Девочка мгновенно осознала свою оплошность, потому что быстро-быстро заморгала длиннющими ресницами, минимально тронутыми косметикой, и выдохнула.
– Простите, просто… – Она давилась словами, не осознавая, что в эту секунду он все же подавляет ее волю, гипнотизируя яростным взглядом. – Мне не следовало повышать голос. Извините еще раз. Все слишком быстро произошло. Мы договорились с одним парнем. Когда я села к нему в машину, то оказалось, что на заднем сиденье еще один расположился. Я попросила высадить меня, отказавшись с ними ехать. Они… повели себя некрасиво. Окончание нашей сцены вы видели.
Первое – она говорила совершенно спокойно и искренне. Север за версту чувствовал ложь, и все его окружение это знало. Врать в присутствии Крестовского не имело смысла, из-за этого вести с ним переговоры многие не любили. Изначально проигрывали. Пытались договориться через Захария.
Второе – ему понравились ее извинения. В них абсолютно не было раболепства, пустого кокетства. Лишь желание сгладить острый угол, возникший в их общении.
– И вы, Захарий, появились очень быстро. Да и ваше предложение… Дайте мне, пожалуйста, с полминуты, я приду в себя. Адреналин скакнул в крови, никак не соберусь.
Север нахмурился – чуждое имя резануло слух, и он не сразу сориентировался, вспомнив, что показал документы беты.
Но, млять, как она произносила мужское имя! Мягко, словно жемчуг пускала по шелку, и он катился… катился… Север сдержал желание поправить член. Он хотел эту пташку так, как давно никого не хотел. И она называет его чужим именем! Тут впору начинать гомерически хохотать.
– Отлично, я дам тебе время. Приходи в себя, потому что работать ты будешь долго – до самого утра.
Глава 2
– Пентхаус… ваш?
– Имеет значение?
– Нет.
Он видел, как она изумленно осматривается по сторонам. Осторожно прикрывает за собой дверь и скользит взглядом по гигантской – в понимании обывателя – гостиной. Потом, быстро придя в себя, девочка скинула туфли и тотчас поджала пальчики.
Черт…
Северу требовалось выпить. Иначе он ее завалит прямо у двери. Оттрахает жестко и яростно, как малышка и напрашивалась.
– Проходи.
Сам же он подошел к бару, достал виски, два стакана.
– Выпьешь?
– Нет, спасибо.
– Не хочешь расслабиться?
– Мне не требуется алкоголь.
Малышка нравилась ему все больше и больше, вернее то, как она держала себя с ним. Спокойно, уравновешенно. Словно была ему равной.
Когда в последнее время женщина вела себя с ним подобным образом? Ну-ка, вспомни, Крестовский. В его жизни женщины делились на две категории, вернее их поведение: те, что льстили оттого, что боялись его, и те, что опять же льстили, только по той причине, что пытались расставить сети и захомутать его. Был бы он простым оборотнем, все бы сложилось иначе. Встречались девушки, что бросали ему вызов. Но не проходило и пары свиданий, как те переходили во вторую категорию.
С незнакомкой, не пожелавшей назвать своего имени, дело обстояло иначе.
Она не кокетничала, не пыталась ему понравиться. Она пришла работать.
Так приходят на завод или в школу. В магазин или парикмахерскую. Выполнить обязательства, что прописаны в трудовом договоре, и через какое-то количество времени уйти домой. Ни лишних эмоций, ни никчемной суеты.
Лишь иногда темно-серые глаза выдавали волнение, начинали бегать. Да и девочка лишний раз старалась на него не смотреть. Чем еще больше подогревала его интерес.
Без обуви она казалась еще меньше. Крошка. Прошла от двери и лишь тогда снова спросила:
– Я могу воспользоваться вашей ванной, Захарий? Мне бы продезинфицировать раны.
Еще один плевок на его эго. Если бы незнакомка ничего не сказала про раны, он бы с удовольствием отправил ее в ванную, да и сам бы, пожалуй, присоединился, снять усталость дня. А тут оказывается – раны.
– Нет.
Север залпом выпил виски и плеснул себе еще.
