- «Согласна.» – тихо проговорила Катя, не отрывая взора от пола.
- «Есть одна проблема.» – задумалась Наташа – «А как мы предкам объясним нашу совместную задержку после уроков.»
- «Я кое-что придумала.» – сказала Ксения – «Можно сказать, что мы записались в спортивную секцию…, но, например, на художественную гимнастику. И предки будут рады и у нас будет свободное время.»
- «Хорошая идея! Завтра с утра обрадуем родителей.» – согласилась Наташа.
***
После уроков девушки, погуляв в скверике около школы с пол часика, вернулись в школу. Ученики и учителя покинули школу и в коридорах было тихо и безлюдно. Девчонки спустились в подвал к спортзалу и вошли в женскую раздевалку.
- «Постойте тут, я пойду поговорю с физруком!» – Наташа приоткрыла дверь в спортзал. Учитель физкультуры в синем спортивном костюме переволакивал черные спортивные матрасы в угол зала.
- «Пришла, Лаптева! Привет, заходи!» – с довольной ноткой сказал Владимир Михайлович.
- «Здравствуйте, Владимир Михайлович! Тут такое дело, я не одна, я с своими подругами, с Катей Ивановой и Ксюшей Москалевой, я им все рассказала и… они тоже хотят… ну это… то что было со мной… Они мои лучшие подруги. Они никому ничего не расскажут.» – быстро выпалила Наташа.
- «Я смотрю, что ты уже тоже никому не рассказала! Под монастырь хочешь меня подвести!» – строго сказал учитель, но тут же улыбнулся – «Ладно, что с вами сделаешь. Зови своих подруг!»
Когда девушки боязливо друг за другом вошли в спортзал, физрук внимательно их оглядел. Девушки сконфуженно стояли перед ним в обычных джинсах и джемперах, держа куртки в руках, но в боевом макияже, который, чтобы казаться повзрослее, нанесли после уроков.
- «Так, детки. Я уже помылся, а вы в душ, помыться и не забудьте смыть краску с мосек, и в мою каморку, вон в ту дверь, я вас там буду ждать!» – показывая на дверь, спокойно, но властно сказал учитель. – «Полотенчиками обернетесь и сюда, да, и вещи свои с собой прихватите, чтоб не запалиться!»
Девчонки покорно пошли в раздевалку.
Через пятнадцать минут школьницы, закутанные в полотенца, держа в руках одежду, вошли в подсобку физрука. Небольшая комната была в полумраке, только настольная лампа на письменном столе мягким светом освещала комнату. Кроме стола со стулом у стенки стояло потертое кресло и шкаф, а у другой лежала стопка спортивных матрасов, наверное, для того чтобы можно было на них полежать или поспать, когда у учителя не было уроков. Все стены комнаты были обвешены какими-то грамотами и вымпелами, а на стенных полках пылились многочисленные спортивные кубки.
Владимир Михайлович уже переоделся и был в черном атласном халате, в котором обычно выходят боксеры на ринг. Он, раскинувшись в кресле, любовался тремя нимфами, обмотанных в белые полотенца от подмышек до бедер.
- «Так, детки, помылись? Не стесняйтесь, снимайте свои шкурки! Здесь тепло, я включил радиаторы.» – обыденно велел учитель. Он спокойной твердостью подчинял школьниц своей воли.
Наташе было легче, она уже прошла эту преграду, а вот её подругам было труднее. Особенно Кате. Если было бы больше света, пунцовость ее лица окрасило бы комнату в красный тон. Первая решительно сбросила с себя полотенце Наташа. Ладненькие изящные ножки, не широкие бедра с тонюсенькой талией и красивой формы развитые груди с небольшими пуговками были заценены учителем улыбкой и одобрительным кивком. Но Наташу он уже видел, его больше интересовали её подруги. Владимир Михайлович в ожидании смотрел на них. Ксения, чуть помявшись, последовала за подругой, развела руки и влажное полотенце свалилось к её ногам. Перед учителем раскрылась совсем другая красота девичья тела. Гармоничная, изумительно пропорционально сложенная, словно лань, высокая и длинноногая, с значительной грудью, колоритная блондинка Ксения, отличавшаяся красотой даже среди своих очень привлекательных подружек. Владимир Михайлович уже давно приметил развитую красоту ученицы Москалевы, а тут такой подарок. Две подруги были наги, а третья смущенно стояло в нерешительности.
- «Так, кто тут задерживает? Наверно кто-то совсем маленький и хочет домой к мамочке!» – строго изрек физрук.
Катя, ещё помедлив, тяжело вздохнула и отпустила ткань, которая соскользнуло на пол вслед предыдущим полотенцам. Тут же одной рукой прикрыла лобок, а другой закрыла грудь. Скрыть размеры её грудей одной или даже двух рук, едва хватило бы. Не по годам развитая грудь была одновременно, и её и гордостью и мученьем. Даже при ходьбе, ей хотелось придерживать их руками, а при беге её руки всегда поддерживали колебание выступающих женских прелестей. Не высокая, с гитарообразными бедрами, тонкой талией под тяжелыми налитыми, почти пятого размера сиськами, Катя была олицетворением женственной сексуальности. Владимир Михайлович аж ахнул, увидав эту красоту. Он, развалившись в кресле, не мог оторвать глаз от представшей перед ним картиной, три самых красивых учениц старших классов в ожидании стояли голенькие перед ним. Он пытался выглядеть безмятежным и холодным, но по блеску его глаз и дрожи в руках было видно, что он на взводе. Молчание и бездействие затянулось.