- Я ни разу не стрелял в человека.
- Я тоже, только пугал. Вот Васька, тот сможет, говорит троих ухлопал.
Перед нами проносится темная, страшная тайга.
- Следующая остановка когда?
- На рассвете, около пяти.
- А еще были случаи на дороге?
- Да полно...
Юрка начинает рассказывать всякие нелепости, которые с ним приключились, а также истории других.
Уже под утро выскочили к большому городу. Состав замедлил ход и со скрежетом остановился. С нар поднялся старшой.
- Юрка, где мы?
- По моему, это Зима.
- А... сейчас нас менять будут. Колька, осмотри состав.
Очень прохладно, я поеживаясь, иду вдоль вагонов, осматривая пломбы. Вот и последний, на его стенке у самого фонаря, мелом нарисованы два кружка, один из них перечеркнут и ниже короткая надпись: "ЗДЕСЬ".
Старшой выслушал меня внимательно.
- Черт его знает, что такое. Ты стер надпись?
- Нет.
- Ладно, я сам схожу посмотрю, что это такое.
Он отдирает от палки, швабру и прыгает на землю.
- Это кому то дают знак, что у нас ценный груз, - говорит Юрка.
- Отметили бы вагон, а то чего у фонаря писать...
- Кружочки то не просто стоят... Чего то обозначают.
Через пол часа приходит старшой. Швыряет швабру к буржуйке.
- Ну что там? - не выдерживает Юрка.
- Ничего. Стер все. Юрка, сходи в правое крыло станции, там диспетчерская. Спроси, когда отправляемся. Да поторопись, по моему за нами должен идти пассажирский, он тебя отрежет от нас...
- Уже пошел.
Через двадцать минут пришел Юрка.
- Там сказали, что нам надо пропустить скорый, после него пустят через пятнадцать минут, а на разъезде Чудово, опять стоять будем, сзади подпирает другой пассажирский.
Старшой берет карту и долго всматривается в нее.
- Чудово, ни разу не был в Чудово. Сколько лет езжу, но туда ни разу...
- Я там был, - говорит Юрка, - два дня стояли. Тихое место. Там отвод дороги в воинские части, почему и сделали разъезд.
- Будите Ваську. Мы теперь покараулим, а вам до разъезда как раз время поспать будет.
Васька матюгами кроет нас, но все же садится на нары и потягивается.
- Ну чего будите то, сон не дали досмотреть, как раз я ее пополам складывал... А..а...ах...
- Кого?
- Да девку ту...
Тем временем на станцию выскакивает скорый пассажирский, платформы ожили, откуда ни возьмись появились торговки со своими лотками, бидонами и зычными голосами. Зашастали среди публики мелкие воришки, попрошайки и бомжи. Я еще не лег спать и с любопытством смотрел на эту картину. По платформе идут двое парней, они вдруг останавливаются и смотрят на наш состав. Что то знакомое мелькнуло в их лицах. Взгляд парней уперся в меня, они о чем то перекинулись словами и пошли в ближайший вагон.
- Колька, иди спать, не теряй ни минуты, - кричит мне с нар Юрка.
- Эй, проснись, - меня за плечо трясет старшой.
Я соскакиваю с нар. Мы стоим, почти в лесу. Юрка уже на земле и справляет свои дела. Васька, за столом режет хлеб и колбасу, перед ним бутылка вина.
- Мы где?
- На Чудовском разъезде.
- Долго стоять будем?
- А черт его знает. Я уже ходил на станцию. Там тоже ничего не ведают. Колька, ты поешь, потом сходи на тепловоз, свяжись с машинистом, у них своя радиостанция, узнай когда нас примет основная ветка. Юрка, пусть осмотрит эшелон.
- Ладно.
Я присаживаюсь к Ваське, жую колбасу с хлебом.
- Вина хочешь? - спрашивает он.
- Нет. Где то у меня в термосе холодный чай. Лучше его.
- Ты что, святой? Никогда не пил что ли?
- Почему, пью. Но не сейчас. Куда в такую жару напиваться.
Термос сунут в противогазную сумку, которая висит на гвозде, у самой двери. Я подхожу к нему и тут раздается выстрел.
- Ложись, - орет старшой.
Васька падает к нарам, я со страху вываливаюсь в дверь прямо в придорожные кусты. Тут начинается такое..., что не передать словами. Забили автоматы, рванул воздух взрыв, вздрогнул пульман и стальные двери вылетели из него, как перышки. Рядом со мной матерится какой то человек. Я оглядываюсь. Да это же Юрка, в его руке пистолет.
