– И какой черт меня дернул поддаться на твои уговоры! – тихо ворчала я, тащась за Ириной по набережной. – Лежала бы сейчас в ванне, наслаждалась покоем…

– Не брюзжи, а то состаришься!

– Ага. Уйду на пенсию и буду отдыхать. Слушай, а может, ну ее нафиг, эту дискотеку? Пойдем куда-нибудь еще. Куда-нибудь поближе. Вон, военное училище какое-то.

– С ума сошла! Сама же говорила, что ненавидишь военных! Тем более это училище Фрунзе, тут военные моряки учатся. Твой папа кем был, капитаном?

Напоминание о папе сразу отбило во мне охоту танцевать в компании морячков. Папу я не помнила, и никаких положительных эмоций он во мне не вызывал. Отец бросил нас, когда мне не исполнилось и девяти месяцев, но мама, как мне кажется, до сих пор его любила и очень страдала из-за этого. Даже замуж больше не вышла, хотя звали.

– Ты шевели ногами побыстрее, быстрей дойдем.

– А долго еще?

– Ну… прилично! Мы ж худеем, не забыла?

– Тогда подожди минутку.

Я спустилась к самой воде, села на гранитную плиту, сняла кроссовки и, закатав штанины, опустила ноги прямо в холодную воду Невы.

– Леся, ты чего это делаешь? – изумленно вопросила Иришка.

– Отстань! Пока конечности не реанимирую, с места не сдвинусь. Не забывай, нам не только дойти надо, нам еще и потанцевать желательно.

– А-а-а-а, ну да, ну да, – и Ирина покрутила пальцем у виска. – С мокрыми ногами самые лучшие пляски, и как я раньше не догадалась. Дева моя, если ты сейчас простудишься, как я потом с твоей матерью объясняться буду, ты подумала? Она ж меня с потрохами съест! Так что кончай дурака валять и пойдем.

Я вздохнула. В Иришкиных словах была доля здравого смысла. Маму расстраивать мне не хотелось.

Дискотека мне не понравилась. Абсолютно. В длинном полуподвальном помещении с низким потолком было сумрачно, душно, накурено и очень шумно. Ударные били прямо по барабанным перепонкам. Да и музыку крутили какую-то непонятную. Совсем не в моем вкусе. Иришке же там нравилось. Она дергалась под ритмичные аккорды в компании с каким-то мускулистым длинноносым блондином и даже глаза закрыла от удовольствия. Впрочем, отчего бы их не закрыть, все равно от дыма в двух шагах уже ничего не видно. Темноволосый парень, изображающий танец напротив меня, нагнулся и что-то сказал.

– Что?!

– Тебе здесь не нравится?

– Не слышу!

– У тебя такое лицо напряженное, я спрашиваю, тебе тут нравится?

– Нет!!!

Для того, что бы быть услышанным, приходилось кричать в самое ухо.

– Пойдем отсюда!

– Я с подругой.

– Так предупреди ее.

Я оглянулась на Ирину. Она явно получала удовольствие от обстановки. Думаю, ее килограммы уже начали свой путь в небытие. Беспокоить ее я посчитала излишним, поэтому про– сто повернулась и пошла вслед за своим новым знакомым. Точнее, пока еще незнакомым, представились друг другу мы на улице.

– Оля, можно Ляля.

– Олег.

Он был высоким. Думаю, даже на каблуках я оказалась бы ниже, а это был показатель. У него были темные, почти черные глаза, короткая аккуратная стрижка и мужественный подбородок с ямочкой. Надо ли говорить, что он мне очень понравился!

– В первый раз здесь?

– Да. Подружка затащила. Я вообще-то редко посещаю такие места.

– Надо же, какое совпадение! Я тоже. Прогуляемся?

– Пошли.

Олег взял меня за руку необыкновенно бережным жестом, и от этого прикосновения мужской мозолистой ладони меня вдруг бросило в жар. А потом по коже побежали мурашки. Ну надо же! В связи со спецификой своей работы я неоднократно попадала в самые разные ситуации. Бывает, сидишь в хорошем кафе с богатым, красивым, успешным мужчиной, пьешь ледяной апельсиновый сок, живая музыка играет, он говорит потрясающие комплименты, но нет контакта! А тут какой-то самый обыкновенный парень с захудалой дискотеки просто взял за руку – и ба– бах! Есть контакт! Романтика, однако.

– Замерзла?

– Да нет.

– Ты вся дрожишь. И пупырышками покрылась. Черт, куртки с собой нет. Подожди!

