Алекс Стрейн

В ожидании чуда

1

Дверной звонок грянул, как гром среди ясного неба. Переливчатые трели разорвали тишину, промчались по небольшому холлу и ворвались в кухню. Кристин вздрогнула от неожиданности и застыла, прижав руки к груди. Господи, неужели это опять он? Кристин была уверена, что это Юджин. Он пришел для того, чтобы попытаться снова объясниться с ней, попросить ее понять и простить. Но она была совершенно не готова к новому разговору и новой боли, которая охватит ее при первых же словах Юджина и при взгляде на виноватое выражение его лица. Наверное, она могла бы простить все, что угодно... только не предательство. А действия Юджина, они сравнимы только с ударом исподтишка, это нож в ее беззащитную спину. Иначе и не назовешь.

Дверной звонок прозвенел снова, и беспомощный взгляд Кристин метнулся на цифер-блат настенных часов. Только сейчас она обнаружила, что уже почти половина двенадцатого ночи. Она так углубилась в свои переживания и генеральную уборку, по этой самой причине начатую на кухне, что потеряла счет времени. Нет, Юджин не мог заявиться так поздно... Если только не произошло что-то из ряда вон выходящее! Кристин подумала о том, что причиной позднего визита могла быть Мариза, жена Юджина и по совместительству подруга Кристин. Мариза вот-вот должна была разродиться вторым ребенком. Кристин бросилась открывать. Но у самой двери здравый смысл, которым Кристин всегда гордилась, пробился сквозь накрывшую ее волну беспокойства и вполне резонно заметил, что в этом случае Юджин обязательно бы позвонил. И уж конечно он не кинулся бы под проливным дождем к Кристин, чтобы сообщить ей эту новость, а повез бы жену в больницу... Беспокойство Кристин о подруге было таким сильным, что на некоторое время оно затмило воспоминание о недавнем разговоре, после которого Юджин больше не имел права называться ее другом. И о том, что он, наверное, не посмел бы снова прийти к ней. Вспомнив об этом печальном факте, Кристин в нерешительности замерла, уставившись на входную дверь.

Господи, но тогда кто же стоит за этой проклятой дверью? Половина двенадцатого, на улице несусветная темень, дождь, как из ведра, – вряд ли нежданный гость мог выбрать более неподходящее время для визита! Место тоже было совсем неподходящим, потому что визитер выбрал дверь черного хода, над крыльцом которого еще вчера сломался фонарь, а Кристин так и не успела попросить Юджина починить его...

Звонок зазвонил в третий раз, и на этот раз некто проявил большую настойчивость: Кристин захотелось заткнуть уши от непрерывного переливчатого звона.

– Кто там? – осторожно спросила она.

– Это я... – ответил мужской голос, и Кристин моментально растерялась.

Растерялась до такой степени, что едва не впала в столбняк. Нет, этого просто не может быть! Наверное, у нее на почве нервного расстройства начались слуховые галлюцинации.

– Кристин, ты меня слышишь? Открой дверь! – уже нетерпеливо приказал строгий голос из-за двери.

Кристин принялась открывать замки, потом непослушными пальцами скинула дверную цепочку, и дверь резко распахнулась.

Свет из комнаты залил мокрое крыльцо в три ступени и высокую мужскую фигуру. Рик. Пожалуй, он был последним человеком на Земле, которого Кристин ожидала увидеть на пороге этого дома.

– Рик? – пробормотала она, все еще не до конца поверив, что это он.

Правый уголок его рта дернулся в намеке на усмешку.

– Привет, дорогая. Позволишь войти или мне так и придется мокнуть под этим чертовым дождем?

«Дорогая» в его устах прозвучало как издевательство, но Кристин молча посторонилась, пропуская Рика в дом.

Он вошел уверенно, твердо и при этом подчеркнуто старательно обошел Кристин, словно она была прокаженной. Впрочем, Кристин так же старательно проигнорировала его тело-движения. По ее мнению, эта демонстрация выглядела даже немного смешной из-за своей нарочитости.

