Лерка вытаращила глаза и замерла, не донеся ложки до рта.

– Это он так сказал? – спросила она где-то через минуту.

– Это я так сказала.

Она швырнула ложку, вздохнула и уставилась на меня.

– Вы очень похожи, – заметила она без злобы. – Ты и твой брат. Жаль, что вы родственники, вот бы парочка получилась… Скажи, ведь на самом деле вам никто не нужен, верно?

– Что ты имеешь в виду? – удивилась я.

– Вы любите только друг дружку, и вам никто не нужен. Никто.

– Это интересная мысль. – Я усмехнулась, а Лерка насторожилась, ее взгляд заметался, она покусала нижнюю губу и попросила жалобно:

– Аська, не говори ему про то, что я здесь наболтала. Я просто пьяная дура и болтаю всякую чушь. И злюсь, что сестру он любит в сто раз больше меня. Может, я виновата, но это обидно, понимаешь?

– Понимаю. Только чего ты вдруг занервничала? Ты сегодня сказала, что следила за Сашкой в ту ночь, когда арестовали Илью. И по этой причине он тебя не смеет бросить. Жутковато звучит, да?

– Если ты думаешь… если ты думаешь, что это как-то связано с Ильей, – запаниковала Лерка, – то зря. Мне просто нравится по пьянке пугать всех подряд, я, мол, крутая и все такое… Ты ведь знаешь, Сашка никогда от тебя ничего не скрывает. И если бы тогда что-то… – Тут она побледнела и, окончательно запутавшись, жалобно на меня уставилась.

– Я ничего ему не расскажу, – заверила я и стала смотреть в окно.

Аппетит у Лерки пропал, она торопливо пила чай, избегая встречаться со мной взглядом.

– Скажи, – подумав, попросила я, – в чем меня считают виноватой?

– Кто?

Я пожала плечами.

– Не знаю кто… Люди. Ведь что-то говорили тогда, разве нет?

– Бог с ними, – вздохнула Лерка. – Чего дураков слушать… Мне Сашка голову оторвет.

– Не оторвет. Он не узнает.

– Охота тебе все это ворошить. И я дура. Сунулась с длинным языком… Говорят, что ты была любовницей Андрея. В ту ночь Илья застал вас на его квартире. Ты убежала, а его он убил. На суде Илья промолчал о том, что вас застукал, не желая трясти грязным бельем… ну и тебя пожалел. После чего вырвал тебя из сердца, закопал на пять метров в глубину и залил цементом. – Лерка невесело хохотнула.

– Занятно, – кивнула я, а она неожиданно разозлилась:

– Чушь собачья, глупая сказочка для полудурков.

– А если это действительно так? – подумав, спросила я.

Лерка растерялась, потом нахмурилась и сказала:

– Мне можешь не заливать. Чушь все это, кому и знать, как не мне…

– Чушь, – согласилась я, и мы выпили по чашке чаю, старательно избегая глаз друг друга.

– Сашка говорит, Илья вернется, и жизнь наладится, – тихо заметила она. – Как думаешь?

– Не знаю, – ответила я честно.

– Он его вправду ждет.

– Кто? – не поняла я.

– Сашка.

Ее ответ меня поразил. Я торопливо поднялась, отошла к плите, повернувшись спиной к Лерке, стараясь скрыть охватившее меня смятение, а успокоившись, сказала твердо:

– Конечно, он его ждет. Ведь они друзья.

– Друзья, – согласилась Лерка, я попробовала обнаружить в ее голосе усмешку, но не смогла.

Лерка взглянула на часы и засобиралась домой. Я решила ее проводить, она охотно согласилась.

День был солнечным, но нежарким, улицы заполнены гуляющими.

– Мы хотели на юг съездить, – сообщила Лерка. – На пару недель. Поедем с нами.

– Может быть. Когда собираетесь?

– Попозже. Я имею в виду, Илью дождемся. Может, и он поедет, было бы здорово, правда?

– Да, – согласилась я.

Она несколько минут шла молча, потом сказала:

– Извини, что я тебе настроение испортила… Я пить брошу, правда, с завтрашнего дня.

– Хорошая мысль.

Тут на глаза мне попался телефон.

– Давай позвоним Сашке, – предложила я.

– Вряд ли он дома, уже восемь часов.

– Позвоним на работу.

– Тогда ты звони, – кивнула Лерка.

Я набрала номер и вскоре услышала Сашкин голос:

– Да.

– Это я, мы с Леркой гуляем, решили заглянуть к тебе.

