Ей случалось целоваться и раньше, но никогда она не чувствовала ничего похожего на то, что ощутила сейчас в объятиях Зака Маккензи. Все в нем возбуждало, восхищало ее. Как она тосковала по таким прикосновениям – и по такому трепету.

Но она играет с огнем: этому безумию не следует поддаваться. Рукой она нащупала у него на бедре «кольт», вытащила его из кобуры и приставила к его животу.

Он отступил назад, но не выпустил ее из рук. Его губы сложились в насмешливую улыбку.

– Ты когда-нибудь стреляла в людей, Роуз?

– Это мое дело, стреляла или нет. А тебе следовало бы задуматься. Мое дело – знать, а твое – догадываться.

Он опустил руки и стал разглядывать-ее своими проклятыми сапфировыми глазами.

– Почему, Роуз? Тебе ведь было так же чудно во время этого поцелуя, как и мне, и тебе это так же понравилось, как и мне.

– Это ваше мнение. И перестаньте называть меня Роуз, или я нажму на курок.

– Зачем? Ты ни на минуту не обманешь меня. Я знаю, чего ты хочешь от мужчины.

– Этого у тебя нет. – Она вернула ему пистолет.

– Ты уверена? – спросил он, засовывая «кольт» обратно в кобуру. * – Поцелуй говорит об обратном..

– Все, что вы можете добиться этим поцелуем – не больше, чем кусок пирога, который вы уже съели. Маккензи, неужели вы думаете, что я не догадываюсь, что вы за птица? Я отбивалась от такого сброда с тех самых пор, как у меня начала расти грудь. Все вы вылеплены из одного теста.

– Что плохого, если друзья обменяются парой поцелуев, Роуз?

– Может быть, пары горячих поцелуев и получаса в кровати для тебя будет достаточно. Но не для меня, Маккензи, – заявила она. – У меня другие планы относительно своего будущего, и в нем нет места таким невезучим бродягам, как ты.

– Что сейчас говорить о будущем? Ты напрасно потратишь время, если станешь уверять меня, что бережешь себя для более подходящей кандидатуры. Мы же оба знаем, что это не так.

У нее руки зачесались – так ей захотелось расцарапать его наглую физиономию. Конечно, она была уже не девушкой, но при этом не была и шлюхой. А он обращался с ней именно так. Но в конце концов, какая разница, о чем он думает? Почему это ее трогает? Она никогда раньше не обращала внимания на подобные заявления.

Так почему же сейчас это так ее задевает?

Роуз посмотрела ему прямо в глаза и тихо произнесла:

– Нет, Зак Маккензи, это ты зря тратишь время. Очевидно, что ты меня совсем не знаешь.

– Но скоро узнаю, Роуз.

Он посмотрел на нее долгим взглядом. Она встретила его взгляд в молчании, нарушаемом лишь биением ее сердца, которое, как молоток, отдавалось у нее в ушах.

Зак пошел к двери, но по пути, обернулся и посмотрел на нее:

– Кстати, Роуз, когда ты находишься так близко от мужчины, никогда не вытаскивай пистолет, чтобы подразнить его. Не все могут оказаться такими снисходительными, как я.

Коснувшись пальцем края шляпы, он добавил:

– На сей раз спокойной ночи.

Она стояла неподвижно, глядя, как он уходит, пока не услышала, как снова звякнул колокольчик. Дрожащими руками она нащупала позади себя раковину. Прислонившись к ней, она прикрыла глаза и сделала глубокий вздох. Ее губы все еще горели от его поцелуя, а тело трепетало от его прикосновений.

Зак Маккензи бросил ей вызов. Захочет ли она принять его? Бримстоун внезапно показался ей более опасным, чем она себе представляла. Неужели какой-то оборванец может так всколыхнуть ее чувства? Впервые в жизни она боялась доверять себе. У нее была единственная надежда, что Зак вскоре уберется из города вместе с остальной шайкой. Если же нет, ей придется избегать его любой ценой.

Зак спрятался в тени, когда Роуз вышла на улицу и заперла дверь. Когда он вернулся в город, то нигде не заприметил Тейта, и это его беспокоило. Джесс Тейт шел по жизни, разбрасывая вокруг себя угрозы. Обычно он всегда осуществлял их, особенно если дело касалось кого-нибудь, кто был меньше или слабее него.

