- Да, она потребовала определенных жертв. - Ассистентка оглянулась на монитор, показывавшем палату, где как будто в глубоком обмороке лежал на койке человек с прикрепленными к голове контактами. - Ученые - это не совсем обычные люди, агент Малдер. Во всяком случае, не такие, с какими вы, вероятно, привыкли иметь дело. Почти непрерывное рабочее состояние, продолжающееся и за пределы собственно рабочего дня, изнурительное интеллектуальное напряжение, когда обдумываешь то, что до тебя еще никто не обдумывал. Мне это хорошо знакомо…

- Вы никогда не наблюдали у него стресс?

- Ну, доктор Гриссом время от времени страдал бессонницей. Две-три ночи, как правило. Обычное дело среди научных работников.

- Но заметных психологических отклонений у него никогда не было?

- Разумеется, нет.

- Нет?

- Я бы не стала от вас скрывать, агент Малдер…

Он протянул руку:

- Что это такое?

По экрану соседнего монитора бежали разноцветные ломаные линии. Вдруг - выплеснулся вверх один резкий пик, за ним - два других.

Ассистентка мельком глянула на монитор.

- Ничего особенного. Хотя - интересная история с этим пациентом. Он сейчас перешел от неустойчивой дремы к глубокому выздоравливающему сну. Кошмары у него продолжаются, но мы уже можем их контролировать…

- Каким образом?

- Электрическая стимуляция затылочной доли создает простые звуковые или зрительные галлюцинации. Они подавляют те, которые возникают спонтанно.

- Значит, возможно влиять на сны извне?

- Возможно… до некоторой степени. По крайней мере, теоретически.

- Доктор Гриссом как раз этим и занимался?

- У доктора Гриссома был обширный круг научных исследований.

- То есть все-таки занимался?

- В том числе и данной проблемой.

- Экспериментально?

- С самых разных сторон.

Она опустила веки.

Малдер в задумчивости посмотрел на изображение пациента, к чьей обритой наголо голове были пристегнуты электрические контакты.

Едва он вышел на улицу, его окликнули:

- Эй!.. Эй, послушайте!.. Послушайте, я вам говорю!.. - Крайчек, выскочивший из машины, бежал к нему, развевая полы расстегнутого пиджака. Вид у него был разъяренный.

- Пришлось на такси приехать… Это что за дела? Мы не свидание с вами назначили, чтобы так меня бросать… Послушайте, Малдер, я к вам обращаюсь!..

- Прошу прощения, - равнодушно ответил Малдер, даже не убавляя шага.

Крайчек пристроился сбоку, нога в ногу, и энергично взмахнул рукой.

- Вот как вы, оказывается, ко мне относитесь. Как к докучливому юнцу. Напрасно, Малдер! Вы же про меня ничего не знаете!

- Вот именно.

Малдер резко остановился. Крайчек - тоже. Поднял указательный палец и чуть ли не ткнул им Малдеру в лицо.

- В Академии некоторые надо мной насмехались. Они считали, что у меня наивные представления о государственной службе. Знаете, чем это кончилось для насмешников?..

- Перестаньте!

- Я закончил свой курс, а они - нет!..

- Что ж вам теперь медаль за это повесить?

- Малдер, не нужно меня задевать! Мы внимательно изучили ваши расследования за последние несколько лет. И был сделан вывод, что за делами, которыми вы занимаетесь, обычно скрывается больше, чем нам рассказывают.

- Кто это «мы»?

- Неважно, Малдер!..

Несколько мгновений они словно мерялись силой взглядов: Малдер - холодно и оценивающе, Крайчек - яростно и с обидой.

- Не надо с нами ссориться, Малдер!

Голос, казалось, о чем-то предупреждал.

Коротко пропел телефон. Малдер вытащил трубку и отвернулся.

- Да.

Скалли сказала:

- Доктор Гриссом умер вовсе не от сердечного приступа.

- Ну? Тогда от чего?

- Думаю, тебе необходимо заехать сюда и посмотреть самому. Я еще не завершила работу с внутренними органами, но до того, как получим результаты лаборатории, я уже тебе столько всего расскажу…

- Только не по телефону!

