Лорен Вайсбергер

Ложь, латте и легинсы

Lauren Weisberger

WHEN LIFE GIVES YOU LULULEMONS

© Lauren Weisberger, 2018

© Школа перевода В. Баканова, 2018

© Издание на русском языке AST Publishers, 2019

Часть I

Глава 1. Снова нацистская форма?

Эмили

Эмили перебирала в уме поводы для нытья. Тридцать первое декабря в Лос-Анджелесе – ей предстояла самая раздражающая ночь в году в самом раздражающем из городов, известных человечеству. И почему она никак не придумает, на что пожаловаться?

Эмили отпила коктейль, наблюдая, как движется в бассейне совершенное тело ее мужа – само по себе произведение искусства. Майлз вынырнул у подсвеченного бортика, где бирюзовая вода водопадом низвергалась через край. Позади на многие мили вокруг – сплошные огни. Они придавали городу заманчивый, даже влекущий вид. Лос-Анджелес прекрасен только по ночам. В темноте растворялись смог, наркоманы и выматывающие пробки. Как будто сам Господь спускался на Голливудский холм и подбирал нелюбимому детищу лучший фильтр из «Снэпчата».

Майлз улыбнулся ей, и Эмили помахала в ответ. Он жестом поманил ее к себе, но она покачала головой. Было тепло не по сезону. Все вокруг веселились словно в последний раз. Что ж, все-таки конец года. Каждый как будто кричал: «Смотрите, как мне весело! Давайте безумствовать! Жизнь удалась!» В просторном джакузи засели около дюжины таких весельчаков, у каждого в руке по бокалу. Остальные примостились на бортиках, опустив в воду ноги и дожидаясь, когда кто-нибудь вылезет. Диджей за пультом играл хип-хоп ремиксы, а гости повсюду – во внутреннем дворике, в воде, на бортиках бассейна и на лужайке возле дома – весело двигались в такт музыке. В шезлонге слева от Эмили девица в одних купальных трусиках, сидя верхом на парне, разминала ему плечи. Ее голая грудь свободно болталась в воздухе. Девица переместилась пониже и яростно принялась массировать ягодицы. Ей было года двадцать три, самое большее – двадцать пять. Пусть фигура ее далека от совершенства – круглый животик и чересчур пышные бедра, – но руки и шея были подтянутыми: ни дряблости, ни морщин. Одна только молодость и ни единой приметы возраста, не то что на тридцатишестилетнем теле Эмили. У той на бедрах уже появились растяжки, кое-где кожа немного обвисла, в зоне бикини торчали несколько волосков, которые все время появлялись, несмотря на регулярную эпиляцию. Конечно, ничего ужасного – она по-прежнему смотрелась стройной и загорелой, возможно, даже сексуальной в стильном раздельном купальнике от «Эрес», но с каждым годом это давалось все труднее.

На телефоне высветился незнакомый номер.

– Эмили? Это Элен. Вы меня, наверное, не помните. Пару лет назад мы познакомились на благотворительном балу в Метрополитен-музее.

Эмили сосредоточенно смотрела в небо, силясь вспомнить звонившую. Имя казалось смутно знакомым. В трубке повисло молчание.

– Я – менеджер Риззо.

Как интересно! Риззо – новый Джастин Бибер, восходящая поп-звезда и просто красавчик. Его имя прогремело два года назад, когда парню было всего шестнадцать. Он стал самым юным обладателем «Грэмми» в номинации «Альбом года». Точно – когда Элен переехала в Голливуд, то поступила на работу в кастинг-агентство, то ли «Ай-си-эм», то ли «Индейвор». Но как она пропустила новость о том, что теперь работает на Риззо?

– Да-да, конечно! Как дела? – Эмили посмотрела на часы. У Элен явно что-то важное.

– Прости, что поздно. В Нью-Йорке сейчас четыре утра, но ты ведь, наверное, в Лос-Анджелесе? Я тебя не отвлекаю?..

– Все нормально, я в особняке Джиджи Хадид. Еще трезвая. Что случилось?

Раздался пронзительный визг. Две девицы взялись за руки и сиганули в бассейн, обдав брызгами Майлза и его приятелей. Эмили закатила глаза.

– Слушай, разговор же только между нами?

– Конечно, – ответила Эмили, а сама подумала: «Начало многообещающее».

