Спустя полчаса мы закончили с герметизацией ворот. Потом опустили закрепленный над воротами рулон прорезиненной ткани и с помощью брусков и строительного пистолета закрепили ее по проему ворот, а края прошли также пеногерметиком.

– Лучше перебдеть, – подмигнул мне Вовка, обильно покрывая пеной брусок на полу.

– Да уж…

– Ох! – спохватился Вовчик, – я же на ноуте не включил запись с камер.

– Ты больной.

– Я знаю, – ответил он и загромыхал берцами по лестнице в подвал.

А я почувствовал симптомы «медвежьей болезни» и решил пройти за шторку в углу гаража, где мы поставили компостирующий био-туалет… При нормальной жизни ни за чтобы не купил этот кусок умного пластика, шутка ли? Пятьдесят тысяч, зараза, стоит, но вопрос гигиены в нашей ситуации – один из важнейших.

– … ни хрена себе! – донеслось из подвала.

– Что там? – присел я рядом с Вовкой, пред полкой, обозванной им ЦП – Центральным постом, где расположилась фанерка, к которой прикрутили кнопки управления вентиляцией и освещением снаружи, ноутбук и газоанализатор.

– Здоровенный кусок прям за горизонт ушел, – ответил Вовка, пялясь в экран.

Картинка там, конечно, была так себе, хоть камеры и имели инфракрасную подсветку, но толку от неё ночью почти никакого, хотя периодически летящие с неба «подарочки» можно было разглядеть.

– О, глянь, этот мутный вышел, – Вовка кликнул мышью и развернул окно камеры, что показывала дорогу у боксов.

Сосед стоял, глядя в небо, потом достал телефон, безрезультатно потыкал кнопки и снова закрылся в гараже.

– Последний раз нормальным воздухом подышать выходил, похоже, – прокомментировал Вовка и добавил, – ну что, через двадцать минут начнётся, если они все правильно посчитали.

– Да, – ответил я, снял куртку и завалился на свой топчан.

– Очкуешь? – посмотрел на меня Вовка.

– А ты нет?

– И я очкую… я даже, знаешь, чего подумал…

– Что?

– Может… может зря мы это все? Ну подумаешь, помучились бы минутку, задыхаясь, зато потом свободны. Ведь самое страшное не то, что мы вот-вот переживем, а то, что будет потом. Так может, надо было наоборот, закатить прощальную вечеринку и помереть?

– Не, Вов, не готов я помирать… что-то пожить хочется.

– Молодец! – неожиданно хлопнул меня по ноге Вовка и заулыбался, – это я твой настрой проверял.

– Блин, Вов, ты вот притворяешься или реально больной? Сколько лет тебя знаю, все понять не могу.

– Да, выживальщик – это диагноз… О, началось! – постучал он ногтем по индикатору, который показывал непонятные для меня значения.

– Цианид? Про который говорили?

– Да…

– И что там?

– Погоди… сейчас… О! Есть превышение!

– Ладно, ты наслаждайся апокалипсисом тут, а я спать, – я влез в спальник и отвернулся к стенке картонных коробок с какими-то консервами.

Меня потряхивало, и мне реально было страшно от того, что происходит сейчас со всем живым на планете, а также не было никакой уверенности, что к утру мы тоже не задохнемся от какой-нибудь космической химии. Закрыв глаза, я постарался успокоиться и наконец-то уснул, но меня почти сразу разбудил слабый толчок снизу.

– Это что? – поднял я голову.

– Не знаю, может, булыжник космический где рядом приземлился, а может, землетрясение, – ответил Вовка.

– Похоже, не усну, – сел я на топчан, надел шерстяные носки и влез в тапки, – что там газы?

– Не знаю, – пожал плечами Володька, – я его выключил на хер.

– В смысле? – удивился я.

– А чего смотреть? Жопа там снаружи, потом включу, попозже.

– В камеры видно что?

– Одна уже навернулась, что на дорогу смотрела, я забыл на неё сверху обрезок бутылки надеть, разъело, наверное, там что-то, а может просто сломалась… Китай, блин. А город вон светится, плохо, но видать, при дневном свете лучше будет.

– Что радио?

– Молчит… да и помехи постоянные.

– А интернет?