- Чего валяешься, мать твою...? - орет он. - Стреляй.
И тут я вспомнил, что у меня тоже есть пистолет, с которым я даже сплю. Судорожно выдергиваю его из кобуры и чуть приподнимаю голову. Несколько темных фигур перебежками несутся из леса к нам, стреляя на ходу из автоматов. Юрка уже палит по ним.
- Колька, смотри вдоль состава..., - оглядывается Юрка на меня.
Перемещаюсь в сторону рельсов. Действительно, с правой стороны вдоль состава бегут в мою сторону три человека. Поднимаю пистолет и начинаю по ним стрелять. Эти ребята сразу шарахнулись под вагоны и вскоре над моей головой запели и завыли невидимые жучки. Я уже расстрелял обойму и выдернул из кобуры вторую. Ко мне прижался Юрка.
- Колька, у меня больше нет патронов.
- У меня обойма осталась.
- Дай сюда. Сам дуй к станции, надо позвать на помощь, я тебя прикрою.
Передаю ему обойму и прыгаю на гравий прямо под колесо теплушки. Кругом по прежнему воют пули, иногда они резким звоном-щелчком рикошетят по колесам и стальным рамам. Быстро переползаю рельсы и выскакиваю на ту сторону железнодорожного полотна. Теперь бегом на станцию. Молоденькие березки, осины и кустарники прикрывают мне спину. Перепрыгиваю через несколько рельс и подбегаю к маленькой постройке станции и рывком открываю дверь.
- Где у вас...
В грудь мне смотрят стволы пистолетов. Три здоровых парня держат меня на мушке, четвертый сидит у окошка и, даже не обернувшись, смотрит в сторону нашего состава. Два испуганных железнодорожника прижались к стенке. Парень у окна оглянулся. Вообще то у него интеллигентная морда.
- Возьмите у него оружие.
Один здоровяк подходит ко мне, выдергивает из руки пистолет и проверяет затвор.
- Все расстрелял, гаденыш. У... сволочуга.
Удар отбрасывает меня к старой круглой печке. За окном по прежнему пальба, стрекочут автоматы, хлопают пистолеты, где то ухнул взрыв гранаты.
- Чего они там застряли? - не выдерживает парень у окна.
В дверь врывается молодой парнишка с автоматом в руках.
- Сом, там в этом... железном вагоне один застрял. Не выкурить никак.
- А охрана?
- Охрана перебита.
Противно заныло сердце. Вот так..., не стало Юрки, шалого Васьки и старшого.
- Шуганите его из гранатомета.
- Так, Грек не велит. Говорит, добро испортим.
- Идиот, тогда мы еще пол часа просидим без дела. Катись к этому придурку, пусть быстрей его докончат.
- Ага...
Паренек убегает. По прежнему, в стороне эшелона идет стрельба. Вдруг ухнул взрыв и сразу все затихло.
- Кончили все таки, - говорит здоровяк, что двинул мне по морде.
- Тогда пошли, - отрывается от окна их вожак.
- А что с этими делать? - кивает на нас здоровяк.
- Свяжите их и бросьте на пол. Витек, - обращается вожак к белобрысому парню, держащему меня на мушке, - ты останешься здесь. Карауль эту всю падаль. Если телетайп заработает, вырви бумагу с текстом и сразу ко мне.
- Понятно. Ну-ка ты, засранец, повернись.
Это ко мне. Меня скручивают телефонным проводом и швыряют на пол почти под стойку. Слышен топот ног, часть бандитов уходит. Я не знаю сколько времени пролежал, но вдруг надо мной завякал и затрещал аппарат, он выбрасывает бумажную ленту и затихает. Тип, что нас охраняет, рванул этот кусок бумаги и... удрал из помещения.
- Ей парень, - слышу голос. Это один из железнодорожников, который лежит связанный недалеко от меня. - Давай я тебе попытаюсь развязать руки. Бежать тебе надо, ведь вернуться - убьют.
Я извиваясь телом, перекатываюсь к нему и подставляю руки. Чувствую на ладонях его дыхание и прикосновение лица. Мужик зубами пытается перегрызть провод. Наконец путы ослабли и я, раскачивая ладони, выдергиваю одну руку. С трудом снял с себя провода и поднялся на ноги. В окно видно, что от нашего состава в сторону станции идут человек шесть с оружием. Это за мной мелькнула мысль.