Из-под пирога выползают другие тараканы, и Рон инстинктивно вскакивает из-за стола и отбегает прочь. Теперь он видит, что весь пирог начинён рыболовными крючками и тараканами.
А в свете свечей поблёскивают перемешанные с морковью, картофелем и куриным филе осколки стекла.
Джессику рвёт на пол, и Рон чувствует, что и его вот-вот вырвет.
Рон помогает своей жене встать и отойти от стола. А что же могло скрываться в его перламутровом соусе из моллюсков?! Он ведь уже успел пару раз откусить! Нет, лучше об этом не думать.
Джессика дрожит, а по щекам бегут слёзы.
- Тише, милая. Дай мне взглянуть.
В тусклом свете он видит, что один из крючков почти не зацепился за губу.
- Я могу достать один прямо сейчас.
И аккуратно, с присущей его руками хирургической точностью, он вынимает крючок из края её губы.
- А вот второй зацепился сильно. Кажется, бородка крючка ушла глубоко под кожу.
- Язык! - плачет Джессика.
- Дай посмотреть.
Она высовывает язык, и даже при плохом освещении Рон видит глубокий порез на правой половине языка.
- Господи, это хреново. Вспомни, ты проглотила хоть чуть-чуть стекла?
- Не знаю.
- Ладно, оставайся здесь.
- А ты куда?
- Я убью эту сволочь!
- Нет, подожди, - её губы уже начали опухать, и согласные выговаривались нечётко.
- Что?
- Давай просто отыщем шерифа.
- Да к чёрту его!
Рон бросается к задней двери ресторана, сжав руки в кулаки, и распахивает металлическую дверь.
В кухне темно.
- Здесь есть кто-нибудь? - кричит он.
-12-
Они снова подходят к стойке регистрации в гостинице и видят там ту же женщину-клерка, что и прошлый раз. Она сидит во вращающемся кресле и с упоение читает женский роман в мягкой обложке.
- Простите, - говорит Рон, и женщина поднимает глаза.
- Да?
- Где больница? - он кивает на свою жену, прижимающую ко рту окрашенную бардовым салфетку. - Моя жена нуждается в медицинской помощи.
- Простите, у нас есть только медпункт, но он уже закрыт.
- У вас нет больницы?
- Ближайшая в пятидесяти километрах отсюда, но вы же знаете, все дороги сейчас перекрыты.
- Ладно, а шериф у вас есть?
- Конечно, но уверена, что его офис тоже уже закрыт. Уже почти девять вечера.
- Как вас зовут?
- Кэрол.
- Скажите, Кэрол, что делают жители этого города, когда им нужен страж грёбаного правопорядка?!
- Что-то произошло?
- Да, кое-что произошло.
- Думаю, я могла бы поискать шерифа Хансона дома.
- Правда? А то я не хочу ставить вас в неловкое положение из-за того, что кто-то набросал в чёртов ужин моей жены стекло, крючки и тараканов, и она почти разрезала свой язык на...
- Рон, она в этом не виновата.
Кэрол поднимет трубку, набирает номер и спустя пару секунд произносит:
- Артур? Привет, это Кэрол. Передо мной сейчас стоит пара приезжих, и мне кажется, им нужна твоя помощь... Не знаю... Да, думаю, так и есть... Ладно.
Она кладёт трубку.
- Он сейчас подойдёт.
- Спасибо, - отвечает Рон. - А теперь, мы надеемся, что у вас найдутся для нас и другие хорошие новости.
- Например?
- У нас был очень тяжёлый вечер, и нам нужна...
Она качает головой:
- Извините, но у нас всё занято.
- Я заплачу двойную цену. Тройную. Я не...
- Сэр, что вы хотите, чтобы я сделала? Выгнала кого-то вон? Извините, но у нас нет свободных мест.
-13-
Они сидят у камина на кожаном диване, Рон обнимает Джессику, пробегая пальцами по её волосам. Он размышляет о том, что они могли бы сидеть в этом холле у огня при совершенно иных обстоятельства, с бокалами вина, в обнимку, и строить планы на будущее.
