Мистер Шейд глубоко вдохнул, и я замерла. Заметив, что именно делаю, я смутилась.

«Иисус. Соберись»

— Как насчет того, чтобы отработать стоимость?

Уловив грязный намек, я приоткрыла рот. Замечательно. Я возбудилась и наглаживала козла, предложившего обслужить его член. Я взбесилась, но вместе с тем почувствовала боль в груди.

Застав его врасплох, я с размаху наступила ему на ногу. Затем со всей силы толкнула в грудь. Мы пошатнулись, и Шейд отпустил меня. Запутавшись в собственных ногах, я снова плюхнулась на задницу возле своего рюкзака. От удара о землю из моих легких выбило воздух.

Вскинув взгляд, я увидела, что Шейд попятился на пару шагов, но тут же поймал равновесие и теперь хотел снова напасть. Я нащупала банку с краской и бросила прямо в него. Повсюду разлетелись зеленые брызги. Пока Шейд оправлялся от шока, я схватила свой рюкзак. Вскочив на ноги, я побежала к праздничной процессии. Я была маленькой, поэтому легко маневрировала в толпе. Мне наверняка удалось бы затеряться в ней. Посмотрев через плечо, я поняла, что ошиблась. Я и забыла, каким высоким был Шейд. Он легко нашел меня взглядом.

Шейд смотрел прямо на меня и проталкивался вперед, приказывая людям уйти с дороги. Спотыкаясь, я выскочила к праздничной процессии и на кого-то налетела. Полицейский закричал мне убираться с улицы. Вновь посмотрев через плечо, я увидела, что Шейд решительно прорывался ко мне.

— Чарли! — повернувшись на зов, я заметила своего лучшего друга Фредерика, стоявшего на платформе.

Я улыбнулась. Похоже, удача наконец-то мне благоволила.

Глава 2

Уоррен

— Не прикасайся к ней! — закричал я своему телохранителю Эндрю. Он был моей правой рукой с тех пор, как пять лет назад после смерти отца я ушел из пехоты, чтобы перенять семейный бизнес.

Я не знал, за кем именно следовал Эндрю — за мной или за девушкой. Как бы то ни было, я не хотел, чтобы кто-либо к ней прикасался. Этот язвительный рот был только моим. Член дрогнул, по-прежнему твердый после того, как маленькая женщина извивалась в попытках освободиться. От необходимости преследовать ее он стал еще жестче. У меня первобытно бурлила кровь, словно на поле боя.

Будто если бы я поймал девушку, смог бы повалить ее на землю и предъявить на нее права. Проталкиваясь через толпу, я приближался к цели. Девушка обернулась и, встретившись со мной взглядом, споткнулась. Я увидел, как полицейский закричал и подскочил к ней. Если бы он прикоснулся к ней, клянусь, я бы вырвал его значок вместе с кожей.

Девушка резко повернулась на чей-то зов. Светлые волосы взметнулись вокруг нее, запятнанные яркой зеленой краской. Проследовав за ее взглядом, я увидел парня, к которому она бежала. Все прочие эмоции затмила ревность.

Я вознамерился добраться до девушки первым. Но едва я ускорился, как парень протянул ей руку и помог подняться на платформу. С возвышения доносилась музыка, и пока парад медленно продвигался дальше, парень покружил мою незнакомку и поцеловал в губы.

Мой взор заволокло алой пеленой, и я бросился к платформе. Полицейский схватил меня и, пытаясь остановить, крикнул уйти с улицы. Повернувшись, я одарил его убийственным взглядом.

— Простите, мистер Шейд, не узнал вас, — прохрипел полицейский, подняв руки.

Отвернувшись от него, я увидел, что моя девочка смотрела на меня широко распахнутыми глазами. Парень отпустил ее, и она спрыгнула с платформы, скрывшись по другую сторону улицы.

— Черт возьми, — я потерял ее.

— Сэр? — спросил меня полицейский. Он горел желанием помочь и боялся, что нажил себе проблем.

Я указал на парня, поцеловавшего мою женщину.

— Мне нужен он. Разузнай о нем все. Жду от тебя отчет в течение часа.

Полицейский кивнул. Я вернулся к Эндрю, стоявшему со скрещенными на груди руками и смотревшему на меня как на умалишенного. Возможно, я и впрямь выжил из ума, но мне было плевать.

