— Баритонцы, — начал пояснять воин. — Со стягами баритонскими, в форме одномастной, с магами.

Коган отхлебнул напитка и сложил руки в замок, задумчиво уставившись на сжимающего кулаки барса.

— На рассвете вышли на дозорных. И не просто вышли. Они под пологом шли, чтобы ни слуху, ни духу от них не было. Когда на нас вышли — уже поздно было. Кривой коготь, когда первый раз баритонцы магией ударили, всех к воде погнал. Баб и детей в лодки первыми сгрузили. Мы с ними за путевых пошли. Остальные следом потянулись.

— С воды были баритонцы?

— Были. Баб с детьми было двенадцать лодок. Дошли только мы.

— Ведьма ваша где?

— Снежный шепот в лодке. Едва дышит. Пока на веслах уходили — она нас силой прикрывала. А как ушли — непробудным сном уснула.

Конунг молча сверлил взглядом воина, проворачивая в голове варианты развития событий. После долгой паузы, он начал задавать вопросы:

— Стяги баритонские сам видел?

— Видел.

— Как они лодки топили — видел? Как магией били?

— Видел.

— Перед Бурей — матерью ответишь?

— Отвечу.

— Ступай, — кивнул Дариус. — И позови сюда Сила. Того, что с бородой плешивой и синяком под глазом.

Воин молча допил мед и вышел из зала, а уже через несколько минут в нем появился недавний воин в кожаной куртке.

— Чего говорит?

— Что император мертв и кровь его погасла. А намедни к ним в земли баритонцы пришли с войной. Причем не наемниками, как обычно заглядывали, а прямой войной. Со стягами и магией.

Сил недоверчиво уставился на конунга.

— Не может быть того! Это прямая война с империей выходит!

— А нам что с того? — усмехнулся коган и задумчиво глядя на налившийся синяк под глазом бывалого вояки добавил: — Ты искал повод на поход — вот он.

— На Баритонию? — спросил с блеском в глазах Сил.

— Ты языком пока не мели. Слушай, что сначала сделать надо, — подался вперед предводитель, поймав идею. — Первым делом возьми молодых, что половчее. Пусть бегут в земли к Снежным барсам и глядят, где баритонцы засели и чем заняты. Что делают или куда двинули. На связь им молодого ученика Бури-матери отдашь. И чтобы тихо! Так, чтобы ни один баритонец и ухом не повел!

— Усек.

— Слушай дальше. Бери Сарима. Он ученый по-имперски писать. С ним послание пишешь за Баритоню. Мол, враг земли родные топчет. Никого не боятся и под своими стягами ходят. И слух добавь, мол император мертв и баритонцы мести хотят.

— В поход звать?

— Зови, но не так, чтобы мы помощи просили. Зови так, мол, мы предупредили, чтобы вы за штаны держались, но с ними сами справиться можем. Это послание шлешь Медведям, Оленеводам и Уч-камам. Понял?

— Понял. Сделаю.

— И вот еще что, — конунг задумчиво взглянул в кружку с медом. — У них на лодке лежит Снежный шепот. Со слов, она всю силу вложила, чтобы лодка ушла.

— К Буре-матери ее?

— Это да, но ты среди детворы посмотри, что они привезли. Может, кого заметишь, чтобы лицом на Кривой коготь похож был.

— Думаешь Снежный шепот на эту лодку не зря посадили?

— Думаю, так, но ты пальцем ни в кого не тыкай. По-тихому, чтобы бучу раньше времени не поднимать. Понял?

— Гляну, — кивнул Сил и собрался уже уходить, но все же решил спросить: — А с молодыми, что?

— С молодыми? — усмехнулся Дариус. — Готовь к походу… Готовь всех! Мы идем на Баритонию!

В рассветных сумерках крепость была неподвижна. Легкая дымка пыталась скрыть контуры замка, но свет уже не позволял это сделать. По дороге к главным воротам замка шла группа «партизан» во главе с Маком.

— Тихо, аж мурашки по спине, — неуверенно произнес Билл.

— Мак, мёртвые все, — хмыкнул ему в ответ Гурт. — Не зря три дня под стенами сидели, высматривали. Вон, даже огня на башнях не видать.

Мак, шедший впереди, на разговоры не обращал внимания. Его в первую очередь интересовала ящерица которая указывала мордочкой на крепость.

— Если она мертвая, что делать будешь? — проследив за взглядом парня поинтересовался темный паладин.

Мак думал над ответом почти минуту, но в итоге все же произнес:

— Не знаю.