– Я сама не до конца понимаю, что произошло. Риз выступал сегодня у Райана Сикреста на шоу на Таймс-сквер. Все прошло отлично, просто как по маслу. Потом я ушла на встречу с подругой из колледжа, а Риззо поехал на вечеринку в клуб «1 OAK». Вроде трезвый был. Радовался, что удачно выступил.

– Ага…

– А сейчас коллега из нью-йоркского офиса агентства «Ай-си-эм» прислал мне фотку с вечеринки.

– И что там?

– Ничего хорошего.

– Риззо лежит пьяный? Целуется с парнем? Нюхает кокаин? Лапает малолетку?

Элен вздохнула и что-то сказала, но ее голос потонул в диком смехе. Розововолосая девица в крошечных стрингах взгромоздилась на плечи Майлза. Они затеяли шуточную битву с другой двухэтажной парочкой.

– Прости! Повтори, пожалуйста. Тут настоящий хаос. – Эмили завороженно смотрела на крошечный треугольник ткани между голых ягодиц, удобно устроившихся на плечах у ее мужа.

– Он явился в нацистской форме.

– В чем?

– Со свастикой на рукаве, в бандане и берцах. Короче, при полном обмундировании.

– О господи!

– Все настолько плохо?

– Да уж, нехорошо. Сто лет назад принц Гарри тоже выкинул нечто подобное. Ладно, будем работать с тем, что имеем. Хотя, скажу честно, лучше бы мальчики или наркотики.

Девица на плечах Майлза завела руку за спину, развязала бретельки, стянула с себя лифчик и принялась им крутить над головой, как лассо.

– Рассказывай с самого сначала. Кому об этом известно?

– В интернете пока ничего нет, но это пока.

– Давай сразу проясним – ты звонишь, чтобы нанять меня, правильно?

– Конечно.

– Ладно. Значит, так: пиши коллеге, пусть отведет Риззо в уборную и заставит снять форму. Наденьте на него что угодно, хоть золотые стринги, как у Бората, все лучше.

– Да, уже позвонила. Он отдал Ризу свою рубашку и туфли, повязку со свастикой отобрал. Тот остался в своих штанах. Они ярко-красные. Не супер, конечно, но ничего лучше мы не придумали. Тем более самому Ризу я никак не дозвонюсь. Кто-нибудь его фотку сейчас запостит, чует мое сердце.

– Это точно. Слушай, план такой: садись в такси, езжай на вечеринку и вытащи его оттуда. Возьми еще девчонку или двоих, будет выглядеть убедительнее. Отправляйтесь к Риззо, закройтесь в квартире и не выпускайте его. Хоть под дверью охраняй, если понадобится. Ты знаешь его пароль? Ладно, забудь. Просто телефон у него отбери. Урони в унитаз, что хочешь сделай, лишь бы он спьяну в «Твиттер» чего-нибудь не накропал. Нам надо потянуть время.

– Поняла.

– Первый рейс в Нью-Йорк в шесть утра. Я только домой заеду, вещи захвачу и сразу в аэропорт. Скандал начнется, когда я буду в самолете, а может, и раньше. Никому ничего не говори, слышишь? Никаких заявлений. Следи, чтобы он тоже ни с кем не разговаривал. Ни с разносчиком пиццы, ни с кем. Не выдавайте никакой информации, ясно? Что бы ни случилось – ужасные фотки, гадкие комменты, а они будут, поверь мне! Ничего не делайте, пока я не прилечу.

– Спасибо! Я тебе по гроб жизни обязана.

– Бегом за Риззо! – велела Эмили, стараясь, чтобы голос не выдал того, что она знала наверняка: Элен лишится дара речи, получив счет за услуги, прерванный отпуск и перелет.

Она одним глотком допила коктейль, поставила бокал на стеклянный столик и поднялась, стараясь не глазеть на парочку по соседству, которая, похоже, решила заняться сексом.

– Майлз, дорогой! – позвала Эмили нарочито сладким голосом.

Ноль реакции.

– Майлз! Раздвинь ей ноги пошире на полминутки, а то ты ничего не слышишь! Мне пора ехать!

Эмили с удовольствием отметила, что муж тут же спихнул с себя девицу и поплыл к ней через весь бассейн.

– Ты ведь не злишься, милая? Это просто глупая девчонка.