Нахожу в шкафу подходящую одежду, снова все черное, штаны спортивного покроя, водолазка, сверху жилетка с множеством карманов, на ноги легкие ботинки. Глаза упали на хронометр на стене, вздыхаю, скоро вечер. Если сделать скидку на время поединка и поездку, то я проспал не больше трех часов.

Не успеваю выйти из комнаты, как меня перехватывает сестра.

- Куда собрался? Тебе еще спать надо.

Мариш цепко держит за локоть и окидывает меня профессиональным взглядом доктора.

- Я в порядке, – мягко выпутываюсь из цепких пальцев, чмокаю её в лоб и шепчу: – Благодарю, что позаботилась обо мне.

Она краснеет и глаза на мокром месте. Сейчас она так похожа на маму. Проводит по моей щеке рукой.

- Глупый брат, а для чего еще нужны сестры. Ты в больницу?

- Да. Беспокоюсь за Клёна.

- Я с тобой, все равно мне на дежурство скоро заступать. Кары в гараже. На моем или на твоем?

- На твоем, – мы поднимаемся по лестнице к стоянке на крыше. Дом тихий и пустой, только роботы шуршат по своим несложным делам. – Где все?

- Мама в больнице, Бортис в мастерскую унесся, Уршир как всегда в компании отца следит за делами. А отец… он с Нарсисом поговорить улетел, там что-то неотложное нарисовалось. Скоро с ними встретишься.

Улыбаюсь, садясь в малиновый кар с золотыми разводами, если я люблю оранжевый и черный, Мариш обожает малиновый и золотой. Даже сегодня она одета в брючный костюм из сочетания этих цветов. Все мы немного тронутые на этот счет, Бортис вон зеленый обожает, а Уршир – красный. В груди теплеет, всю дорогу до больницы глупо улыбаюсь. Семья – это здорово! И мой беленький теперь тоже моя семья. Сестра не тревожит, только посматривает иногда, все понимает. Не представляю, как бы я справился без них с тем, что на меня навалилось.

Дорога пролетает незаметно, Мариш сажает кар на крыше госпиталя, выскакиваю из машины, мне не терпится увидеть Клёна.

- Пока, Мариш, заходи, когда будет свободное время!

- Зайду! – отвечает она уже мне в спину, а я несусь по лестнице вниз.

Так, мне надо на четыре этажа ниже. Привычные спецназовцы маячат у дверей. Хорошо. Прежде чем войти, захожу в неприметную дверь для медперсонала, надо пройти дезинфекцию. Встаю в круг света, нажимаю кнопку, и жирная синяя линия начинает ползти снизу вверх, сканируя и удаляя всех микробов, как с одежды, так и с тела. Процедура нудная и медленная, но необходимая. В тишине комнаты вдруг различаю голоса, кажущиеся мне смутно знакомыми. Навостряю уши и наклоняюсь ближе к вентиляционной решетке, замираю, услышав ненавистное имя.

- Этот ублюдок, Садир, заслужил и более страшную участь! А так, считай, что легко отделался! – голос Нарсиса я узнаю в любом варианте, а сейчас брат был зол и взвинчен.

- Нарсис, что ты творишь? Совсем ополоумел… а если кто-то узнает… – это папа недовольно шипит.

- Не узнает, – спокойно отвечает брат. – Я использовал препарат, который не оставляет следов.

- Но кто-то может заинтересоваться, что Садир сначала пошел на поправку и даже вышел из комы, а потом неожиданно скончался.

Сердце останавливается на мгновение, и я напрягаю слух, чтобы не упустить ни слова из сказанного дальше.

- О, пожалуйста, папа! Никого не интересует судьба преступника, да еще и садиста, обвиняющегося в изнасиловании!

- Но это нарушение закона…

- Нарушение? Не смеши меня! Как часто ты преступал закон в своих коммерческих делах, когда тебе было выгодно?

- Это другое… у меня всегда была лазейка в законодательстве, и дело не касалось преднамеренного убийства…

- Если понадобится, я тоже найду, чем себя оправдать! Но я не жалею того, что сделал! Этот гад участвовал в похищении Няншира с Клёном и издевался над ними! Я просто доделал то, что не закончил Клён! Жаль, что он не дорезал этого ублюдка сам, но я исправил эту досадную оплошность! Таким сволочам не место в этой жизни! Или ты хотел, чтобы до Няншира дошли слухи, что Садир жив? Младшенький пошел бы и свернул ему шею незамедлительно, не дожидаясь ничьих разрешений, он ведь импульсивный и честный, и его, в отличие от меня, обязательно бы поймали! Лучше поблагодари меня и забудь!

