Леонид Каганов
Флэшмоб-террор
Маленькая хаба-хаба гражданского образца лежала на столе не шевелясь и не мигая. Ваня вздохнул, обхватил ладонями стриженную макушку и вновь склонился над планшеткой. Личное дело Всеволода Трохина было странным и простым одновременно. Ване здесь было понятно далеко не все, но блестящий выход он уже придумал. Ваня перечитывал дело уже в шестой раз, и чувствовал, что не зря выпросил Трохина тебе, вызвав удивление начальства. А чутье Ваню никогда не подводило. Вот, например, сейчас он понял, что на хабу-хабу пришло долгожданное сообщение еще задолго до того, как сверкнул огонек и включился динамик.
"Извини, сегодня у меня флэшмоб." - на весь кабинет объявила хаба-хаба равнодушным голоском Инги.
Вот, собственно, и все. Больше ждать нечего, пора за работу. Ваня покусал губу и хотел было мысленно выругаться, но вовремя взял себя в руки. А затем хлопнул ладонями по столу и объявил:
- Всеволода Трохина в кабинет!
Не прошло и пяти минут, как пара робокопов ввела Трохина. В реальности он оказался еще колоритнее, чем на голограмме - седые волосы, горящий взгляд и хитрый прищур глаз, неожиданно синих для его возраста. Но довольно бодрый, пожалуй, даже чересчур. Робокопы козырнули и удалились. Ваня щелкнул пальцами, вызвав кресло, изящным жестом пригласил Трохина сесть и для приличия помолчал немного.
- Не надо волнения, гражданин Трохин! - начал он бодро. - Я буду ваш новый следователь. Правду признаться, я молод, только из корпуса, и это мое первое дело. Но обещаю, что справлюсь на совесть, и помогу вам выйти из беды с честью!
Трохин сидел хмуро и никак не реагировал на эту заготовленную речь. Но Ваня не терялся.
- Скажу вам по чести, гражданин Трохин, я отыскал для вас прекрасную лазейку в законе и уже переговорил с кем надо. Если вы мне доверитесь, то наберете столько бонусов, сколько понадобится для погашения долгового счета. Вы ж у нас какого года рождения будете?
- У вас написано. - Трохин хмуро кивнул на планшетку и отвернулся.
- Верно, гражданин Трохин, написано! - улыбнулся Ваня, показав крепкие белые зубы, - Одна тысяча девятьсот восемьдесят третьего. А от чего ж вы так насупились и разговор заводить не желаете? Прямо как маленький?
Трохин повернулся к нему и оглядел стриженную голову с торчащими ушами, которые даже чуть зарумянились от смущения.
- А вам сколько? - брезгливо процедил Трохин сквозь зубы.
- Скоро двадцать, - с достоинством кивнул Ваня. - Но к нашему с вами делу это...
Тут хаба-хаба подпрыгнула на столе, сверкнула огоньками и снова громко объявила на весь кабинет: "Извини, сегодня у меня флэшмоб." Ваня совершенно смутился, закусил губу и покраснел окончательно. Он быстро схватил хабу-хабу, отключил ее, спрятал в карман кителя, и только тогда поднял глаза на Трохина, ожидая новой волны презрения. Но Трохин улыбался.
- Девушка твоя?
- Девушка, - уныло кивнул Ваня. - Дубль сообщения почему-то брякнулся...
- На свиданку не придет? - снова понимающе усмехнулся Трохин.
- Не придет, небось, - вздохнул Ваня.
- Ну-ну, - подмигнул Трохин, - Не расстраивайся так.
- С чего же это вы взяли, будто я расстраиваюсь? - спросил Ваня, чувствуя, как голос предательски дрожит. - Вы только не думайте, будто у меня какая-то проблема с этой девушкой, и я вам жалуюсь!
- А я и не думаю. Я вам завидую. Всем. Я уже понял, что в вашем мире нет проблем ни у кого. Кроме меня. У вас слишком легкая жизнь.
- Что? - Ваня вздрогнул, сжал челюсти и сурово взглянул на Трохина.
- Я опять сказал что-то не то? - насторожился Трохин.
- Да уж, - пробормотал Ваня. - Совсем не то. Вот это слово не надо было говорить.
- Какое слово?
- Вот это, на "ж"...
- Которое? Ах, на "ж"... - Трохин задумался, - Нет, не понимаю! Чем и оно вам не угодило?
- Я здесь для того, гражданин Трохин, чтоб помочь вам освоиться в нашем мире, - выдал Ваня еще одну заготовленную фразу. - Поэтому судиться с вами я не буду. А просто запомните: это слово и похожие слова нельзя произносить никогда и нигде!
- Спам?
- Хуже. Моральный травматизм.
- Каким образом?!
- Э-э-э... - Ваня замялся, - Как бы так попроще... Ну, вот если мы скажем: "утро". То это означает, что неизбежно наступит и вечер, правильно? А там уж, чего греха таить, и ночь... Так же и здесь: если произнести это слово...
- На "ж"?
- Да, на "ж"... То этим самым вы как бы намекаете собеседнику, что и для него когда-нибудь наступит вечер... Ну и... ночь.
- Пардон?
- Объясню. Если все, что с нами происходит, это "ж", то когда-нибудь это наше "ж" закончится, верно, гражданин Трохин?
- То есть слово "ж" намекает на слово... - начал Трохин, но Ваня замахал руками.
- То слово уже совершенно произносить нельзя!!!
- Но почему? - искренне удивился Трохин и его мохнатые брови полезли вверх.
- Есть проблема, которую человечество пока решать не научилось. Каждый человек несет в себе стресс осознания этой проблемы. Вечный страх перед...
- Не продолжайте, я понял, - кивнул Трохин. - Я как бы наступаю собеседнику на больную мозоль, напоминая о том, что его неизбежно ожидает?
- О! - обрадовался Ваня. - Кажется мы с вами достигаем полного взаимопонимания! Остается лишь напомнить, что любой нормальный собеседник, услышав от вас подобное слово, непременно обратится в ближайший моральный травмпункт, зарегистрирует травму, и вместе со своим психистом подаст заявление в суд о причиненном ущербе. Меньше, чем полсотней бонусов, дело не кончится. Ну а если психисту удастся доказать, что клиент из-за ваших слов впал в депрессию, не смог работать и упустил выгоду...
- Вы на меня тоже подадите в суд? - сурово перебил Трохин.
- Что вы, гражданин Трохин! - покачал головой Ваня, - Я ж понимаю, вы человек древний, ошибаетесь по незнанию. Но уж если вы второй раз это слово повторите - то нам придется с вами расстаться навсегда. Верну ваше дело прежнему следователю и...
- Я понял, - кивнул Трохин, - То есть, я не должен повторять эту фразу? Которая звучала, напомню, следующим образом: "У вас слишком легкая жизнь"...
Ваня не выдержал и треснул кулаком по столу.