На экзаменах глупцы задают вопросы, на которые мудрые не могут ответить.
Экзамены ровно ничего не значат. Если вы джентльмен, то знаете столько, сколько нужно, а если не джентльмен – то всякое знание вам только вредит.
О беседе, воспитании, этикете
– Вы всегда понимаете то, что говорите?
– Да, если внимательно слушаю.
Я люблю говорить ни о чем. Это единственное, о чем я что-нибудь знаю.
– Только вы один и говорили все время, не закрывая рта.
– Кто-то же должен слушать, а говорить я люблю сам. Это экономит время и предупреждает разногласия.
В разговоре следует касаться всего, не сосредоточиваясь ни на чем.
Чтобы приобрести репутацию блестяще воспитанного человека, нужно с каждой женщиной говорить так, будто влюблен в нее, а с каждым мужчиной так, будто рядом с ним изнываешь от скуки.
Только не торопитесь со мною соглашаться. Когда со мною соглашаются, у меня всегда такое чувство, что я где-то напутал.
Слушать – это очень опасно: тебя могут убедить. А человек, который уступает доводам разума, очень неразумное существо.
Я не верю ни единому слову из того, что вы мне говорите... или я вам.
Я обычно говорю то, что у меня на уме. В наши дни это большая ошибка: тебя слишком часто понимают неправильно.
В наше время быть понятым значит попасть впросак.
Я живу в постоянном страхе, что меня поймут правильно.
Если скажешь правду, все равно рано или поздно попадешься.
Сказать человеку в глаза всю правду порою больше, чем долг, – это удовольствие.
Давать советы – всегда ошибка, но хорошего совета тебе не простят никогда.
Рассказать – значит пережить сызнова. Поступки – первая трагедия жизни, слова – вторая. И слова, пожалуй, хуже. Слова жалят.
Ученый разговор – занятие умственно безработных.
Как все ораторы, которые ставят себе целью исчерпать тему, он исчерпал терпение слушателей.
Я люблю послушать, как злословят о других, но не обо мне, – последнее не имеет прелести новизны.
В основе каждой сплетни лежит хорошо проверенная безнравственность.
Злословие – это сплетня со скучным оттенком морали.
Это прямо чудовищно, как люди себя нынче ведут: за вашей спиной говорят о вас чистую правду.
Я не желаю знать, что говорят обо мне за моей спиной. Это слишком мне льстит.
Всегда приятно не прийти туда, где тебя ждут.
Теперь хорошее воспитание – только помеха. Оно закрывает перед вами множество дверей.
Быть естественным – это поза, и самая ненавистная людям поза!
Чтобы быть естественным, необходимо уметь притворяться.
Искренность в небольших дозах опасна, а в больших – смертоносна.
Вульгарность – это просто-напросто поведение других людей. Другие – вообще кошмарная публика. Единственное хорошее общество – это ты сам.
Джентльмен – это человек, который никогда не оскорбит ближнего без намерения.
Я всегда очень дружески отношусь к тем, до кого мне нет дела.
Обедать в половине седьмого! В такую рань! Да это все равно что унизиться до чтения английского романа. Ни один порядочный человек не обедает раньше семи.
Когда человек приходит в гости, он тратит время хозяев, а не свое.
Об обществе
Бывать в обществе просто скучно. А быть вне общества – уже трагедия.
Люди, принадлежащие к хорошему обществу, интересны лишь масками, которые каждый из них носит, а отнюдь не тем, что за этими масками скрыто.
Чудесный бал! Так и вспомнилось прежнее время. И дураков в обществе не убавилось. Приятно убедиться, что здесь все по-старому.
Свет создан дураками, чтобы умные люди могли жить в нем.
Во фраке и белом галстуке каждый, даже биржевой маклер, может сойти за культурного человека.
Человек, который может овладеть разговором за лондонским обедом, может овладеть всем миром. Будущее принадлежит денди.
Я люблю званые обеды в Лондоне. Умные люди просто не слушают, что им говорят, а глупые не говорят вовсе.
В Париже такие истории создают человеку известность, но в Лондоне у людей еще так много предрассудков. Здесь никак не следует начинать свою историю со скандала. Скандалы приберегают на старость, когда бывает нужно подогреть интерес к себе.
Во всем Лондоне есть только пять женщин, с которыми стоит поговорить, да и то двум из этих пяти не место в приличном обществе.
Все можно пережить, кроме смерти; все можно перенести, кроме хорошей репутации.
Все хорошие шляпы создаются из ничего – как и все хорошие репутации.
Он, должно быть, весьма почтенный человек. Я ни разу в жизни не слышал его имени, а это в наши дни много значит.
Тщательнее всего следует выбирать врагов.
В близкие друзья я выбираю себе людей красивых, в приятели – людей с хорошей репутацией, врагов завожу только умных.
Врагов у него нет – не такой уж он выдающийся человек.
Все сочувствуют несчастьям своих друзей и лишь немногие радуются их успехам.
Вы его знаете? Я знаю его так хорошо, что не разговариваю с ним уже десять лет.
Я люблю знать все о своих новых знакомых и ничего – о старых.
Я никогда бы не стал его другом, будь я знаком с ним. Это очень опасно – хорошо знать своих собственных друзей.
Споры – крайне вульгарная вещь. В хорошем обществе все имеют в точности одно и то же мнение.
Всякий, кому довелось пожить среди бедных, подтвердит, что братство людское не пустая выдумка поэтов, а самая гнетущая и гнусная реальность; и ежели писатель обязательно стремится познать нравы высшего общества, он мог бы с тем же успехом постичь их, изобразив торговок спичками или разносчиков фруктов.
Если низшие сословия не будут подавать нам пример, какая от них польза?