– Аленка, Женя, привет! – весело улыбнувшись, помахала мне Василиса, уютно устроившаяся на диване под боком у супруга.

– А у нас новости. – Андрей привстал и пожал руку Жене. – Звонили из Москвы, с минуты на минуту ожидаем новое начальство.

– О как. – Женька уселся в кресло, притянув меня на колени. – И кого нам направили?

– Зовут Рэм Рожнов, оборотень, в Москве возглавлял один из филиалов, теперь вот к нам перевели, – отчитался Андрей. – Говорят, мужик суровый, кремень, – вздохнул он, видимо, уже успев пообщаться с московскими коллегами на предмет выяснения, как себя вести с новым шефом.

– Эх, и чего, в «Танчики» теперь не погонять? – расстроился Женька, положив подбородок мне на плечо.

Василиса хмыкнула и улыбнулась, окинув его снисходительным взглядом.

– Не думаю, что все прямо так строго будет. – Она встала. – Ален, чаю не хочешь? – спросила ведьма, посмотрев на меня.

– С удовольствием. – Я оживилась и сползла с колен Женьки. – А то там на улице такая стынь, – поежившись, бросила взгляд в окно, на серые сумерки. – Того и гляди, снежком вместо дождя припорошит уже.

Такое ощущение, что и город никак проснуться не может, хотя стрелки показывали одиннадцатый час, а за окном как будто семь-восемь утра. Или вечера, один фиг. Осень…

– Рада, будешь чего-нибудь? Народ? – Я оглянулась на остальных.

Цыганка посмотрела на меня, открыла рот, и тут вдруг ее взгляд стал стеклянным, отсутствующим.

– Прошлое почти нашло тебя, – тихим, ровным голосом произнесла Рада, и я вздрогнула от неясного предчувствия, кольнувшего сердце. – Жди вестника…

– К-какого вестника? – запнувшись, переспросила я, обхватив себя руками и не сводя взгляда с Рады.

Я не раз видела, как она впадает в транс, во время которого ее посещают видения или пророчества, и даже несколько раз они касались меня – в плане работы. Но ни разу Рада не говорила про мое прошлое, и когда пару раз в раскладе, который она мне делала, выпадала пустая карта, цыганка категорически заявила, что не надо лезть туда, куда меня не просят. Пока не просят. И что все решится само собой, когда-нибудь, если мое прошлое вдруг захочет дать о себе знать. Я и успокоилась… Как видно, рано.

– Что? – Рада моргнула, и ее взгляд стал осмысленным. – Вестник? – с недоумением повторила она, потом вздохнула, и ее глаза виновато посмотрели на меня. – Опять я вещала, да?

Я улыбнулась, краем глаза заметив, как встревоженно нахмурился Женька, не сводя с меня взгляда.

– Ладно, ничего, – махнув рукой, поспешила за Василисой на кухню.

Мы с ведьмой быстро приготовили попить, положили на тарелки печенье и вернулись в гостиную – по телевизору как раз показывали утреннюю сводку новостей.

– Все как обычно? – Я покосилась на экран и уселась обратно к Женьке на колени, сжимая в ладонях любимую кружку с ежевичным чаем. – Аварии, кражи, привороты и порчи?

– Ну да, – кивнул Андрей. – На Смоленке духа полночи ловили, на КАДе опять ночью рейсеры гонки устроили с иллюзиями, так там через каждые сто метров ДТП на юге. – Некромант вздохнул и покачал головой. – Вот делать нечего, а…

Договорить он не успел: из коридора раздался мелодичный звон, и на пороге появился незнакомец с весьма примечательной внешностью. Довольно высокий, с широкими плечами, коротким белобрысым ежиком волос, грубоватыми, словно высеченными из гранита, чертами лица. На щеке – старый шрам, словно бы от двух когтей, а на виске, обхватывая глаз сверху и снизу, шла замысловатая черная татуировка. Одет он был в длинное темно-синее пальто, сейчас расстегнутое, под ним – брюки и тонкий свитер, на шее – белоснежный шарф. Обведя нас всех пристальным взглядом чуть прищуренных удивительно голубых глаз, мужчина негромко поздоровался:

– Приветствую, коллеги. Разрешите представиться, Рэм Рожнов, ваш новый шеф. Оборотень, барс.

