Ограничить свою свободу из-за загрязнения окружающей среды – значит отказаться от свободы формировать суждение, производить и контролировать собственную жизнь. Фактически это права, неотчуждаемые в силу нравственного закона, и отбрасывать их нельзя. Даже если экологам что-то такое известно – а это явно не так, – пускай сначала убедят нас в этом. Тогда в нашей воле будет им подчиниться. Но даже если они знают больше нас, это не дает им права требовать, чтобы мы отказались от своей свободы [FHF 70].
Есть ли нечто общее между падением Рима и самоубийственными тенденциями развития нашего общества?
Да. Параллелей между современной западной цивилизацией и ситуацией в Римской империи много, и они поражают. Самая очевидная: Рим достиг величия в период свободы, пока был республикой, и рухнул после того, как превратился в империю, когда усилилось государственное регулирование (вот оно, государство всеобщего благосостояния, прославившееся лозунгом «хлеба и зрелищ»). Рост налогов и ужесточение государственного контроля разрушили экономику Рима, и варвары смогли его захватить. Нечто подобное происходит сейчас. Мы не должны капитулировать перед варварами, но очевидно – они этого ждут [FHF 67].
Сила
Что вы подразумеваете под силой?
Сила – это нечто первичное, это вот что [сжимает кулак]. То, что делается не убеждением, а физическим принуждением. Когда вы вынуждены что-либо делать, поскольку альтернатива – физический ущерб: вас схватят, бросят в тюрьму, лишат собственности или убьют. В этой грубой форме сила есть то, что с вами творят не по справедливости, не в соответствии с законами природы, а по произволу. По сути, государство владеет монополией на силу, поскольку призвано предотвращать бандитские разборки между несогласными с чем-то гражданами. Государству следует применять силу только против тех, кто прибег к ней первым; но ни в коем случае государство не должно инициировать применение силы. Но сегодня все правительства именно так и поступают. Закон – это сила, поскольку его приходится соблюдать под угрозой наказания. Если вы не согласны с частным лицом, ему остается лишь одно – не иметь с вами дела. Если же государство требует от вас чего-то, с чем вы не согласны, оно может посадить вас в тюрьму или отобрать вашу собственность. Это легализованная сила [FHF 73].
Полицейский, закладывающий за воротник, – это грубая сила?
Нет. Бюрократ, сажающий в тюрьму бизнесмена, – вот грубая сила. Грубая сила – это дискреционные полномочия, власть, для которой не существует объективных законов, из-за чего действия правительства совершенно невозможно предугадать. Антитрестовское законодательство – вот клубок противоречий! Поскольку нет единого толкования законов, каждый судья толкует их по-своему. И если человека швыряют в тюрьму по этим законам, – это грубая сила, не подчиняющаяся никаким конституционным или объективным процессуальным нормам [CBS 62].
Почему в главе «Природа государства» [3] (см. книгу «Добродетель эгоизма») вы утверждаете, что индивид не вправе отвечать силой на силу?
Я пишу, что люди имеют право отвечать силой на первое применение силы. Но если люди хотят жить вместе в свободном обществе, они должны делегировать это право государству. Индивидуальное возмездие неправомерно, поскольку в свободном обществе государство подчиняется объективным законам – и этими законами определяется, что есть преступление и, самое главное, что есть защита. Соответственно, государство должным образом выполняет функции арбитра и представителя пострадавшей стороны, защищает этого человека и карает от его имени.
Если же любой станет пользоваться своим «правом», чтобы отплатить за себя, возникнет хаос – страной будут править случайные прихоти и полнейшая иррациональность. Общество станет чем-то невозможным, поскольку самый честный и разумный человек может оказаться во власти человека бесчестного и неразумного, за которым сила. Итак, человек не может прибегать к силе, пока есть государство, которое защищает его в соответствии с объективными нормами. Силу нельзя использовать по собственному произволу. (Случись кому-нибудь наставить на вас пистолет, вы вправе в него выстрелить. Но это не есть право инициировать применение силы. Это право на самозащиту.) [FHF 70]
Когда прагматики высказываются о студенческих волнениях [1960-х гг.], то заявляют, что они против применения силы. Разве на самом деле они не на стороне силы?
В сущности, прагматики поддерживают инициаторов использования силовых методов, но не в обычном понимании. Например, коммунисты высказываются за первое применение силы. Прагматик же в определенном смысле еще хуже – он и ни за, и ни против. Ему кажется, что в кампусах царили мир и спокойствие, как вдруг случилась вспышка насилия и студенты-бунтари пустились чего-то там требовать. Руководство колледжей не знало, что делать. И ни одна из сторон не получила удовлетворения в конфликте. Значит, заявляют прагматики, нужен приемлемый компромисс. Такой подход ставит прагматиков на сторону агрессоров, пусть они и не одобряют агрессии. В порядке критики прагматизма можно сказать, что он совершенно внеморален, а любая внеморальная система поддерживает аморальных. Но прагматик взирает на силу беспристрастно. Кто-то хочет пробить вам голову? Предложите ему приемлемый компромисс – пусть взамен сломает себе ногу [NFW 69].
Сфера ответственности государства
Налоги
По-вашему, государство нас обкрадывает?
С одной стороны, да. На вопрос «Должно ли быть у государства право облагать нас налогами?» я бы ответила: «Нет, налоги должны быть исключительно добровольными» (см. главу «Финансирование государства в свободном обществе» в сборнике «Добродетель эгоизма» [4]). Государство, однако, нельзя назвать вором в том смысле, в каком мы зовем вором отдельного человека. Слишком часто в условиях смешанной экономики государство посягает на имущество, на которое не имеет никаких прав. Но эта проблема должна решаться конституционно; это вовсе не дает нам право обкрадывать государство [NC 69].
Есть ли у человека право отказаться платить налоги?
Да, моральное право. К сожалению, политически такого права нет, и тот, кто не заплатит, понесет слишком жестокое наказание [NC 69].
Нужно ли заставить федеральное правительство платить налог на собственность местным муниципальным образованиям там, где оно владеет землей?
Никогда не слышала о подобном предложении. Не уверена, что из этого что-нибудь выйдет. Но в порядке шутки я его поддерживаю. Однако лучше было бы снизить налоги [FHF 71].
Платите ли вы подоходный налог и если да, то почему?
Да, потому что его вырывают у меня под дулом пистолета [FHF 76].
Как вы, такая противница налогов, можете поддерживать увеличение расходов на оборону?
В общем и целом я против налогов. Предложенную мной альтернативу налоговой системе вы найдете в книге «Капитализм: Незнакомый идеал» [5]. Но пока наше государство финансируется с помощью системы налогообложения, люди, не желающие оплачивать оборону, – если они достаточно честны и последовательны – должны немедленно покинуть страну. Какое право вы имеете жить в стране, если не желаете тратить деньги на дело первостепенной важности – защиту от вооруженного нападения! А если кому-то кажется, что сегодня нам оборона не нужна, то ему место в психушке [FHF 81].