— Месть не приводит ни к чему хорошему, — попытался продолжить беседу Арт, но парень был весь на иголках. Разговор утих.

В полном молчании темный подмастерье подошел к воротам, где его встретили оборотни.

— Живых в крепости нет, — отчитался один из них, склонившись в глубоком поклоне. Остальные молча смотрели на хозяина темными провалами глаз.

Мак кивнул и вошел в крепость, постоянно поглядывая на ящерицу. Быстрым шагом дошел до тюремных подвалов, куда указал ему артетфактный компас.

Спустившись вниз, он прошелся мимо пустых камер и замер у массивной двери. Сделав глубокий вдох, толкнул дверь и обнаружил перед собой пыточную камеру.

Инструмент был аккуратно сложен на столиках. Но не смотря на то, что он был педантично разложен по своим местам, на нем остались следы засохшей крови. На полу, у одного из столов, парень обнаружил большую лужу крови с руной выполненной из кусочков человеческой кожи.

— Яру, — произнес парень глядя на руну и произнес перевод руны: — Женщина.

Для подтверждения своих мыслей он достал из кармана ящерицу и принялся ходит вокруг кровавого пятна. Опасения подтвердились. Ящерка поворачивалась вслед за передвижением вокруг руны.

— Или знал, или…

Парень расстроено пнул ногой сложенную руну и спрятал в карман завертевшуюся в руках ящерку.

— Они все сгнили, — подал голос Буран, вошедший в тюремную пыточную. — Воняют…

— Левитании тут нет, — хмуро произнес темный подмастерье, не обращая внимания на северянина.

— У тебя в глазу тьма, — заметил тот.

— Вполне ожидаемо, — кивнул парень и направился к выходу. — У нас была карта. Так?

— Была, но…

— Мне нужна карта. Этот замок ловушка. Он специально нас привел сюда.

— Он обманул кровь? — пристроился Буран за спиной парня, который по лестнице принялся выходить наверх.

— Нет. Он обманул меня. Понимал, что можно скрыть все, кроме крови. Поэтому и сделал тут ложную приманку.

— Из крови?

— Кровь, кожа и ритуалистика, — кивнул Мак. — Этого хватило, чтобы обмануть любые поисковые заклинания.

— Получается, он может оставлять такие метки где угодно, — задумчиво заметил Буран.

— Суть не в количестве ложных меток, а в том, зачем он это делает. — Мак переступил труп, вокруг головы, которого натекла огромная лужа гноя. — Я не вижу логики. Зачем он наблюдал? Зачем он забрал Леви? Почему он не атаковал и не устроил ловушку?

— Тебе так нужно это знать?

— Я его не понимаю, поэтому он меня раздражает. Я не знаю чего от него ожидать.

Посреди площади их встретил Плевок и Арт, стоявшие перед восставшим солдатом. Младший северянин закончил привязывать к нему послание. Арт же писал не его лбу имя «Родгаз».

— Посылаем Родгазу сообщение о том, что нужно занять крепость. Это серьезно усложнит жизнь Шимату. — пояснил Чистейший, когда подошел Мак.

— Боюсь одной крепостью нам не обойтись, — произнес Мак. — Нам нужен товар, чтобы можно было обменять Левитанию. Бегать за метками — бесполезно. Нам нужно что-то, что заставит Шимат суетиться и искать с нами торг.

— Это должно быть что-то очень важное для Шимата, — заметил Буран.

— Есть кое-что, — вмешался Арт. — Вот только ты не учел одного. Если это будет для них действительно важным в первую очередь они попытаются нас убить.

Темный подмастерье взял в руки последнюю артефактную змейку и сложил в заплечный мешок. Недалеко от камина, где он сидел, лежало одиннадцать трупов, недавно бывших оборотнями.

— Когда-то на месте Шимата жил древний дракон. Звали его по разному, но мы в империи звали его Роккоташ. На территории Шимата его называли по-другому, а баританцы по-своему. Суть не в этом. — Вел рассказ темный паладин, сидевший за столом вместе с остальными. — Главная проблема в том, что эта тварь имела очень паршивый характер. Жадный, алчный и крайне кровожадный. Я хотел бы сказать, что этот дракон был очень плохим правителем тех земель, но это было бы ложью. Во-первых — алчность и кровожадность присущи драконам от природы. А во-вторых, несмотря на то, что сам Раккоташ был тем еще дерьмом, но о своих землях и людях на них он все же беспокоился. За время его правления люди, что жили рядом с ним, начали воспевать его как божество. Он усиливал своих людей, а те несли ему в дар золото, драгоценные камни и тела поверженных врагов.