Мы дружно уставились на явившееся начальство, лихорадочно соображая, как вести себя и не надо ли вскочить и вытянуться во фрунт. Выглядел оборотень представительно и – да, в нем чувствовалась сила, окутывавшая Рэма невидимым облаком. И имя такое необычное, Рэм. Жесткие складки в уголках рта намекали на то, что гость из Москвы привык командовать, причем его приказы, скорее всего, не обсуждались. Ох, сдается мне, тяжеловато нам будет, Глеб Валентинович не требовал от нас строгой дисциплины даже тогда, когда у нас появлялся клиент. Каждый знал, что и как делать, люди мы взрослые, и наш прежний начальник лишь координировал да занимался всякими отчетами и финансовой стороной. Ну и, по молодости, как мне рассказывали, принимал активное участие в оперативной деятельности вместе со всеми.

Взгляд Рэма неторопливо обвел нашу компанию, чуть задержался на мне. По его непроницаемому лицу невозможно было сказать, что за мысли в его голове, и я вдруг почувствовала неловкость, что сижу у Женьки на коленях. Встала, обхватила себя руками, отведя взгляд, и на несколько мгновений показалось, воздух в гостиной сгустился, стал плотным и вязким. Обстановку немного разрядил Андрюха: он поднялся, открыто улыбнулся и подошел к начальству, протянув руку.

– День добрый. Андрей Князев, некромант, временно ио Глеба Валентиновича, – поздоровался он.

Рэм кивнул, пожал ладонь и улыбнулся уголком губ, что сразу преобразило его суровое лицо, сгладив резкие черты.

– Очень приятно. – Рожнов снял пальто, повесил его и зашел обратно в гостиную. – Тогда с вас и начну знакомство. Прошу в кабинет. – Наш новый начальник приглашающе махнул в сторону массивной двери и направился к ней первый.

А проходя мимо меня, вдруг обронил:

– Милые тапочки.

Кровь бросилась мне в лицо, я в замешательстве уставилась в спину оборотня, а от Васьки послышалось сдавленное хихиканье. В полной тишине, прерываемой лишь бормотанием телевизора, Рэм и Андрей зашли в кабинет, я же боролась с желанием сбросить мои страшно удобные и теплые тапочки и надеть засунутые в дальний угол полки сменные туфли-лодочки. Их я носила недолго, еще в самом начале своей работы в агентстве. Потом опомнилась, фыркнула и с независимым видом вздернула подбородок.

– Тапки как тапки, – дернула плечом, осуждающе покосилась на Василису. – У нас тут не офис, если он еще не понял, – добавила я ворчливо.

– Суровый мужик, – протянула Рада, с задумчивым видом глядя в сторону кабинета.

А мой Лис вдруг нахмурился, бросил на дверь раздраженный взгляд и встал. Поймал меня, притянул к себе и уткнулся в затылок носом, тихонько сопя.

– Ты чего вскочила? – приглушенно спросил он. – Застеснялась, что ли?

– Да не знаю, само получилось. – Я успокаивающе погладила его по руке, обвивавшей мою талию, повернула голову и потерлась щекой о плечо Женьки.

– А этому, суровому, если будет пялиться на тебя и дальше, уши оборву, – выдал неожиданно мой всегда спокойный Соколинский, и я, развернувшись совсем, с удивлением воззрилась на него.

– Кто пялился, Рожнов, что ли? – переспросила и рассмеялась такому нелепому обвинению. – Женьчик, ревнуешь? – ехидно поддела и тут же поспешила сгладить: – Да брось, никто не пялился на меня, что ты. Тебе показалось.

– Угу, показалось. – Женя поджал губы и крепче прижал меня к себе. – Ничего не показалось…

Дальнейшее рассуждение на тему, кто на кого пялился и было ли такое вообще, прервалось снова звякнувшим колокольчиком. Я встрепенулась, мягко выбралась из объятий Женьки и посмотрела, кто заглянул к нам на огонек.

– А вот и новый клиент. Точнее, клиентка, – вполголоса произнесла Рада и поднялась с дивана.

И хотя гость еще оставался в коридоре, я знала, что наша цыганка не ошибается. Поспешив в коридор, увидела там мнущуюся у самой двери девушку, нервно комкавшую перчатки и потерянно оглядывавшуюся.

– З-здравствуйте, – тихо поздоровалась она, увидев меня.

– Привет. – Я жизнерадостно улыбнулась и кивнула на вешалки: – Раздевайтесь, проходите.

– Это агентство «Острый нюх»? – зачем-то уточнила девушка, не торопясь снимать короткое пальто.