В тот год в империю Сайрэль пришла чума.

Крадучись, с легким цоканьем крысиных лапок, болезнь пробиралась как в трущобы, так и в богатые дома. Для нее не было преград. Никто не знал, как бороться с этой напастью. Со временем стало понятно, что чума вовсе не обычное заболевание. Её никакими усилиями не удавалось излечить ни лекарям, ни магам света… Из чего последние высокопарно сделали вывод, что эту кару наслали демоны, стремясь так утвердиться в их мире, заставить смириться непокорных людей.

Это было наивно и даже немного смешно. Лорд Кобэйн усмехнулся своим воспоминаниям. Люди ни тогда, ни сегодня почти ничего не могли противопоставить ордам чудовищ, выходящим из недр города демонов Моррада. Обычному человеку не хватало сил с ними бороться, и победа демонов была лишь проблемой времени. Они могли сразу стереть империю с лица этого мира, но отчего-то не стали этого делать. Возможно, людишки забавляли их.

Вампиры довольно быстро заключили с демонами союз, сами являясь их не лучше. Эльфы долго упорствовали, но выбирая между людьми и демонами тоже в итоге предпочли последних. На стороне людей остались только гномы. Они были ближе всех к людям по происхождению, и среди подземников было много человеческих женщин.

Лорд Кобэйн лично потребовал переноса столицы на острова, в удаленный уголок империи, подальше от зараженных дорог и набегов плакальщиков–зомби. Архипелаг Кингсаэль, где соленая вода, окружающая когда-то процветающий королевский курорт, давал шанс, что зараза скоро не придет туда. Но он ошибся. И тут, как выяснилось, спасения от болезни не было.

Лорд бросил усталый взгляд из окна резиденции. За высокой кованой решеткой, окружающей палисад, вдоль улицы, кутаясь в остатки шали, брела плакальщица. Дежурный Тоолбой струей пламени сжег существо, которое собственно и человеком уже не было. Это была некроматерия, сохранившая остатки разума, и тем еще более опасная. Потому как плакальщики стремились заразить как можно больше здоровых, дабы пополнить ряды нежити, в какой-то момент устремлявшейся, точно по неведомому зову, в сторону Моррада.

Некоторое время ученые и медики пытались исследовать причины чумы, и изменения, которые она вызывает. Но это привело лишь к тому, что они сами в итоге оказались инфицированы. Правда, удалось выяснить, что болезнь проходит три стадии до того, как полноценный зомби-плакальщик отправляется в сторону Моррада. Как он чувствует, куда ему надо идти, никто не знал. Зомби сбивались в группы и целые отряды, которые, надо сказать, со временем своего сосуществования даже умнели: они прятались и устраивали засады, порой даже показывали некоторые навыки стратегического мышления при захвате поселков, встречающихся им по пути.

Поэтому, если первое время трупы уничтожали, сваливая в канализацию и море с барж, то впоследствии команды стали сгонять уже восставших плакальщиков, пользуясь длинными копьями с шокерами вместо наконечников. Целые караваны зомби изгоняли с территорий заселенных людьми в покинутые замки и замуровывали там, или в катакомбы старинной канализации, в надежде, что крысы бесплатно выполнят работу погребальных команд. Что происходило в этих подземных туннелях, расположенных под каждым из городов с незапамятных времен и некогда бывших местом жительства нищих и отребья, уже давно никто не знал.

Чума потихоньку пробралась и в императорский дворец, демократично забрав императрицу и ее дочерей. В живых остался только один ребенок, самый младший.

