Иногда случается такая ситуация, что даже ремень безопасности не спасает. Сосед был опытным водителем, но единственное, что он смог сделать, это вильнуть в сторону. Давешний юнец на красной иномарке пошёл на очередной обгон и не успел. Самонадеянность наказуема. Навстречу двигалась другая иномарка. Он дёрнулся было назад, но… Мой взгляд автоматически зафиксировал, когда перед нами взлетела машина. Страха не было, был затянувшийся на вечность миг. Я успела рассмотреть днище машины. Сосед нажал на тормоза, но водитель следовавшей за нами машины не успел свернуть, и невольно подтолкнул нас вперёд. Звон разбитого стекла, визг тормозов, и чей-то крик. Быть может мой? Я не знаю. Последнее, что врезалось в память, это задние колёса красной иномарки.

Мне было так легко, словно я пёрышко, носимое ветром. Всё, что случилось на трассе, казалось страшным сном. Вот я сброшу дрёму, открою глаза, и всё будет хорошо. Я открыла глаза и… Глаз не было, как не было и тела. Я была ярким огоньком, парящим в пространстве. В пространстве, сияющем мириадами слепящих огоньков, напоенном теплом и покоем, в нём не было страха и боли последних мгновений. Огоньки кружились вокруг, перемещались сумбурно и хаотично. Одни были такими же, как я, другие более яркими и золотистыми, а третьи тусклыми, едва пульсирующими. Они казались какими-то злыми, полными тоски и безнадёжности. Первая мысль, которая пришла: « Я умерла?»

– Да, Арина, – отозвался мне в этой звёздной пустоте навевающий покой голос, и передо мной возник полупрозрачный силуэт. Своими призрачными очертаниями он напоминал буддийского монаха, сидящего в позе Лотоса. Хотя если выражаться точнее, то сей монах не сидел, а попросту висел в пространстве.

– Ты кто?

– Зови меня Привратником.

– Я умерла, Привратник? – задала я тот же вопрос, и снова получила ответ.

– Да.

– И что теперь будет со мной?

– Пройдёт сорок дней по земным меркам, и ты переродишься, позабыв всё, что было с тобой в прошлой жизни. Это будет новый виток и новые знания, и только от тебя зависит, насколько хорошо ты усвоила прежние уроки.

– Как всё запутано, – по привычке попыталась я вздохнуть. – А почему я ничего не буду помнить?

– Таков закон мироздания. Вам, живым существам, дана возможность возвращаться вновь и вновь, чтобы исправлять свои ошибки и развиваться.

– Но как можно исправлять ошибки, о которых человек не помнит?

– Ваша интуиция, или чутьё, как говорят многие из вас, это память прошлых жизней. Кто-то прислушивается к ней, кто-то нет.

– А где мы сейчас? – я попыталась повернуться, и закружилась. Захотелось смеяться и летать, как все эти огоньки вокруг. Но любопытство моё второе «я». Я снова нашла Привратника, спокойно висящего на старом месте и ожидающего, по-видимому, когда я перестану резвиться.

– Можешь называть это место Межмирьем, можешь Чистилищем.

– Как-то я представляла его немного иначе. Более мрачным, наверное. Эти огоньки… Это души?

– Да, Арина.

– А почему они так по-разному воспринимаются?

– Потому, что все они разные. Те, что светятся золотистым светом, это души почти закончившие свой кармический путь в этих мирах и готовые к путешествию в другие, а тусклые, это души преступников и убийц.

– Они тоже переродятся?

– Эти уже нет. Их путь окончен. Они растворятся в Великом Ничто, из которого всё появляется и куда всё уходит.

– Но… Разве все убийцы одинаковы? Ведь кто-то убил, чтобы защитить близких. А солдаты? Они же…

– Среди этих тусклых и злых огней нет тех, о ком ты беспокоишься. Только закоренелые злодеи, упустившие свой шанс измениться, исчезают, не оставив след. Только те, кто из жизни в жизнь сеял смерть и разрушение.

– Это хорошо. Без них мир, любой мир, будет чище.

– В мирах существует равновесие. Уходят одни светлые души, приходят другие. Исчезают одни негодяи, появляются, к сожалению, другие.

– А зачем нам даётся это время в Чистилище?

– Чтобы вы смогли признать свои ошибки, понять близких и друзей, простить их и, возможно, простить себя. Горечь не даст возможность переродиться. В таком случае есть вероятность застрять в Межмирье дольше, чем положено.

– А почему ты выглядишь, как буддийский монах? – почему я задаю такие глупые вопросы?

