– В чем дело?

Чья-то рука легла Кулемину на плечо, и он подпрыгнул в кресле от неожиданности. Резко повернул голову. Это был Лерайский. Он не смотрел на напарника. Его взгляд был устремлен на экран монитора с увеличенным изображением.

– Что это за хрень, Дэн?!

– Военный самолет! – Кулемин повел носом и поморщился. – Черт! Ты бухать ходил, что ли?

– Какое это сейчас имеет значение? – Чувство свободы от накопившихся проблем, еще секунду назад поселившееся в душе Лерайского, улетучилось как по мановению волшебной палочки. Он тяжело плюхнулся в соседнее кресло и машинально скинул пиджак. – Откуда взялся военный самолет?

– Черти занесли, – огрызнулся Кулемин и снова предпринял попытку установить связь с пассажирским лайнером. – Борт семьсот сорок три! Борт семьсот сорок три!.. Почему нет связи, Влад? Одни шумы…

Лерайский защелкал тумблерами на пульте, то и дело бросая тревожные взгляды на экран монитора.

– Откуда эта моча? – он нервно потер пальцы. – Ты ссал на пульт, что ли?

– Я пролил чай…

– Придурок!

– Случайно. Когда зазвучала тревога…

– Дай мне наушники! – Лерайский почти сорвал их с головы напарника и нацепил себе на макушку. – Увеличь изображение… Аэропорт вызывает борт семьсот сорок три! Отзовитесь!..

Ответом ему послужил точно такой же треск, какой слышал Кулемин. Изображение на экране увеличилось, и у Лерайского буквально отпала челюсть. Расстояние между лайнером и стремительно несущимся в его направлении военным самолетом было уже критическим. Даже если им удастся связаться хотя бы с одним из экипажей прямо сейчас, избежать столкновения будет крайне трудно.

– Борт семьсот сорок три!..

Лерайский сбросил наушники на плечи и в отчаянии стукнул кулаком по пульту управления. Вспыхнула еще одна лампочка, а писк перешел в непрекращающийся протяжный вой. Кулемин схватился руками за голову и запустил пальцы в густую шевелюру. Он чувствовал, как к горлу подкатывает предательский комок. Пот катился по его лицу, застилая глаза.

– Дети-медалисты… – сорвалось с уст Лерайского.

– Что? – Кулемин не повернулся в его сторону.

Оба как завороженные смотрели на экран монитора. Зеленая точка вплотную приблизилась к красной, затем они слились в единое целое, последовала небольшая вспышка, и обе точки исчезли. Последняя капля чая сорвалась с края пульта и, ударившись о ботинок Кулемина, с брызгами разлетелась в стороны. Лерайский шумно выдохнул.

– Они ведь не… погибли? – Кулемин и сам не понимал, зачем он задал этот вопрос. – Да, Влад?

– Погибли. Все… Мы погибли, Дэн… Мне надо выпить. Тебе принести?

Лерайский поднялся на ноги. Голова шла кругом, и, чтобы не потерять равновесие, он ухватился за плечо сидящего в кресле напарника. Кулемин не отрывал взгляда от монитора.

Приглушенная музыка, источник которой Егору так и не удалось установить, сколько он ни крутил головой, не только не мешала их разговору, но, напротив, по мнению молодого человека, только способствовала ему. Валентина была сегодня неподражаема. Разгоняя рукой сигаретный дым, Егор не мог оторвать глаз от ее лица, от обнаженных из-за большого декольте плеч, от высокой вздымающейся в такт дыханию груди. Егор прекрасно видел, какие вожделенные взгляды бросают другие мужчины на его спутницу. А когда Валентина улыбалась… Ее губы не просто манили, они завораживали.

– А здесь уютно, – она откинула волосы со лба, взяла в руки высокий бокал с грейпфрутовым соком и сделала небольшой глоток. – Ты, наверное, тут часто бываешь? А, Егор?

Это было откровенной провокацией. Он склонился вперед и загасил сигарету в пепельнице. Затем накрыл ее руку своей.

– Зачем ты так говоришь, котенок? Ты же прекрасно знаешь, что я нигде никогда не бываю без тебя. Все то время, которое мы проводим порознь, я посвящаю мыслям о тебе.

