Скоро в этих стенах поселятся боль, отчаяние, ненависть и жуткое желание умереть.

Логан притащил кучу еды в номер.

– Ешь побольше, ехать еще прилично, поэтому будем реже останавливаться.

Я нехотя взяла первый попавшийся пончик с застывшей сгущенкой.

– Я выбрала имя.

– Ну?

– Арес.

– Как? Айрис?

– А-рес. Арес.

– Странное имя. Лучше бы ты выбрала Николь.

Я тяжело вздохнула.

– Ты чего?

– У меня сегодня день рождения.

– Да ну? И сколько тебе стукнуло?

– Семнадцать.

– Что ж, поздравляю! Тогда моя новость будет как раз кстати. Сегодня мы заедем в тюрьму к твоим друзьям.

В этот момент я почувствовала, что вот-вот потеряю сознание, словно кто-то наполнил воздух каким-то отравляющим веществом.

– Что?.. Логан, ты серьезно?

– Серьезно. Считай, что это подарок.

Мы ехали уже почти полчаса, а я до сих пор находилась в невесомости. Я не слышала звука машины, не чувствовала скорости, не различала пейзажей. Я была полностью поглощена мыслью о предстоящей встрече.

Господи, я не верила… Я просто не верила. Я пребывала в таком абсолютном восторге, что порой казалось, будто все это происходило не наяву. Это все нереально…

– Чего молчишь?

– Я… не могу собраться с мыслями. Я правда их увижу?

– Да, только не всех, разумеется. С кем именно хочешь встретиться сегодня?

– Со Стивом, – не задумываясь, ответила я.

– Значит, увидишься со Стивом.

Я расплылась в улыбке.

– Логан, если бы ты знал, какая я счастливая!

– О, да. Едешь в тюрьму на свидание с заключенным. Вот это, я понимаю, счастье.

– Нам долго еще ехать?

– Думаю, часов шесть.

Шесть часов. Всего шесть часов, и я увижу его.

Я так долго ждала этой встречи. Так часто представляла себе, какой она будет. Возможно, я буду пару минут молчать и просто смотреть на него. Я не смогу его обнять и даже прикоснуться, так как это не регламентировано, поэтому я буду просто смотреть на него. Смотреть и представлять, что крепко-крепко обвиваю его руками, чувствую его тепло, его запах. Смотреть и наслаждаться каждым миллиметром его образа. А потом я скажу, что люблю его. Слишком мало будет времени на всякие «привет», «как жизнь», я просто скажу самое главное: «Я люблю тебя». И не дай бог, я разрыдаюсь при нем. Нет. Я должна держаться мужественно, уверенно. Я хочу, чтобы он понял, что у меня все хорошо, беспокоиться за меня не нужно. Я справлюсь со всеми трудностями так же, как и он справится со своими.

Черт возьми! У меня уже были слезы на глазах, они так жгли, что невозможно сдержаться. Я едва контролировала себя. Мое тело было охвачено дрожью, кровь бешено пульсировала, а легкие с жадностью требовали кислорода.

Забавно осознавать, что я смогла пережить несколько дней разлуки, а в данный момент не могла потерпеть эти чертовы шесть часов. Они превратились в вечность.

Да тут еще и Логан решил притормозить у огромного кукурузного поля.

– Почему мы остановились, Логан? – не скрывая недовольства, спросила я.

– Я, конечно, понимаю, тебе не терпится увидеть своего музыканта, но моему мочевому пузырю тоже не терпится.

Я выдохнула.

– Извини.

Логан покинул автомобиль и скрылся в зарослях кукурузы.

Я смотрела на свой браслет S, поднесла его к губам и тихо прошептала:

– Моя «смерть» не была напрасной. Я скоро увижу тебя, Стив. Я… скоро увижу тебя.

Я посмотрела в окно, затем-то от скуки и нетерпения стала копаться в бардачке, но у Логана там не было ничего интересного: только права и сигареты.

Ожидание меня начинало постепенно раздражать, я ерзала в кресле, вновь смотрела в окно, и тут… Я услышала крик.

У меня мгновенно перехватило дыхание. Я испуганно посмотрела в сторону зарослей и долго не соображала, что мне делать.

Затем я решила вылезти из салона. Обернулась – вокруг никого. Даже трасса пуста, ни одной машины. Ветер колыхал стебли кукурузы, и казалось, что там, в глубине, затаилось нечто ужасное.

