— Я говорила это и раньше. И объясню почему. Поскольку вы, как мне кажется, не все понимаете, — отвечает Скарпетта.

— Нам нужно двигаться дальше, — предлагает Бентон.

Двигаться дальше не получается. Капитан Пома пользуется у итальянцев таким уважением, он такая знаменитость, что может делать все, что ему только заблагорассудится. В прессе его называют римским Шерлоком Холмсом, хотя он и не детектив, а врач. Об этом, похоже, забыли все, включая начальника службы карабинеров, который сидит в дальнем углу и больше слушает, чем говорит.

— В обычных обстоятельствах, — объясняет Скарпетта, — пища полностью переварилась бы в течение нескольких часов после ленча, а уровень алкоголя в крови не был бы таким высоким, как показал токсикологический тест. Так что да, капитан Пома, содержимое желудка и токсикология дают основание полагать, что она умерла вскоре после ленча. Но ее ливор мортис и ригор мортис указывают — весьма уверенно, позволю себе добавить, — что смерть наступила, возможно, через двенадцать — пятнадцать часов после ленча в траттории. На мой взгляд, именно на посмертные артефакты следует обратить первостепенное внимание.

— Ну вот, приехали. Снова эта синюшность. — Капитан вздыхает. — Понятие, с которым я никак не разберусь. Пожалуйста, объясните еще раз, что вы называете посмертными артефактами. Как будто мы археологи, копающиеся в каких-то руинах!

Капитан Пома снова принимает позу внимательного слушателя.

— Синюшность, ливор мортис, посмертный гипостаз — это все одно и то же. Когда человек умирает, циркуляция прекращается и кровь под действием гравитации начинает аккумулироваться в маленьких сосудах, примерно так же, как отложения в затонувшем корабле.

Кей чувствует на себе взгляд Бентона, но посмотреть в его сторону не решается. Он вне себя.

— Продолжайте, пожалуйста.

Капитан Пома подчеркивает что-то в своем рабочем блокноте.

— Если после смерти тело остается в определенном положении достаточно долго, кровь также собирается в определенных местах соответственно этому положению. В данном случае посмертным артефактом я называю ливор мортис. В конце концов ливор мортис фиксируется, придавая области отложения багрянисто-красный оттенок. Присутствие в таких местах бледных узоров является результатом поверхностного давления или сжатия, например, от тесной одежды. Покажите, пожалуйста, фотографию… — Скарпетта бросает взгляд на список, — номер двадцать один.

Экран заполняет тело Дрю, лежащее на стальном столе в морге университета Тор-Вергата. Лежит оно лицом вниз. Красная точка лазерной указки ползет по спине, по темным, багрово-красным местам с бледными полосками. Жуткие, шокирующие раны, напоминающие темно-красные кратеры, она оставляет на потом.

— А теперь, пожалуйста, снимок с места преступления. Тот, где показано, как ее кладут в мешок.

И снова стереофотография со стройплощадки. Теперь на ней следователи в белых балахонах «тайвек», перчатках и бахилах поднимают с земли обмякшее обнаженное тело Дрю и укладывают в черный пластиковый мешок на носилках. Несколько человек из следственной бригады стоят с развернутыми пластиковыми простынями, закрывая происходящее от собравшихся по периметру зевак и папарацци.

— Сравните этот снимок с тем, что вы только что видели. Ко времени вскрытия, производившегося примерно через восемь часов после обнаружения тела, процесс цианоза почти завершился. Судя же по данной фотографии, он только начался. — Красная точка пробегает по красноватым участкам на спине Дрю. — Трупное окоченение тоже на начальной стадии.

— Вы не допускаете возможность раннего наступления ригор мортис вследствие кадервического спазма? Например, если она сильно напряглась перед самой смертью? Может быть, боролась с ним? Вы ведь не упомянули об этом феномене? — Капитан Пома снова подчеркивает что-то в блокноте.

— У нас нет оснований говорить о кадервическом спазме, — отвечает Скарпетта. И как тебя только от самого себя не тошнит? — Напряглась она перед смертью или нет, полного окоченения в момент обнаружения тела не наблюдалось, так что и кадервического спазма не было…

— Окоченение могло наступить, а потом пройти.