В те редкие моменты, когда его разум очищался от мыслей о случившимся, он начинал признавать, что, несмотря на все заработанные им с Джессикой деньги, они впустую тратят свои молодые годы: он - на супербогатых, но абсолютно поверхностных фиф, которые готовы отдать семьдесят тысяч долларов на изменение формы носа, а Джессика - на безликие фармацевтические компании, гонящиеся за очередным лекарством на миллиард долларов.
- Мне нужно обезболивающее, - хнычет Джессика.
- Как только мы поговорим с шерифом, то отправимся в машину. Там в чемоданчике у меня есть «Лортаб» . Джесс, можешь пару секунд посидеть здесь одна?
- Зачем?
- Я хочу подняться наверх и проверить кое-что.
- Пожалуйста, возвращайся скорее.
Он идёт по пустому холлу, стены которого увешаны чучелами мёртвых животных - голова лося над камином в окружении койотов, огромный бурый медведь на задних лапах за стеклом, птицы, застывшие в полёте, свисающие с потолка на проволочных шнурах.
Рон бежит наверх, перепрыгивая через ступеньки, и попадает в коридор, освещённый искусственным светом фонарей, вмонтированных в стены между дверями.
И проходит дальше по коридору и останавливается.
Он приближается к первой же двери, прижимает к ней ухо, но слышит лишь гулкий стук собственного сердца.
Он проходит ещё мимо трёх дверей, у четвёртой останавливается и становится на колени. Заглядывает в щель между дверью и паркетом. Только темнота.
Он поднимается, стучит в дверь. Никакого ответа.
Подходит к другой двери и стучит сильнее.
Колотит изо всех сил в третью.
- На этом этаже есть кто-нибудь? - кричит он.
-14-
Женщина-клерк смотрит, как к ней подлетает Рон.
- Не расскажете, какого чёрта тут происходит?
Её глаза чуть расширяются, она проводит пальцами по корешку книги и поднимается с кресла. Невысокая, крепкая, лет пятидесяти с небольшим, а её огромные глаза ещё больше увеличиваются из-за линз очков.
- Мне не нравится такой тон...
- А мне плевать, что вам не нравится. Я только что вернулся со второго этажа. Он пуст.
- Нет, не пуст.
Звук, похожий на взрыв вдалеке, немного сбивает Рона с мыслей.
- Все комнаты тёмные и пустые.
Джессика поднимается с дивана и подходит к ним.
- А вам не приходило в голову, что наши гости спят? Или отправились на ужин?
- Все до единого? Почему вы не дадите нам номер? Что мы вам сделали, что вы...
- Я вам уже говорила. У нас нет свободных комнат.
Джессика доходит до стойки регистрации, становится рядом с Роном и спрашивает опухшими губами:
- Что происходит?
- Они пытаются нас обдурить!
- О чём ты говоришь?
- Милая, я только что поднимался на второй этаж. Ни одна комната не занята.
Джессика переводит испепеляющий взгляд на женщину-клерка:
- Это правда?
- Конечно, нет.
- Покажите.
- Простите.
Джессика наклоняется к ней, отнимает от лица салфетку, чтобы женщина увидела всё ещё торчащий в её губе рыболовный крючок.
- Покажите.
- Я не обязана никому из вас показывать...
- Да я юрист, сука, и я прямо сейчас тебе торжественно клянусь: когда я вернусь в Лос-Анджелес, то первым делом позвоню в самую лучшую юридическую фирму в Денвере, найму самого крутого ублюдка и засужу и твою задницу, и эту вашу чёртову забегаловку! Вытрясу всё до последнего цента!
Рон видит, что женщина-клерк почти готова разрыдаться, и очень удивляется, когда она наклоняется вперёд, улыбается Джессике и открывает рот...
Двери в холл со скрипом открываются, привлекая внимание присутствующих.
На нём чёрная, толстая куртка, припорошенная снегом, к отвороту пришита звезда шерифа. Мужчина улыбается и кладёт на полку шляпу, с которой на паркет падает несколько комков снега.
- Добрый вечер, народ, - говорит он, шагая к ним.
- Ох, Артур, - женщина-клерк начинает рыдать. - Они мне столько наговорили...
Шериф подходит к стойке регистрации.