- Естественно.

- Я приеду часа через два, - прикинув сказал Малдер. - Пока не разговаривай ни с кем и никому не сообщай своих результатов.

- Договорились.

Он засунул трубку в карман и взялся за переднюю дверцу. Крайчек, решительный и спокойный, уже стоял перед ним. Поднял руку и показал зажатые в пальцах ключи от машины.

Насмешливо покачал ими перед лицом Малдера:

- Видите это?

- Вижу…

- Так куда мы едем? - спросил Крайчек.

Академия ФБР

Куантико

штат Виржиния

Скалли взвесила печень, а потом руками, одетыми в хирургические перчатки, подняла желудок и тоже положила его в металлическую чашку весов. На электронном табло зажглись красные цифры.

Она зафиксировала их в журнале. Немного подумала и потянулась, чтобы снять с весов орган, напоминающий громадный осклизлый пельмень. В это время дверь отворилась, и в прозекторскую буквально ворвался Малдер в сопровождении Крайчека, не отстающего от него ни на шаг.

- Селезенка или поджелудочная? - бодро спросил он.

Скалли даже вздрогнула от неожиданности.

- Желудок - сказал она. - Я ждала тебя несколько позже. Только что хотела начать…

Взгляд ее выражал безмолвный вопрос.

Малдер приветственно махнул рукой:

- Позволь представить тебе, Алекс Крайчек. Нынешний мой напарник. Мы вместе работаем над этим делом…

- Очень приятно, - после секундной паузы произнесла Скалли.

- Мне тоже.

Крайчек дружелюбно протянул руку, но, увидев перчатку, обтягивающую ладонь, остановил ее на половине движения. Тут же искренне засмеялся над своей ошибкой. Пожал плечами: я не виноват, ничего не поделаешь. Скалли, будто не заметив его порыва, перешла к телу, вытянутому вдоль хирургического стола. Скрюченные руки сухими птичьими лапками возносились над ребрами.

Не глядя ни на кого, она сказала:

- Обратите внимание на съежившуюся позу трупа. Так обычно бывает через несколько часов после смерти и вызывается сжиманием протеинов, после того как тело подверглось воздействию высоких температур.

- Каких высоких? Как при пожаре?

- Подобные изгибы конечностей, как правило, наблюдаются у перенесших сильные ожоги. Причем в данном случае, надо сказать, картина просто классическая. Я будто вижу снимок из учебника патологической анатомии.

- Значит, ожог, - все так же бодро резюмировал Малдер.

Он настойчиво и непрерывно смотрел на Скалли, словно хотел, чтобы она прочла его мысли.

Крайчек протиснулся между ними:

- Однако никакого пожара в квартире не было.

Скалли с показным удивлением глянула на него. И вдруг развернулась так, чтобы Малдер, вынужденный повернуться вслед за ней, оказался спиной к Крайчеку, немного оттеснив его от стола.

Теперь они с Малдером разговаривали как бы отдельно.

- Да, кожа не обожжена, - подтвердила она. - Но когда я открыла череп и посмотрела, что там внутри, я нашла множественные кровотечения, которые возможны лишь в том случае, если череп погибшего подвергся сильному нагреванию. Артериолы полопались, а сосудистая оболочка выглядит, как стертая тряпка. Скажем так: у этого человека - все вторичные признаки сильных ожогов, но, на удивление, ни одного первичного признака, указывающим на то, что он пережил сильный пожар. По-моему, чисто психологические последствия.

- И каково же заключение специалиста?

- Я даже представить себе не могу, что могло бы вызвать подобные патологические изменения. Я имею в виду, что обычным путем добиться подобного состояния невозможно. Если только предположить, что…

- Что? - быстро спросил Малдер.

Скалли пожала плечами:

- Не очень, по-моему, вероятно…

- И все же?

- Кажется, тело его верило в то, что оно горит. В то, что пламя обступает его со всех сторон. Хотя на самом деле, как выяснилось, никто не горел. Весь пожар существовал исключительно в его собственном воображении.

- А разве такое возможно?