— Невозможно, поскольку оно полностью зафиксировалось только в морге. Трупное окоченение не может наступать, проходить и возвращаться.

Переводчица с трудом прячет улыбку. Кто-то смеется.

— Из этого видно, — Скарпетта указывает лазером на фотографию с носилками, — что мышцы определенно не окоченели. Они вполне эластичны. На мой взгляд, с момента смерти до обнаружения тела прошло меньше шести часов. Возможно, значительно меньше.

— Вы признанный всем миром эксперт. Отчего же такая неопределенность?

— Оттого, что нам неизвестно, где она находилась, в каких температурных и прочих условиях до того, как тело доставили на стройплощадку. Температура тела, ригор мортис и ливор мортис могут существенно меняться в разных случаях, а также у разных людей.

— Основываясь на состоянии тела, вы исключаете возможность того, что она была убита вскоре после ленча с друзьями? Возможно, во время прогулки по пьяцца Навона?

— Не думаю, что это случилось именно тогда.

— Тогда ответьте, пожалуйста, на такой вопрос. Как вы объясните непереваренную пищу и уровень алкоголя в крови? Эти факты явно указывают на то, что она умерла вскоре после ленча с друзьями, а не пятнадцать или шестнадцать часов спустя.

— Можно предположить, что после расставания с друзьями она снова пила что-то и была так напугана, что пищеварение просто прекратилось вследствие сильного стресса.

— Что? Хотите сказать, что она провела с убийцей десять, двенадцать или даже пятнадцать часов и при этом еще пила с ним?

— Не исключено, что он заставлял ее пить, чтобы исключить возможность сопротивления.

— Итак, он намеренно спаивал ее всю вторую половину дня и всю ночь до утра и она была настолько напугана, что у нее остановилось пищеварение? И это вы предлагаете принять как самое вероятное объяснение?

— Я видела такое и раньше, — говорит Скарпетта.

Анимация. Стройплощадка после темноты.

Прилегающие к участку магазины, пиццерии и ресторанчики ярко освещены и заполнены людьми. По обе стороны улицы припаркованные на тротуарах автомобили и мотороллеры. Шум машин, звуки шагов и голоса разносятся по залу.

Внезапно свет в окнах гаснет. Наступает тишина.

Звук мотора, появляется автомобиль. Четырехдверная черная «ланчия» останавливается на углу виа ди Паскино и виа дель Анима. Дверца со стороны водителя открывается, из машины выходит анимационный человек. Он во всем сером. Черты лица смазаны, само лицо, как и руки, серое, из чего сидящие в зале должны сделать вывод, что физические характеристики убийцы, его возраст и расовая принадлежность не определены. Во избежание путаницы преступника договорились считать мужчиной. Серый человек открывает багажник и вынимает тело, завернутое в синюю ткань с рисунком, который включает красный, золотистый и зеленый цвета.

— На теле и на земле под ним обнаружены шелковые волокна, на основании которых и создан образ этой простыни, — объясняет капитан Пома.

— Волокна найдены на всем теле, — говорит Бентон Уэсли. — Включая волосы, руки и ноги. Разумеется, множество волокон приклеилось и к ранам. Отсюда мы делаем вывод, что она была завернута с головы до ног. Очевидно, что речь идет о большом окрашенном куске шелковой ткани. Возможно, о простыне. Или о занавесе…

— Что вы хотите этим сказать?

— Хочу подчеркнуть два пункта. Мы не должны принимать за данность, что это простыня, потому что мы вообще ничего не должны предполагать, не имея достаточных оснований. И второе. Возможно, он завернул ее в нечто такое, что может указать на место, где он живет или работает. Или где держал ее.

— Да, да. — Капитан Пома смотрит на экран. — Мы также знаем, что ковровые волокна на стройплощадке совпадают с волокнами багажного коврика «ланчии» 2005 года выпуска, замеченной в данном районе около шести часов утра. О свидетеле я уже упоминал. Женщина, проживающая в соседнем доме, вышла поискать кота, который… как это…