— Ты чего молчишь, Маковский? Может плохо тебе?

— Нет-нет… все нормально. Просто, усталость…

— Вот! А я тебе говорил, Володя, иди в отпуск, развейся, на море съезди… Ладно, капитан, сегодня приходи в себя, а завтра выходи на службу, — скаламбурил шеф и дал отбой.

Смотрю на мобильник. Странный какой-то. На корпусе сбоку аккуратная, маленькая надпись: «Феникс». Приложил большой палец к экрану, под пальцем снова пробежала полоска красного света, и через секунду появилась заставка: двуглавый орел, в каждой лапе держит по мечу, на груди орла — щит, на щите надпись: СГБ РИ. Ниже: «Отдел по охране общественной безопасности и порядка». Охранка. Я автоматически нажал в нужной последовательности кнопки на экране, и вошел в личный кабинет…

Значит, так: я капитан госбезопасности Российской Империи Владимир Маковский…

В мозгах каша какая-то… Какой еще, на хрен, капитан? Но, все пока говорит о том, что действительно капитан. Ладно. Пусть пока буду капитан.

Тут в голове, кажется, что-то начинает проясняться… Это действительно моя квартира, не служебная, просто я в ней редко бываю: служба… И зовут меня действительно Владимир Маковский.

В этот момент сознание накрывает калейдоскоп воспоминаний. Пазлы в моей голове начинают собираться в целостную картинку. Я — капитан «Охранки» Владимир Маковский, и это моя фотография в паспорте и мой паспорт. И это я в зеркале… Только что, мне звонил мой начальник — полковник госбезопасности Семен Павлович Гвоздь. И вчера здесь, у меня дома, была женщина. Аннет. Она… Она… Кто она? М-мать…

Вызываю меню связи на устройстве (очень похожем на мобильный телефон), выбираю: «50-100». Вызов.

— Да, Володя?

— Семен Павлович, кажется, меня просканировали!

— Кто? — Голос шефа спокоен, ровен, ничто в нем не выдавало каких-либо эмоций.

— Женщина. Я с утра долго не мог вспомнить кто я такой, и даже в зеркале себя не узнавал. Меня нужно срочно проверить.

— Не волнуйся, Володя. Сиди дома, никуда не выходи. В Рунет тоже. Неизвестно, еще, что там тебе голову забили… Все. Ложись, полежи, попей чего-нибудь, только не спиртное. Наши уже выезжают. — Гудки: шеф положил трубку.

Когда в дверь позвонили, я пил третью чашку кофе. Я включил на своем «Фениксе» сканер и направил устройство в сторону входной двери. На экране появились личные номера сотрудников СГБ: 50722, 50735 — это наши криминалисты, вспоминаю я. 50655 и 50678 — агенты Варсонофий и Кирилл, 50100 — Шеф... Ну, жук! Из машины, что ли звонил? Так, а это у нас кто? 33435 — Ого! И церковники здесь! Интересное дело…

Открыл дверь. Первым в прихожку вошел Семен Павлович, за ним Варсонофий Оглоблин — поручик — медэксперт и Кирилл Хлебов — капитан — из подотдела информационной безопасности; следом — криминалистки Фотиния и Елена (девушки эффектные и весьма привлекательные). Блондинка Фотиния — худощавая, с высокой, тщательно скрываемой под строгой блузой грудью, роста чуть выше ста семидесяти; и шатенка Елена — у Елены более крепкая, даже мощная фигура, рост у Елены примерно метр шестьдесят пять, груди налитые, как спелые дыни, глазища огроменные, темно-карие, огненные кудри собраны в высокий хвост на затылке. Вся мужская половина отдела за этими барышнями петухами ходит, вспоминаю я. Последним вошел молодой священник в рясе с золотым крестом, аккуратной бородкой и коротко стриженый.

334… Ну, да, конечно, кто же еще… Духовник…

Поздоровались с шефом.

— Вот, Владимир, — шеф кивнул в сторону священника, — отец Гедеон из отдела Духовной Безопасности.

Священник по-простому протянул мне руку.

— Здравствуйте, отче! — я пожал щуплую руку.

— Здравствуйте, капитан! Можно просто Гедеон.

— Хорошо… Гедеон…. Зовите и вы меня просто Владимиром.

— Все, познакомились, теперь не будем тянуть время! Идем… где тут у тебя можно расположиться? — Шефу явно хочется поскорей разобраться со мной.