Значит, эта рыжая знает его кузена Джоша. Что ж, чем меньше речь будет заходить о его семье, тем лучше. Он не мог не усмехнуться, вспомнив о Джоше и его невесте. Роуз сказала, что они с Эмили были подругами. Он готов держать пари на свою лучшую пару ботинок, что двух таких девушек слишком много на одного мужчину. В следующий раз, когда он увидит Джоша, надо будет выяснить, какую роль играла Роуз в ухаживаниях его двоюродного братца.

Стараясь держаться в тени, Зак бесшумно крался за Роуз в небольшом отдалении, решив проводить ее до дома. Через несколько секунд после того, как она поднялась на крыльцо, загорелся свет в окне первого этажа.

– На сей раз спокойной ночи, Роуз Дюбуа, – пробормотал он. – Мне кажется, самым лучшим было бы затащить тебя в постель. Так что заруби себе на носу: очень скоро я буду также говорить тебе и доброе утро.

Он пошел дальше по улице – туда, откуда доносился громкий смех, временами заглушаемый дребезжащим звуком старенького пианино. Зак задержался на пороге прокуренного салуна и огляделся. Тейт с двумя своими любимчиками сидел за столом в углу. Как ни противно было Заку присоединяться к этим сукиным сынам, у него не было другого выхода. Он подошел к столу и сел рядом.

.– Где ты шлялся? – спросил Тейт. – Что-то тебя не было видно. – Эти слова были брошены небрежно, и Зак понадеялся, что Тейт не станет хорохориться и не полезет в драку, как это обычно случалось, когда он бывал слишком пьян.

– То же самое и я могу у тебя спросить. Весь вечер искал твоих парней.

– Тейту надо было переменить портки, а потом нам захотелось пожрать, – ответил за главаря Щука.

– А куда подевались Бык с Джо? – спросил Тейт. Зак рассмеялся.

– А ты как думаешь? Каждый раз, когда мы заходим в город, Бык первым делом отправляется проверять местный бордель.

– Ага, а нам потом приходится об этом без конца слушать, – проворчал Кейн. – Эй, Щука, пойдем-ка сами проверим это местечко. – Приятели поднялись и направились к двери.

Тейт налил себе еще одну порцию виски и опрокинул ее в свою глотку.

– А ты что, уже пощупал здешних девок? – Он едва ворочал языком.

Зак покачал головой.

– Можно подумать, у меня полно времени. Я думал, мы будем промышлять в здешней округе.

Тейт поднял кустистые брови и удивленно нахмурился:

– Откуда у тебя такие мысли?

– Ты был полон решимости приехать сюда. Значит, у тебя была какая-то веская причина.

Тейт сердито выпятил челюсть, его глаза загорелись яростью.

– Слишком ты смышленый, Маккензи, только все себе на беду. Смотри, как бы не пришлось тебя пришить за твой длинный язык. – Он отшвырнул свой стул и нетвердой походкой пошел прочь.

Зак остался за столом и смотрел, как Тейт, тяжело ступая, с грохотом поднимается по лестнице. Слишком долго он работает техасским рейнджером – хорошо, что срок его контракта скоро подходит к концу. Он соскучился по «Трипл-Эм» и хочет вернуться к работе на ранчо.

Зак потратил шесть месяцев на то, чтобы выйти на эту банду. За это надо было благодарить кузена Коула – именно он ездил с шайкой, когда Зак нашел его и отослал обратно в Техас. Две недели назад он вышел на следы угонщиков скота. Беда была в том, что у Зака не было достаточно веских доказательств, чтобы арестовать их. Инстинкт подсказывал ему, что Тейт привел банду в Бримстоун неспроста. Тейту не нравилось, когда в его шайке появляются думающие люди, так что, если Зак еще раз сделает такой бездарный промах, как только что, ему никогда уже не удастся добыть необходимые доказательства. За те две недели, что он был с ними, они не совершили ни одной кражи, но Коул рассказывал ему, что они только Этим и занимались, когда кочевали по Аризоне.

Зак почувствовал себя страшно усталым. Он был измотан слежкой за бандой, ему страшно хотелось все бросить, ускакать подальше и забыть о том, что этот сброд вообще существует на свете. Но если он и оставит службу рейнджера, то только тогда, когда увидит этого ублюдка Тейта мертвым или упрятанным за решетку.