– Болтун…

Однако по ее глазам Егор отлично видел, насколько на девушку подействовал этот нехитрый ход. Валентине было приятно. Официантка остановилась возле их столика, и молодому человеку вынужденно пришлось отпустить руку девушки. На столе появились заказанные блюда. Валентина тут же придвинула к себе салат и потянулась за вилкой. Егор взял рюмку с коньяком.

– За тебя! – предложил он незатейливый тост, когда официантка оставила их.

Валентина чокнулась грейпфрутовым соком, и они оба выпили. После этого она уже без излишних проволочек приступила к трапезе. Егор не торопился. Его мысли были направлены совсем в иное русло.

– Как дела у тебя в институте? – задал он вполне нейтральный вопрос. – Что нового произошло за последнюю неделю?

– Да ничего особенного, – Валентина поморщилась. – Не считая того, что Коломенчук опять клеился ко мне.

– Как? – Егор заметно напрягся.

О профессоре с кафедры философии и культурологии, читающем на потоке у Валентины лекции, он уже был немало наслышан еще с прошлого года. И о том, как этот старый пень беззастенчиво подбивал клинья к его девушке. Впрочем, если верить словам Валентины, Коломенчук подбивал клинья не только к ней, а ко всем подряд, но взаимоотношения профессора с другими студентками Егора волновали мало.

– Схватил меня после лекции за руку и долго слюняво рассказывал о том, как потрясающе я выгляжу. Он, дескать, большой ценитель женской красоты, и эта его сущность не позволила ему остаться равнодушным…

Валентина рассказывала о происшедшем со смехом, но Егор даже не улыбался. Он явственно представил себе всю эту картину, и ничего, кроме чувства негодования, она в нем не вызвала. Мысленно Егор пообещал себе непременно поквитаться с профессором Коломенчуком при случае. Для него и его друзей это будет лишним развлечением, а заодно принесет и некоторую пользу. В следующий раз профессор хорошенько подумает, прежде чем распускать руки и слюни.

– Ну а ты что?

– А что я? – Валентина пожала плечами. – Постояла, послушала, головой для приличия покивала, вроде как сочувствую ему, и ушла. Не могла же я послать его куда подальше. Он все-таки мой преподаватель.

– Посылать не обязательно. – Егор с интересом наблюдал за тем, как ловко и в то же время изящно его девушка орудует вилкой. Без сомнений, в ней были дворянские корни. – Но и слушать всю эту ахинею, а уж тем более позволять ему держать тебя за руку – тоже не следовало. Ты просто не умеешь общаться с такими типами, Валюша. И знаешь почему?

– Догадываюсь. Не начинай, Егор…

К этой теме они возвращались при каждой их встрече, но еще ни разу Егор так и не сумел изменить ситуацию так, как ему это было нужно. Он и Валентина встречались уже почти полгода, но при этом между ними так и не было физической близости. Девушка колебалась, но каждый раз неизменно находила предлог, благодаря которому вопрос снимался с повестки и откладывался на неопределенный срок. Девственность продолжала свято храниться. Егор мирился с ситуацией, но с каждым днем это становилось все труднее. Для него секс не был чем-то необычным.

– Почему не начинать? – молодой человек, воспользовавшись моментом, ринулся в очередную атаку на неприступный бастион. – Поверь, проблема только в этом. Ты сама убедишься в этом, когда… Все твое мировоззрение изменится.

Она опустила глаза, и Егор заметил, как девичье лицо залилось пунцовой краской. Рука с вилкой повисла в воздухе. Он не дал ей времени на контраргументы. Решил дожать. Сейчас. Немедленно.

– Валя… – Егор подался вперед, и его взгляд, наполненный теплотой и лаской, буквально проник в глаза сидящей напротив девушки. – Валечка. Я люблю тебя и, как мне кажется, уже не раз доказал тебе глубину и искренность своих чувств. Мы вместе и… будем вместе всегда. Не понимаю, что тебя удерживает. Что тебя останавливает. Неужели для того, чтобы ты поверила в мои чистые намерения, я должен сначала попросить руки у твоих родителей? Если так, то я готов…

– Дело не в этом, Егор…

– А в чем? – Он опять взял ее за руку и нежно провел пальцами по тыльной стороне ладони. Валентина ответила ему. – Только в твоем страхе? В нерешительности? Так это не проблема, котенок. Поедем ко мне? Прямо сейчас?