Дворецкий вернулся на террасу с первым блюдом. Поставил на стол суповые тарелки и корзинку с булочками.

Ева склонилась над столом, вдохнула исходящий от еды аромат и удовлетворенно кивнула.

– Пахнет вкусно.

Дворецкий слегка поклонился.

– Булочки свежевыпеченные, но, если вы предпочитаете безглютеновые продукты, я принесу.

– Я не боюсь глютена, – улыбнулась Ева. – Но благодарю за предложение.

Ева оказалась первой женщиной на памяти Даниеля, которая не сидела на какой-нибудь диете и спокойно относилась к продуктам с глютеном. Это было так необычно и выгодно отличало ее от других представительниц прекрасного пола, с которыми он встречался. Да и выглядела она иначе: приятные округлости и изгибы фигуры, красивая заметная грудь. Ева Берген была очень сексуальна, и Даниель с удовольствием полюбовался бы ею в более женственной одежде. А еще лучше – вообще без одежды.

Когда они снова остались одни, она взяла булочку, разломила ее и спросила:

– Так что вы хотели обсудить?

– Сначала ужин, потом разговоры.

Она положила булочку на тарелку.

– Нет, давайте лучше поговорим во время еды, или я решу, что вы просто обманом опять заманили меня на свидание.

– Я не заманивал тебя обманом на прошлое свидание, – возразил он.

– И все же наша прошлая встреча была свиданием. Вопросы, которые вы задали мне о больнице, вполне можно было обсудить в течение пяти минут за чашкой кофе.

– Это было бы совсем не весело.

– Моя работа – это не веселье, синьор Пеллегрини…

– Даниель. – На прошлой их встрече он много раз просил ее не обращаться к нему так формально. Его вообще несколько обескуражило, что, похоже, Ева вовсе не восхищалась им. Обычно его фамилия и внешность действовали на женщин магнетически. С тех пор как на него посыпались награды за архитектурные проекты и деньги, он не встречал ни одной женщины, которая не смотрела бы на него трепеща ресницами. Кроме Евы. Единственную вспышку интереса к нему с ее стороны он заметил в момент их знакомства, когда их глаза встретились в первый раз. И это был первый раз со дня гибели Пиеты, когда он ощутил желание. И молния, которая проскочила между ним и Евой, заставила его снова почувствовать себя живым.

Однако со стороны Евы та вспышка была единственной, в дальнейшем она вела себя с ним сдержанно, что Даниель списывал на обстановку, в которой они общались. Он думал, что если вытащит ее с Кабальерос и привезет на куда более комфортную и приятную Агуадиллу, то там девушка расслабится и оттает. Как же он ошибался.

Никаких электрических разрядов между ними больше не проскакивало, Ева держалась холодно, все его попытки флиртовать потерпели крах, а на предложение провести с ним ночь она ответила резким отказом. Это было неслыханно! Ева Берген отвергла его с презрением! Ему было горько и ужасно неприятно, и он отпустил ее безо всяких разговоров.

Именно презрение он видел на лице своего отца, когда в новостях сообщали то об одной, то о другой однодневной подружке Даниеля. Его родители были сильно разочарованы тем, что он не хотел жениться. Пиета нашел женщину для создания семьи, хотя ему и понадобилось целых шесть лет на то, чтобы наконец обменяться с ней клятвами верности. Предполагалось, что за это время остепенится и Даниель. Однако у него такого намерения не было. Ему нравилась свободная жизнь. Он был доволен собой и делал что хотел. Если ему вдруг приходило в голову провести выходные в Вегасе, он отправлялся туда на личном самолете, прихватив с собой нескольких друзей. Его идеальный старший брат никогда не вел себя так… Он служил Даниелю сияющим маяком, к которому надо стремиться… Так было всегда. Ну так что ж, последнее слово все равно осталось за Даниелем. Он сумел заработать больше, чем личные средства Пиеты и наследство, которое он должен был получить, вместе взятые.

А потом это последнее слово перестало что-либо значить, потому что Пиета погиб. Человека, которого Даниель в равной мере любил и ненавидел, его брата и главного соперника не стало. Он умер. Ушел. Исчез. Утрата Даниеля была чудовищно огромной и тяжелой. Сердце его было разбито.