Он остановился, быстро расстегнул пуговицы на своей синей рубашке с коротким рукавом, одним движением снял ее и накинул мне на плечи. Рубашка была мне, разумеется, велика. Я засмеялась и укуталась в нее с руками, как запеленутый младенец, любуясь гладким торсом и загорелой кожей Олега. Торс выглядел впечатляюще, а главное, волос на груди не было. Ненавижу волосатых мужчин, они напоминают мне обезьян.

Олег тоже засмеялся, глядя на меня. Мы стояли вдвоем на темной улице и хохотали просто так, бездумно и беспричинно, как делают только очень счастливые люди. А потом он меня обнял. И смех сразу испарился, рассеялся в звездном небе, впитался в асфальт, ушел, словно его и не было. Я вдыхала запах его кожи, такой свежий, чуть горьковатый, и вдруг узнала аромат.

– «Шипр»!

– Что ты сказала?

– У тебя одеколон «Шипр». Я им комариные укусы мажу.

– Правда? Ну надо же, до чего ты непосредственная!

Тут он меня поцеловал. Как-то внезапно. Просто нагнулся и коснулся губ губами. Я замерла, затрепетала, подалась ему навстречу, словно девочка. Словно это был мой первый поцелуй. Нет, в первый раз все было не так. Первый поцелуй мне и не запомнился-то особенно. Помню только море, закат, прибой, а самого поцелуя не помню. Этот же, я была уверена, я запомню на всю жизнь. Губы были мягкие, но настойчивые. И легкий привкус табака, очень далекий и почти незаметный, придавал какую– то особую прелесть всему этому. Я ощущала, что целуюсь не просто с мальчиком, а с настоящим мужчиной. На темной аллее, под дубом. А потом он меня выпустил, и я была вынуждена прислониться к стволу старого дерева, потому что ноги держали нетвердо.

– Ух ты! – выдохнула я.

– Уже поздно. Давай я тебя провожу.

– Давай.

– А телефон оставишь?

– Конечно. Кстати, забери свою рубашку, мне совсем не холодно.

Это было правдой. В присутствии Олега меня в жар бросало.

– Черт! – вдруг сказал он смущенно. – Надо же, как все получилось быстро!

– Что получилось?

– Мне кажется, я в тебя влюбился.

Я широко распахнула глаза. Сбилась с шага. Вопросительно вздернула брови:

– Что ты сказал?

– Ничего. Ты замечательная. Идем, тебе завтра в школу, наверное.

– Нет, не в школу. У меня завтра показ. Это днем.

– Что у тебя? – теперь остановился он.

– Показ. Я моделью работаю.

– Врешь!

Я так оскорбилась, что словами описать сложно. Только что он был таким нежным и близким и вдруг отдалился от меня за тысячи километров. Разумеется, без косметики и в таком затрапезном виде меня вполне можно принять за школьницу, но он же только что сказал, что влюбился в меня! Как же он может после этого обвинять меня во лжи?!

Я с достоинством ответила:

– Не имею такой привычки – врать. Это у вас, у мужчин, принято лапшу девушкам на уши вешать. Хотя ты мне пока и не вешал ничего, я про тебя вообще ничего не знаю.

– Я про тебя тоже. Но модель из тебя, как из меня премьер-министр. Или генерал-майор. Так что не надо ничего придумывать. Правда. Ты мне и так понравилась. Ну посуди сама, какая из тебя модель? Нос курносый, две косы. Эх, девчонка! Я прикусила губу, но было уже поздно. Близнец вырвался из меня и подавил своей волей. Мне хотелось что-то объяснять Олегу, топать ногами, доказывать. Но близнец поступил по-своему.

– Я никогда никому не врала, – четко и членораздельно сказала Ольга моим голосом. – И не позволю какому-то проходимцу обвинять меня во лжи. Ты меня не знаешь, я тебя не знаю. На этом и разойдемся. Провожать меня не надо.

– Ну подожди! Куда ты? – Он попытался снова схватить меня за руку, но Ольга вырвала ее и ледяным тоном повторила:

– Не надо! Тема закрыта.

И мы ушли, я и мой близнец. А Олег остался стоять на той улице, под вековыми дубами, в растерянности глядя мне вслед и комкая в руках свою рубашку.

Утро разбудило меня телефонными звонками. Один, другой, третий. Я не желала расставаться со сном, нежилась в полудреме, кутаясь в одеяло и дожидаясь, когда же они прекратятся. Но телефон все звонил.