— Подождите! — Вступилась Фотиния. — Где был контакт?

— Прямо здесь и был… в прихожей.

Женщина посмотрела на меня странным взглядом. Переглянулась с Рыжей Леной (так ее иногда зовут за глаза в отделе, вспомнилось мне).

— Только здесь?

— На кухне еще. Там, кстати, чашка осталась, с помадой…

— Идем на кухню! Господа, постойте здесь, только ничего не трогайте! — Скомандовала Фотиния.

Я прошел с сотрудницами на кухню и, прикрыв за нами дверь, рассказал о том, где нужно искать отпечатки и прочие следы пребывания в моей квартире вчерашней гостьи.

Выйдя к ожидавшим в прихожей сотрудникам, я пригласил их в спальню.

Варсонофий разложил свой чемоданчик на комоде; Кирилл открыл точно такой же, как и у Варсонофия, из которого извлек специальный прибор для поиска «жучков» и отправился с ним гулять по квартире. Шеф расположился в одном из стоявших в комнате кресел.

— Командуйте, отец Гедеон, — сказал полковник, обращаясь к священнику.

— Ложитесь на кровать, Владимир. Снимите рубашку, — священник не командовал, в привычном смысле этого слова, он просто говорил, что нужно делать, и я, и все присутствующие, включая полковника, делали то, что от нас требовалось. Уже через две-три минуты я был готов к исповеди, и лежал на своей кровати, в ожидании.

— Кирилл, пожалуйста, начинайте, — мягко сказал духовник. Тот извлек из чемоданчика пучок проводов с присосками, и начал закреплять их у меня на висках, затылке, груди…

— Простите, отец… Гедеон… во время моей… исповеди может… эм-м…

— Не волнуйтесь, Владимир. Не думаю, что подробности вашего грехопадения удивят меня. Что же до ваших сослуживцев, то они оставят нас на время исповеди.

В это время, Варсонофий достал шприц, и взял у меня кровь для анализа. Мини-лаборатория в чемоданчике произвела необходимые тесты менее чем за минуту.

— Следов известных препаратов нет, — сказал агент, обращаясь к духовнику.

— А другие показатели?

— Внутричерепное давление немного повышено. Сердце в норме.

— Хорошо. Спасибо, Варсонофий! — Священник сел на край кровати, положив правую руку мне на лоб, и сказал:

— Владимир, не волнуйтесь, не нужно переживать о том, что я могу о вас подумать. Вы не первый и не последний. Эти коммунисты часто действуют именно такими бесовскими способами, как ваша… знакомая — соблазняют ко греху даже самых верных подданных Его Императорского Величества и чад Матери нашей Святой Церкви. Закройте глаза и попытайтесь вспомнить вчерашние события…

Когда я прихожу в себя, все присутствующие выглядят уставшими. Шеф задумчив, — видно, что он уже начал прокручивать в уме какие-то версии. Оглоблин с Хлебовым курят возле открытого окна с видом на Богоявленский проспект, что-то тихо обсуждают. Священник полулежит в кресле, которое для удобства святого отца специально подвинули ближе к кровати.

— У тебя остался номер ее телефона, Володя? — спрашивает шеф.

— Мы, кажется, не разговаривали по телефону. А что, она действительно была?

— Была, Володя, была, — как-то задумчиво говорит полковник.

— Кирилл, дай закурить, — обращаюсь я к капитану.

Агент молча подошел к кровати, и протянул мне пачку «Луны 2040» с золотым фильтром. На пачке изображение: замысловатые здания, рощи, купол лунного Храма Христа Спасителя под прозрачным куполом, в черном небе над которым вдали виднеется голубая Земля. Я сел, взял пачку и достал пахнущую ладаном сигарету. Потом посмотрел на отца Гедеона, встал и присоединился к стоявшим у окна.

Хорошее все-таки изобретение эти безвредные сигареты! Мало того, что безвредные, так еще и нервы успокаивают. А по специальному рецепту можно и специальные сигареты получить, как эта самая «Луна», от которой аналитические процессы в мозге и внимание обостряются… Затянувшись я выпускаю дым в окно, и оборачиваюсь к священнику:

— Отец Гедеон, вам нехорошо?

— Все в порядке, Владимир, — он открыл глаза, — я просто пытаюсь понять…