– Я отношусь к своей работе очень серьезно, мистер Пеллегрини. И здесь я не для развлечения и веселья, – осуждающим тоном заявила Ева. – Ваши попытки флиртовать со мной были неуместны, а предложение провести вместе ночь – вдвойне.

Без сомнения, сестра сочла бы его мазохистом, узнай она, что он решил жениться на женщине, которая открыто презирает его. Франческа не поняла бы, как это необычно и свежо – быть рядом с честной и прямолинейной женщиной. Для него добиться Евы было будоражащим кровь испытанием, как для альпиниста покорить Эверест, вершина которого теряется в облаках, – опасно, но острые ощущения стоят того, чтобы рискнуть.

– Полагаю, для флирта красивую женщину куда больше подошло бы пригласить в ресторан с тремя звездами от Мишлена.

Она чуть зарделась.

– Если вы опять будете заигрывать со мной, я уйду.

– Не услышав то, что я хочу сказать?

– Зависит от вас. Если вы в состоянии сосредоточиться на деле, я не против.

– В таком случае не буду тянуть резину. Мне нужна жена, и я хочу, чтобы ею стала ты.

Ева нахмурилась, ее голубые глаза гневно сверкнули.

– Это не смешно. Чего вы хотите на самом деле?

Он съел ложку супа. Ева была права: очень вкусно.

– На самом деле я хочу сесть в самолет и поскорее убраться отсюда, но вот нужна мне жена, и ты, tesoro, дорогая, идеально мне подходишь.

На несколько мгновений между ними повисло молчание, потом Ева резко отодвинула стул и встала.

– Вы просто отвратительны. Играйте в свои игры, а я не хочу. И кстати, я вам не дорогая!

Схватив свою холщовую сумку, лежавшую на полу около стула, Ева развернулась и пошла прочь – подальше от этого ужасного человека. Но едва она успела сделать пару шагов, Даниель сообщил:

– Прежде чем ты уйдешь, хочу тебе кое-что показать.

– Ничего не хочу видеть.

– Даже миллион долларов наличными?

И снова вопреки самой себе Ева обернулась.

На столе, рядом с ее тарелкой лежал раскрытый кейс. В кейсе лежали деньги. Очень много денег.

Она заморгала, словно пытаясь избавиться от наваждения. И встретилась взглядом с Даниелем.

– Мне удалось привлечь твое внимание? – осведомился он.

Да уж, она не ошиблась – с чувством юмора у него все в порядке.

Ева кивнула. Ему, разумеется, удалось привлечь ее внимание, но ей казалось, что все происходит во сне. Кейсы, полные наличных, бывают только во сне или в кино. Но не в реальной жизни.

Хотя Даниель Пеллегрини – тоже персонаж не из реальной жизни. Миллиардер из старинного и знатного рода. Его жизнь не отличалась бы от ее сильнее, будь он хоть с Луны.

– Если согласишься выйти за меня замуж, этот миллион долларов я передам агентству «Блю трейн» завтра же утром. И это для начала.

– Для начала? – еле слышно переспросила она, не отрывая взгляда от денег.

– Если присядешь за стол, я все объясню.

Ева прошла к своему месту и села, пристально глядя на Даниеля, словно ожидала, что он вдруг достанет из шляпы кролика. Даниель одним глотком допил скотч, потом плеснул в стакан новую порцию и подтолкнул к ней. Она залпом выпила все, не обратив внимания на жжение в горле и на то, что несколько секунд назад к этому стакану прикасались губы Даниеля.

– Согласишься выйти за меня, и эти деньги пойдут на благотворительность. А в день свадьбы я переведу твоему агентству еще два миллиона, и продолжу переводить по три миллиона за каждый год нашего брака. Ты же будешь получать по четверти миллиона в месяц и сможешь тратить их по своему усмотрению – хочешь, жертвуй на благотворительность, кроме того, ты получишь кредитную карту на оплату всех своих расходов.

У Евы голова пошла кругом. Он попала в параллельную реальность?

– Можно мне еще скотча? – пробормотала она.

Он выпил сам, потом протянул стакан ей. От выпитого слова его не стали для нее более вразумительными.