За спиной Рика с глухим стуком захлопнулась входная дверь, отрезая шелест дождя и потоки холодного влажного воздуха, устремившиеся было в дом. Кристин наблюдала, как он взялся за отвороты своего расстегнутого пальто и стряхнул повисшие капли. Потом снял его и аккуратно повесил в шкаф. Его действия были неторопливыми и очень уверенными, и вообще он выглядел так, словно не происходит ничего из ряда вон выходящего. Потом Рик повернулся лицом к Кристин и осмотрел ее с головы до ног.

Вот все и вернулось на круги своя: кровь точно так же, как и в первую их встречу, бросилась к лицу. Рик, конечно, все заметил, да и невозможно было это не заметить, и его красивое лицо исказилось в ироничной гримасе, стало почти неприятным, а глаза сделались совершенно холодными и презрительными.

У Кристин внутри все сжалось. Впрочем, снаружи она тоже невольно съёжилась, инстинктивно стараясь уменьшиться и скрыться куда-нибудь от демонстрируемой антипатии. Все эти месяцы Кристин жила в предчувствии надвигающейся катастрофы. Хотя почему надвигающейся? Катастрофа давным-давно произошла, в результате чего жизнь Кристин превратилась в сплошную черную полосу, просвета в которой не было даже в перспективе. И все события, происходящие после этой катастрофы, являлись лишь ее следствием: отголоски вселенского крушения, итог цепной реакции... Что-то вроде последствий атомного взрыва.

– Ты совсем не изменилась... дорогая.

– Я тебе не «дорогая», – испытывая тихое бешенство из-за того, что снова в его присутствии превратилась в испуганную дурочку, ответила Кристин. Впрочем, злилась она только на себя. – Зачем ты приехал?

– Как, ты не знаешь? – Он умело изобразил удивление, приподняв брови, но его взгляд стал еще презрительнее. Хотя куда уже больше!..

Существовала всего одна-единственная причина, заставившая его приехать сюда. Одно-единственное обстоятельство, из-за которого ему понадобилось увидеться с ней. Как ни странно, именно это привело Кристин почти в нормальное состояние. По крайней мере, теперь она хоть могла соображать. Кристин расправила плечи, выпрямилась и глубоко вдохнула.

– Конечно знаю, – спокойно ответила она, – просто не думала, что ты выберешь не слишком удачное время.

– Ничем не хуже, чем любое другое, – равнодушно ответил он. – К тому же у меня не слишком много свободного времени.

О, конечно! Откуда у него свободное время?! Странно еще, что он не задержался на годик-другой...

Кристин пожала плечами и направилась в кухню. Она слышала, что он помедлил, а потом направился следом за ней. Шесть ярдов показались Кристин шестью милями, а тяжелые шаги шедшего за ней мужчины странным эхом отдавались в ушах.

Это просто приступ клаустрофобии, попыталась успокоить себя Кристин. Так было всегда. Он слишком большой для этого дома, и он подавляет меня. Всегда подавлял. И всегда будет. Или после сегодняшней встречи уже не будет?

– Ты надолго? – осторожно поинтересовалась она, приободренная тем, что огромное пространство кухни несколько притупило приступ клаустрофобии.

– Почему ты спрашиваешь?

– Просто подумала, что ты много времени провел в дороге. Может быть, хочешь что-нибудь выпить? Кофе, чай?

Его глаза превратились в две узенькие щелочки, из которых на Кристин излились подозрение и холод.

– С чего это ты решила проявить такую заботу?

Господи, кто ее за язык дернул?! Неужели ей мало уроков, которые он ей преподал? Разве она могла надеяться, что за прошедшее время хоть что-то изменится, особенно его отношение к ней? Она никогда не тешила себя подобными иллюзиями, но, как оказалось, в ней по непонятной причине еще жила эта глупая надежда... Очень глупая надежда!

– У меня приступ вселенского человеколюбия, – не сдержавшись, вспылила Кристин, в данный момент сраженная острым приступом непонятного разочарования. Не хочет – и слава богу, ей же меньше хлопот... Черт его побери!

– Очень мило, что ты решила поиграть в гостеприимство, но я как-нибудь обойдусь. Я приехал по делу и надеюсь, что оно не займет слишком много времени. И, как только мы все решим, я тут же уеду. Не имею ни малейшего желания оставаться здесь дольше, чем необходимо.