– Почти все обвалилось, из наших всего два сайта новостных открываются, но там ничего не обновляется уже несколько часов, народ в комментариях к статьям писал сообщения, но сейчас затихло все.

– Я долго спал?

– Пару часов… Слушай, давай, наверное, помянем всех.

– Давай, – согласился я.

Вовка поставил на стол нашего импровизированного купе бутылку водки, банку сайры и банку маринованных корнишонов.

– Ну что, пусть всем земля будет пухом, – сказал он, подняв одноразовый стакан.

Я согласно кивнул, добавив – «пусть» и выпил. Потом я разлил еще… потом еще, а после третьей Вовка потянулся к пачке сигарет.

– Володь, иди наверх, в печку кури.

– Хорошо, – он понимающе кивнул и поднялся наверх.

– Приточку завтра включим? – спросил я Володьку, когда он вернулся с перекура, притащив с собой шлейф табачища.

– Ну, теоретически, на сутки нам на двоих тут хватит подышать тем, что есть, а потом да, надо вентилировать. Хоть мы фильтры и тестировали, но все равно, сделаем так – сначала закроем подвал, напялим противогазы и потом включим приточку и прибором проверим состояние воздуха. Можно и оттянуть, конечно, на подальше этот момент.

– Как?

– Шевелиться поменьше.

– Ага и не курить.

– Хорошо, не буду пока больше курить.

– Ну что, утро вечера, точнее ночера мудренее?

– Да, давай укладываться.

Прежде чем лечь на свой топчан, Вовка покрутил ручку приемника минут пять и, плюнув на это дело, улегся.

– Андрюх…

– Что?

– Спишь?

– Пока нет.

– Слушай, а ты своим то звонил?

– Да, мать сказала, что у них рядом заводское убежище, и а так как сестра на этом заводе лаборантом, то вроде как им места выделили. Надеюсь, нормально все у них.

– Ты чего тогда с ними не поехал, собирался же вроде?

– Передумал… А смысл ехать? Тут-то у меня жизнь, можно сказать, наладилась, а туда, в Подмосковье ехать и все заново начинать? Нет, я уж как-нибудь тут сам, потихоньку.

– Ну, тоже верно, – согласился Вовка.

– А твои что?

– Не знаю…

– Так и не помирился?

– Нет… теперь жалею.

– Хреново.

– Угу, – ответил Вовка, шмыгнув в темноте носом, – ладно… я спать.

Мой физиологический будильник разбудил меня ровно в десять утра, включив настольную лампу, я влез в тапки и побрел «за шторку». После чего умылся и, подойдя к воротам, прислушался. Тихо… снаружи тихо, только внутри гаража пощелкивает лампа дневного света, подумав, что надо на ней сменить стартер, я спустился обратно, обнаружив уже проснувшегося «сокамерника», который разглядывал что-то, прильнув к монитору.

– Добр… эм… привет, в общем.

– Ага, – кивнул Вовка в ответ, – глянь, одиннадцатый час утра, а на улице как сумерки.

– Может, остальные камеры навернулись?

– Нет, вот видишь, это тучи, – тыкал он пальцем в экран, – а вот эти полосы – это лучи солнца… восток ведь там?

– Да, восток там. Значит, такая плотная облачность?

– Похоже на то… Да и в городе вон окна светятся, получше уже видно.

– Интересно, как долго электричество будет?

– До первой поломки, даже незначительной, а потом все сыпаться начнет.

– О, а это что, молнии, что ли?

– Да, вон здоровенная туча ползет.

– А как там по радио говорили, 8 часов планета в этом облаке находилась?

– Да, так вроде… – Володька обулся и пошел наверх, – погоняй радио, может, поймаешь что.

У меня получилось, я настроился на волну нашего местного МСЧ, но из динамика доносились только три гудка, а потом приятный женский голос сообщал «это канал звукового сообщения управления МЧС по Приморскому краю», затем опять повторялись гудки и опять голос. Записал частоту и начал крутить тюнер дальше, поймал что-то китайское, но с сильными помехами. Вообще помехи шли постоянные, как кто специально глушил все частоты.

– Ну… хоть китайцы живы, – уселся Вовка на топчан и вытер полотенцем лицо, – что, позавтракаем?

– Да что-то особо не хочется, кофе просто попью.

– Не выделывайся, я сейчас яйца поставлю сварить, да нормально позавтракаем.