Наследовать престол согласно закону могла лишь дочь, способная принести потомков императорской крови, при этом было не важно, кто окажется их отцом. Мать-императрица гарантировала то, что ребенок будет именно царственной крови. Сыновья же наделялись титулами, как он, например, и по мере своих сил служили империи, занимая важные посты. Им было запрещено жениться и заводить потомство. О таком заботились маги. Все потомки одной линии с действующей императрицей были стерильны. Они могли вступать в брак, но кровь на сторону не уходила. Однако всегда оставался шанс усыновить сына императрицы, который мог стать наследником своего родственника. Его тоже так усыновили, в то время, как его сестра взошла на престол. Но сейчас сложилась ужасная ситуация: империя могла погрязнуть еще и во внутреннем конфликте из-за престолонаследования. Слава Богам, что никто не знал о том, что младший ребенок – мальчик. Он родился уже тут, на островах, и было не до празднеств. По традиции народу представляли только старшую дочь – будущую императрицу. Остальные дети, если таковые были, воспитывались тайно, чтобы в будущем никто не смог воспользоваться их именем.

Он сам знал о поле наследника лишь в силу своего положения брата императрицы и ее доверенного друга. Преданные слуги и личный врач императрицы уже покончили с собой. Лорд взглянул на мальчика, играющего с куклой. В тот момент, когда умерла его мать, юный принц стал для всех девочкой. Во имя мира в итак подвергающейся страшным испытаниям стране!

Да, он, как главный советник пошел на обман, который длится уже не первый год. Лорд Кобэйн стал наряжать мальчика, точно девочку, дарить ему кукол и обучать всему, что должна знать императрица. Вне императорских покоев все были уверенны, что императорский род не угас.

Шло время, и мальчик подрастал в окружении нескольких особо доверенных людей, на всякий случай, лишенных возможности говорить.

Столица окончательно была перенесена на острова, где чума свирепствовала не столь яростно. Но, по крайней мере, среди аристократов особых жертв тут не было. Не исключено, потому что тела погибших от эпидемии серые чистильщики отвозили далеко в море Сна и там затапливали. Море привычно съедало заразу. Хотя поговаривали, что некоторые плакальщики все же выходят из вод у берегов материка. Но большинство становились добычей подводных обитателей, далеко не мирных.

Тем временем «юная наследница» была коронована, после чего взошла на престол. Народ был счастлив, находя, что это хороший знак.

Со временем мальчик, скрывающийся под женскими одеждами, вырос. Согласно традиции императрица вскоре должна была назвать своего первого фаворита и родить от него ребенка.

Лорд Вэйл Кобэйн сжал челюсти. Он не мог придумать, как выйти из столь затруднительного положения.

========== глава 1 ==========

не бечено!

Решение пришло, спустя немало бессонных ночей и шепотков океана Сна, убеждающих Советника в правильности его решения. Светлым жрецам он не мог рассказать о том обмане, который сотворил.

Оставались темные. Но где же найти их? Это было бы не просто.

Охрана поражалась его храбрости, которая по сути была вынужденной, ведь он ходил по улицам зараженного города даже не обращая внимания на больных и они как-то опасливо поглядывая на его крепкую мощную фигуру, сами отходили, что было не свойственно плакальщикам. Обычно те наоборот бросались к здоровым, на последней стадии болезнь полностью подчиняла психику людей и они стремились заразить как можно больше.

Вэйл Кобэйн в очередной раз небрежно отмахнулся от трупных мух и пнул ногой крысу, что-то догрызающую у бордюра.

Ему сейчас была нужна единственная ведьма этого города, о которой он случайно услышал. Женщина по прозвищу Старая ветошь. Когда то эта женщина была аристократкой, одной из прекраснейших придворных дам. Родом она была из Даркесттауна, хотя обычно большую часть времени проводила в столице, однако с началом эпидемии осталась в родном городе, где по слухам и заразилась, заболев была, естественно, изгнана из общества. По логике она должна была погибнуть, но по слухам все еще жила и теперь объявилась в Кингсиэле, в своем старом особняке, где обычно останавливалась с родственниками, когда начинался курортный сезон.

Что стало с ее семьей, было неизвестно, насколько он помнил у женщины был брат, наследник их рода. Она сама же так и не вышла замуж и младшего брата любила, точно сына; перед болезнью дама прославилась тем, что погрязла в темной магии, даже священник за это высказался в ее адрес на проповеди. Правда не назвав имя, но все знали и так, кого он имел в виду. Она уже тогда предсказывала и давала советы. Ведьма, короче.