— Нет, — предупредил я, предвидя следующие слова Эндрю. Я бы просто разозлился еще сильнее.

Я итак балансировал на грани. Мы отошли от толпы. Я и забыл, что сегодня праздновали День святого Патрика. Мне было все равно. Для меня сегодняшний день ничем не отличался от обычной трудовой пятницы. Я мельком глянул на свой костюм, залитый зеленой краской. На отворотах пиджака остались отпечатки маленьких ладоней.

Покачав головой, я вспомнил про брошенную в меня банку краски. Я понятия не имел, как нечто подобное могло возбудить. Поначалу, споткнувшись и перепачкавшись, я хотел выругаться. Но затем посмотрел вниз, в самые красивые зеленые глаза на свете, наблюдавшие за мной сквозь густые ресницы. Сам того не понимая, я поднял девушку и прижал к себе, желая убедиться, что она настоящая. Мне не нравились люди, особенно вторгавшиеся в мое личное пространство, но незнакомка стала исключением. Она напоминала маленькую стеклянную статуэтку, которую я должен был оберегать.

Как бы я ни хотел последовать за ней, мне было ее не поймать. Парень на платформе позвал ее по имени. Чарли. Похоже, они были знакомы. Я разыскал бы ее во что бы то ни стало. Даже если бы пришлось попросить об услуге и достать все записи системы видеонаблюдения. Как угодно. Я бы нашел Чарли или поставил бы на уши весь город. Плевать. Я всегда добивался желаемого. И еще ни разу не чувствовал такого непреодолимого притяжения.

Наклонившись, я поднял альбом Чарли и мысленно поставил галочку велеть своему помощнику привести страницы в порядок.

— Мне нужно принять душ, — сказал я Эндрю, открывшему автомобильную дверь, — и отменить встречу.

Заскочив в машину, я достал сотовый и оповестил помощника об изменении в планах. Эндрю занял место водителя.

— Вы действительно отмените встречу?

Мы посмотрели друг на друга в зеркале заднего вида. Я знал, о чем он подумал. Я никогда не пропускал встреч. Я вообще никогда ничего не пропускал, если речь шла о работе. Так я и жил с тех пор, как вернулся в город после смерти отца. Он оставил компанию в полнейшем беспорядке. Она шла ко дну, и мне потребовалось несколько лет, чтобы не только наладить дела, но и замести за отцом следы. Особенно ради мамы. Я не хотел, чтобы она знала о крахе и долгах, оставленных нам в наследство. Притом я не хотел говорить ей о своих подозрениях — вероятно, компания и стала причиной папиного сердечного приступа. Слишком большое давление.

Мне было чуждо стремление заработать как можно больше денег. Представься такая возможность, я бы с радостью избежал управления бизнесом, но кто купит разваливающуюся компанию? Не упоминая того, что закрой я ее, и тысячи людей остались бы без работы. Я должен был разгрести бардак. Теперь я закончил, но все еще работал денно и нощно. И даже реализовал планы отца на здание Шейда.

Вскоре я был дома и, приняв душ, пригласил сенатора Джонса к себе домой вместо «Алиби», где мы встречались каждый месяц.

В обмен на некоторую финансовую помощь он гарантировал, что я по первому требованию получу все, чего бы ни пожелал. Никто не захочет вставать на пути у человека с капиталом вроде моего.

Но Чарли не походила на всех прочих. Даже зная, с кем связалась, маленькая вспыльчивая женщина бросила в меня банку краски. Я видел выражение ее милого личика, когда Эндрю назвал меня по имени. Благодаря гостиничному бизнесу, Шейдов знали не только в Колорадо, но и по всему миру. Имя, ассоциировавшееся с роскошью и упадком.

— У меня есть дела поважнее, — взяв альбом, я открыл застежку, распахнул его и замер. Чарли рисовала здание Шейда. Пролистывая страницы, я понял, что она запечатлела его много раз. Одна картина прекраснее другой. Иисус, у Чарли был талант.

— Например, крохотная светловолосая хулиганка? — я слышал в голосе Эндрю дразнящие нотки, но проигнорировал его.

— Что-то типа того, — проворчал я.