– Для каждой души я выгляжу по-разному. Это твоё сознание видит меня таким, – улыбнулся Привратник.

– А почему я чувствую себя столь странно? Словно я не умерла, а нахожусь под кайфом. Чушь несу и веселюсь от этого. На меня это не похоже совсем. Нет ни горечи потери, ни тоски по семье, по утерянной жизни.

– Это скоро пройдёт. Это эйфория после перехода из твоего мира в Межмирье.

– Знаешь, Привратник, я так много не успела сказать и сделать… И, наверное, уже не смогу это исправить. Не смогу попрощаться.

– Попрощаться сможешь. Тебе стоит только представить тех, с кем хочешь попрощаться и ты окажешься там. Я здесь, чтобы помочь тебе. Связь со мной не даст тебе задержаться в своём мире, и поможет вернуться обратно.

– Я могу это сделать сейчас? – всё ещё веселясь, спросила я. Никогда не чувствовала себя так легко. Я словно воздушный шарик, без мозгов и надутый воздухом. Хм, кошма-а-ар, но весело!

– Чуть позже, Арина, – улыбнулся призрачно Привратник. – Дай своим близким немного времени. Их боль может ранить и зацепить тебя, и тогда даже я не смогу притянуть тебя обратно. До той поры, пока они сами не отпустят тебя.

– Я много раз слышала об этом, но не верила. Думала, что это пустые слова, просто чтобы успокоить.

– Не отпуская боль, люди сами создают призраков.

Привратник не солгал, эйфория вскоре прошла. Передо мной стали мелькать, словно кадры киноплёнки, сцены из прошлой жизни. Где-то были неправы мои близкие, где-то была неправа я сама. Сейчас всё выглядело иначе, чем при жизни. Серьёзные обиды стали мелочью, конфликты просто глупой ссорой. Теперь я понимала, что многое возможно было решить откровенно, без взаимных обид и обвинений, поговорив. Необходимо было лишь услышать друг друга. Было ведь больно не только мне, но и я ранила других. Но у каждого свой путь. Обдумывая слова Привратника о кармических уроках, я вспомнила, как когда-то мне попалась книга по нумерологии. Я прочла её из чистого любопытства. Даже сделала какие-то расчёты. Вышло, что мамино кармическое задание, это научиться понимать близких людей. А моё… Выходило, что я кого-то не долюбила в прошлой жизни. В этой, уже прожитой, я так и не нашла свою любовь, потому что не искала из глупой боязни потерпеть неудачу. Да и себя любить не научилась. Конечно, я сердилась, обижалась на маму и сестру, но и любила их больше всех на свете. Значит, речь шла о «той» любви. Том неуловимом чувстве, воспетом Шекспиром и Петраркой, и многими другими. Чувстве-призраке, чувстве-обмане, чувстве-мечте.

Путешествие домой было тягостным. Я увидела скорбь в глазах мамы, грусть в глазах сестры и её мужа. К счастью, мой сосед остался жив. Весь удар пришёлся на место пассажира, на моё место. А вот юный лихач погиб, так же как и водитель встречной машины. Страшно, когда за чужую глупость приходиться платить жизнью. Но в моей семье было маленькое солнышко, что согреет их и поможет забыть о потере. Мой племянник. Маленький румяный малыш. Когда я приблизилась к нему, он вдруг начал улыбаться. Я улыбнулась в ответ, посылая свои эмоции ему. Простить всех оказалось так легко, намного легче, чем копить глупые обиды. Надеюсь, что и меня они смогут простить. А быть может, уже простили, ибо на душе было хорошо, только немного тоскливо. Я вернулась в Межмирье удовлетворённой и спокойной.

========== Глава 2. ==========

В Межмирье не было ни дня, ни ночи. Минуты не бежали пугливыми белками. Не было ни усталости, ни сонливости, ни переизбытка энергии. Было ровно и спокойно. Сплошное умиротворение посетило бы меня после визита домой, если бы не любопытство. Да, конечно, я знаю, что всё забуду, но оно-то грызёт. Привратник удивительное и непостижимое существо. О том, кто же он такой так и не ответил. Мол, твоя душа слишком молода, чтобы постигнуть все тайны мироздания. Конечно, конечно, куда уж нам, огонькам. Но кое на какие ответы он всё же расщедрился. Оказалось, что миров бесконечное множество. Чтобы мне было понятнее, Привратник нарисовал мне образ огромного ветвистого дерева. Каждая ветвь – это семь миров схожих между собою. У нас ещё их называют параллельными. Миры, которые иногда касаются друг друга, как листья на сильном ветру. За каждую ветвь отвечает свой Привратник. Он знает всё и обо всех.