– Как там она?

– Отлично.

– Что ж, заглядывайте. В баре ни души, вы будете первыми посетителями.

Лерка слушала, прижав ухо к трубке.

– Поедем? – спросила она.

– Лучше пешком. Погода хорошая, грех не прогуляться.

Лерка взяла меня под руку, и мы направились в старую часть города. Здесь, на одной из маленьких улочек, располагался ночной клуб, который принадлежал Сашке… и Илье. Сашка это неизменно подчеркивал, хоть и являлся по документам полноправным владельцем. Несколько лет назад клуб был самым популярным в городе, но после ареста Ильи Сашке пришлось нелегко, власти искали повода разделаться с ним, да и многочисленные недруги почувствовали себя вольготно и портили ему жизнь как могли. Думаю, Сашка держался за клуб из упрямства, вряд ли это заведение приносило сейчас большой доход. Разговоров на эту тему брат всячески избегал, и я не лезла.

Возле дверей стоял охранник и курил, поглядывая на редких прохожих.

– Привет, – сказала Лерка, я кивнула, он ответил:

– Привет, – и с удивлением уставился на меня: я не появлялась здесь несколько лет.

Мы вошли в бар, за то время, что мы сюда добирались, бар заполнился почти до отказа, все столы были заняты, за стойкой сидели две девушки и трое ребят. Взглянув в том направлении, Лерка чертыхнулась:

– Смена Кирилла. Терпеть его не могу. – И добавила зло: – Он меня тоже.

Мы подошли к стойке, Кирилл повернулся к нам, кивнул и неторопливо приблизился. Он вызывал у меня странное чувство. Может быть, беспокойство. Выше среднего роста, коренастый, бритый наголо, от правого виска к затылку тянулся шрам, большие серые глаза смотрели спокойно и даже равнодушно, но где-то в самой их глубине таилась угроза. Тонкий нос, узкие губы, кривая улыбка. Впрочем, улыбался он редко, говорил вроде бы неохотно. Здесь появился через год после того, как Илья угодил в тюрьму. Что их связывало с Сашкой, я не знала, но что-то, кроме того, что Кирилл здесь работал, безусловно, связывало. Неоднократно я хотела расспросить брата об этом, но каждый раз неожиданно пугалась и замолкала.

– Выпьете? – спросил Кирилл, обращаясь ко мне.

– Я выпью, – ответила Лерка. – Налей водки, грамм сто.

На Лерку он даже не взглянул, смотрел мне в глаза и вроде бы силился улыбнуться.

– Мне кофе, – попросила я, он бросил через плечо:

– Таня, сделай кофе, – и отошел к посетителю на другой конец стойки.

– Видишь, что выделывает, – разозлилась Лерка. – Какого черта Сашка его держит? Он даже не взглянул на меня.

– Брось, – попробовала я ее успокоить. – С водкой ты завязала, а кофе подаст, никуда не денется.

– Нет, просто обидно. Можно подумать, он здесь хозяин, а я так, прогуляться вышла.

Лично я была рада, что Кирилл не обращает на нас внимания: взгляд

его рождал в душе что-то крайне неприятное и подозрительно похожее на страх.

Столик в углу освободился, мы взяли с Леркой свой кофе и устроились там. Через пятнадцать минут появился Сашка, перекинулся парой слов с Кириллом и подошел к нам.

– Тысячу раз тебе говорила: выгони его к чертовой матери, – проворчала Лерка с обидой, тыча пальцем в Кирилла.

– За что? – усмехнулся Сашка. – За то, что водку тебе не наливает? Так это я не велел.

– Он на меня так смотрит…

– Он на всех одинаково смотрит, у него зрение плохое, а очки носить стесняется. Нормальный мужик и честный в меру. Это сейчас большая редкость, надо ценить… Я рад, что ты сюда заглянула, – повернувшись ко мне, сказал Сашка и взял меня за руку.

– Я тоже, – кивнула я и попробовала пошутить: – Пора возвращаться к жизни.

Где-то через полчаса Сашка ушел к себе, а мы еще немного посидели в баре. Лерка решила провести вечер здесь, да и я домой не спешила. Мы лениво болтали и разглядывали публику, двери в бар неожиданно широко распахнулись, Кирилл за стойкой взглянул исподлобья и как-то подобрался, а я увидела входящих в бар мужчин. Первым шел Мирон, за ним два здоровячка с крайне неприятными ухмылками на лицах. Публика, заприметив вошедших, сразу притихла.