Молчание. Никогда не слышал, чтобы Нарсис так с отцом разговаривал.

- Благодарю… – у отца больной и усталый голос. – Стар я стал, наверное, ничего не понимаю в этой жизни. – Скрипнул стул под тяжестью отцовского тела. Я весь присосался к вентиляции, дезинфекция давно прошла, а мне было нестерпимо интересно, что отец скажет дальше. При мне они никогда так откровенно не разговаривали, считали маленьким, наверно. Так за последний год я повзрослел, пришлось. Отец продолжил: – Раньше шахисы никогда не шли против семьи, и то, что совершил Ристиш… это позор. Недостойное и низкое деяние. У меня все в голове не укладывается, я помню его малышом, бегающим по нашему дому и ворующим яблоки с кухни, которые были предназначены для праздничного пирога, Линсис всегда готовила пирог на праздники сама, не доверяя повару-роботу. И потом, когда он был задиристым сорванцом в школе. Да, он был своенравным, склочным, себе на уме.… Закончил школу с высокими баллами! Потом начал работать.… У него был блестящий, изворотливый ум… Чего ему не хватало, сын, скажи?

- Так бывает, отец, – Нарсис тяжело вздохнул, – Он скрывал свою прогнившую натуру от нас, мы даже не подозревали, какая тварь находится рядом с нами! Я провел расследование и выяснил по своим источникам, что Ристиш неплохо нагревал нас на деньги, продавая оборудование для яхт на черный рынок. Он хорошо зарабатывал на этом, а ты даже ничего не заподозрил.

- Но зачем?!! У него была огромная ставка! На эти деньги можно было жить на широкую ногу и ни в чем себе не отказывать!

- Опять ты за свое, папа! – в голосе брата досада. – Пойми, таким, как он, всегда мало! У них высокомерие так и прет из всех щелей. Он считал, что все окружающие не ценили его, как должно. Отец не дал любви, отделываясь деньгами, Няншир отверг все попытки сближения, вот он весь такой бедный и несчастный и стал забивать свое горе наркотой. И получилось то, что получилось, полное моральное падение и вседозволенность. Да еще и любовника себе нашел под стать…

- Возможно, мы все тоже в этом виноваты… Не дали ему что-то важное…

- Отец! Мы дали ему больше, чем достаточно! Он сам все похерил!

- М-да… печально. Сейчас надо думать о Няншире и Клёне. Как он?

- Кто из двоих?

- Младший.

- Братишка сильный, справляется. Он очень изменился за последнее время, отец.

Оседаю по стене на пол. Это я-то сильный? Сразу вспомнилось, как рыдал втихаря ночью около кровати Клёна. Эх, брат, не знаешь ты ничего.

- Это не удивительно, столько испытаний. А Клён?

- Состояние стабильное, пока. Мама боится давать прогнозы. Врачи делают все возможное и даже больше. Запросили у федерации данные о джетах, нам ответили резким отказом, ссылаясь на секретность, так что надо действовать самим. Мне вообще не понравилось, как реагируют люди на все, что связано с искусственными солдатами, везде сквозит брезгливость, неприятие. Как будто они считают их ниже себя, а ведь это не так. Судя по исследованиям Саниса, джеты умнее, сильнее и вообще превосходят раз в двадцать среднестатистического человека.

Дальше не стал слушать, нестерпимо захотелось увидеть беленького, а за подслушивание мне было немного стыдно, но всего лишь немного.

====== Часть 20.1 ======

Часть 20

Няншир.

Вхожу в палату, Нарсис вскакивает со стула, папа отходит от окна, в которое он, видимо, смотрел, кивает и ободряюще сжимает мне плечо. Ничего уже не говорит о том, каким важным был для них недавний разговор. Нарсис крепко меня обнимает.

- Ты все сделал правильно, братишка, – шепчет тихо, и я понимаю, что папа рассказал ему все в подробностях. Судорожно выдохнув, стискиваю брата в объятиях. Нарсис всегда был близок мне, пожалуй, ближе всех остальных, ощущать его поддержку для меня важно.

Он сам отпустил меня, погладил по голове, как в детстве. Они с отцом попрощались и вышли, тихо прикрыв дверь.