– Логан?

В ответ только шелест.

Я подошла ближе к зарослям, разгребла шершавые стебли руками и интуитивно пошла вперед.

А страшно было так, что я пропустила вдох.

Я продвинулась еще дальше, оказалась со всех сторон замурованной массивными, длинными стеблями, что так и норовили воткнуться мне в глаз. Пройдя еще несколько метров, я остолбенела от ужаса. Я увидела Логана. Он, зажмурившись, лежал на земле, крепко прижимая руки к животу.

– Логан, что случилось?!

Я бросилась к нему.

– Беги, Глория, – с трудом выговорил он.

– Кто это сделал?

– Беги…

– Нет… Нет. Так, давай вставай.

Я пыталась помочь ему подняться, но боль настолько завладела его телом, что он не мог пошевелиться.

– Пожалуйста, Логан, вставай!

С трудом он поднялся, я перекинула его руку через свою шею, и мизерными шагами мы начали двигаться в сторону дороги. Стебли резали наши руки, лица, но мы не останавливались. Я не знала, почему я до сих пор не потеряла самообладание. Я не понимала, что происходит и почему это происходит.

Вдох – сердце тревожно билось, а его удары болезненно отражались в висках. Вдох – ноги подкосились, казалось, что тело Логана с каждой секундой становится все тяжелее и тяжелее. Вдох – руки на автомате раздвигали стебли. Вдох – я увидела свет, и мы наконец-то выбрались из этой западни.

Вдох – я увидела перед собой шесть человек, облаченных в черные массивные куртки. Я пыталась разглядеть лица незнакомцев, но тьма, создаваемая огромными капюшонами, накинутыми на головы, скрывала их. Я растерянно смотрела на них, как загнанная собака.

Не успев и слова сказать, я услышала, как кто-то подходит ко мне сзади, и далее последовал удар.

Вдох – я упала, немигающим взглядом продолжая смотреть на этих шестерых, а затем я погрузилась во тьму.

2

Боль пробудилась раньше меня. Она заставила меня очнуться, покинуть тихое, темное пространство, в котором я неизвестно сколько времени находилась. Я открыла глаза и несколько мгновений не могла понять, что меня беспокоит, откуда исходят импульсы боли. Я лежала на животе, руки по разные стороны ладонями вниз, словно я пыталась за что-то зацепиться. Подняла голову и почувствовала, как волна боли ударила в темя с такой силой, что я непроизвольно издала стон. Потянулась рукой к голове, кончиками пальцев решилась дотронуться до макушки, которая по моим ощущениям являлась эпицентром боли, и нащупала что-то мягкое и жутко болезненное.

Я осмотрелась. Кто-то притащил меня в длинную, узкую комнату, от пола до потолка отделанную белым кафелем, в котором отражался раздражающе белый свет от мигающей дневной лампы. Это помещение напоминало одну из больничных палат, где так же холодно и невыносимо страшно.

Единственное, что нарушало кипенно-белый цвет комнаты, – это огромная перевернутая буква А, нанесенная черной краской на противоположную стену. В нескольких метрах от меня находился унитаз, а стену напротив дополняла массивная железная дверь. Увидев ее, я начала медленно подниматься. Координация еще страдала, поэтому я осторожно, без резких движений, опираясь о стену, поднялась и пошла вперед к двери. Слабость взяла надо мной верх, в глазах потемнело, а в ушах такой сильный шум, что из-за него было еще труднее сосредоточиться и совершать хоть какие-действия. Превозмогая ломоту и головокружение, я, наконец, добралась до двери. Ручки не было, я схватилась пальцами за мизерный промежуток, образованный между дверью и стеной, всеми силами пыталась открыть ее, но ничего не вышло. Закрыто намертво.

Я медленно повернулась спиной к двери, оперлась на нее и почувствовала, как к горлу подкатывает истерика, она сжала его и потрясывала все мое нутро. А затем мое внимание привлекла маленькая черная точка, находящаяся наверху, в противоположном углу. Мой зрительный анализатор был еще слабоват, по всей видимости, все структуры мозга находились в критическом состоянии из-за удара, но я все равно пыталась разглядеть эту точку. И спустя несколько минут я поняла, что эта самая точка является камерой.