– Я сам обработаю твои раны.
Он еще в машине думал о том, как оближет ее содранные колени.
Крестовский не сомневался – его ждет достойное окончание ночи. Часы показывали начало первого, до утра достаточно времени, чтобы насладиться девочкой сполна.
– Не стоит, я…
– Не спорь со мной!
Она вздрогнула, нахмурилась.
– Хорошо. – Было видно, что незнакомка соглашается с ним через силу. – Не буду.
Она четко следовала установленным ею же инструкциям. И неожиданно Север понял, что именно это его раздражает.
Она – другая. Еще не прожженная опытная шлюшка, но и не девушка, с которой у них случилась «химия» при первой встрече. Загадка в ней привлекала, и одновременно было что-то, что абсолютно не устраивало Крестовского.
Он выпил еще, а потом прошел в кресло, сел в него и, подняв одну руку, пальцем поманил незнакомку к себе.
Та, ступая на цыпочках, стала к нему приближаться.
Предварительно яростно сверкнув глазами, она вовремя поспешно спрятала эмоции.
Девушку ломало.
Теперь Север это отчетливо видел.
Ломало не от наркоты и дури, а от происходящего. От того, что она вынуждена слушаться его, идти к нему, когда этого совсем не хочется.
В голове Крестовского что-то перемкнуло. Он даже не пытался анализировать свои чувства, действовал инстинктивно. Его вели дикие нравы предков.
– Ногу на подлокотник поставь.
Наконец-то он добился желаемого – увидел реакцию девочки. А точнее – как ту затрясло. Стоило ей приблизиться к нему вплотную, как свежий аромат, присущий только ей, который искусственно пытались притупить, снова пробился и коснулся обоняния Севера, вызывая в нем совершенно не контролируемые эмоции. Жар ударил по крови, вызвав резкий скачок адреналина. Где-то на задворках подсознания всколыхнулась мысль, что он неправильно реагирует на незнакомку – слишком остро.
Но Крестовский был чрезмерно поглощен эмоциями малышки, чтобы обращать внимание на себя.
Он смотрел ей в лицо, изучал, пытался разгадать. Он и сам не понимал, почему ему стало жизненно важно понять ее.
Девочка как девочка. Сколько у него было в жизни таких? И сколько будет?
Только отчего его внутренний зверь рвал и метал, а в следующую секунду готов был опуститься на пузо и ползти к ней?
Незнакомка исполнила его указание. Подняла ногу и поставила ее на подлокотник, тем самым полностью открыв себя.
Провокационная поза.
У Севера закончилось дыхание. Он, альфа Белых Волков, циник и скептик, чувствовал себя последним малолетним идиотом, которому показали то, что скрыто под трусиками.
Осторожно, не делая лишних движений, Север наклонил голову и лизнул рану девочки.
– Млять… Какая же ты вкусная.
Сейчас он чувствовал себя вампиром, дорвавшимся до крови. В слюне оборотней содержались ферменты, отвечающие за регенерацию. Многие самки, да и самцы зализывали раны друг друга, чтобы восстановление шло более быстро и удачно.
Он лизнул один раз, второй…
Не замечая, как в голове появляется туман. Как комната приходит в движение.
Слишком вкусная.
Слишком… его.
Эта была последняя мысль Севера Крестовского, прежде чем его сознание отключилось.
– Черт! Черт! Черт!
Когда большой мужчина заваливается на тебя, тут надо реагировать быстро. Главное – не позволить ему упасть.
Влада успела в последнюю секунду.
Пыхтя и продолжая пребывать в полушоковом состоянии, она все же умудрилась подставить плечо, надавить им и тем самым опрокинуть Захария на спинку кресла.
– Эй, вы чего…
Она дрогнувшей рукой дотронулась до плеча мужчины, потеребила его.
Ноль эмоций.
Он что – умер?
Паника нахлынула на Владу, едва не прибив ее к земле. Но девушка быстро пришла в себя и дотронулась до того места на шее, где бился пульс.
Все нормально – пульс прощупывался, даже более того, он яростно колотился.
Тогда что случилось?