлилась, чувствуя, как от приторной тяжелой вони у нее начинает болеть голова.

– Мне делать нечего, поэтому я несся шестьсот километров на поезде, чтобы обвесить тебя деревяшками с закорючками и надушить! – Ведьмак услышал писк своего телефона, выудил его из кармана и посмотрел на экран. – Ага, она уже здесь… Бегом на выход!

Владу тащили за руку, на ее шее бряцали кругляки, от нее несло сладкой жутью, и она чувствовала себя крайне глупо.

– Быстрее, – проворчал ведьмак, вытаскивая Владу из здания вокзала на площадь, где перемешались такси, орущие таксисты и их пассажиры с чемоданами.

Одна из машин – маленький вишневый «бентли» – истошно загудела, распахивая двери и почти подпрыгивая на месте. Ведьмак ринулся прямо к ней, таща Владу за руку.

– Здравствуй, Дашулечка, – обрадованно выдохнул Жорик, плюхаясь на сиденье рядом со светловолосой девицей хипстерского вида, которая длиннющими багровыми ногтями впилась в кожаную оплетку руля. – Огнева, садись, ну?!

Кивнув хозяйке машины, Влада устроилась на заднем сиденье, и Дашуля отчаянно закрутила руль, вклиниваясь в поток автомобилей, как в пеструю бурную реку. На водительском стекле буйно раскачивался маленький пластмассовый Дракула с оскаленными клыками.

Дашу Ивлеву Влада знала с прошлой зимы: она была связана с Мурановыми и являлась официальной девушкой Алекса, старшего брата Гильса. Вампир выбрал человека, и это стало главным событием в бестолковой жизни нелепой и вздорной девицы. Если внешне Дашуля с ее полудетской курносостью и большими голубыми глазами еще могла произвести приятное впечатление, то оно мгновенно исчезало, стоило Ивлевой открыть рот.

Бывают девушки, которым нужно молчать, чтобы не портить Вселенную. Ивлева разговаривала недовольным ноющим басом, с каким-то особенным московским акцентом нарочито растягивая слова. Так она постоянно напоминала окружающим, как ее достал мир, идиоты за рулем других машин, паршивые преподы в МГИМО, душная мамаша-бизнесвумен… А главное – несносный парень-вампир Алекс, которому плевать на ее богатый внутренний мир. Если бы было не плевать, он бы давно ее саму обратил в вампира, и… В общем, нужно было затыкать уши. Обычно Дашуля произносила речь, после которой они с Алексом отчаянно ругались, и он ей не звонил целых три часа.