— Не могла бы ты перестать говорить вагина? — говорит Никола. — А то в этом нет никакого смысла.

— Да, для меня.

— Хм. Если вагина Кайлы перестала жадничать, ее вообще не существует? — с огоньком в глазах рассуждает Стеф.

— Неважно, — отвечаю им, делая большой глоток зинфанделя. — Так моя жизнь будет проще. Вот увидите.

На столе шумит телефон Николы, и она всматривается в него.

— Брэм уже едет.

Я стону, кладу подбородок на руку и позволяя ей скользнуть по моему лицу.

— Тьфу ты, и зачем? Думала, это ночь только для девочек. Последнее, чего я хочу, смотреть, как вы двое строите друг другу глазки и обмениваетесь пошлостями.

— Линден тоже придет, — застенчиво говорит Стеф.

Я пристально смотрю на нее.

— Прости, — говорит она, хотя на самом деле ей совсем не жаль. — Если тебе от этого станет легче, мы с Линденом скучные женатики, так что все эти заигрывания и прочее, с этим покончено.

— О, пожалуйста, — говорю я, в то время как Никола издает звук, будто она тоже не верит услышанному. — Вы еще хуже Брэма с Николой, вы типичные самодовольные женатики. Помните Бриджет Джонс? Я Бриджет. А вы…вы остальные.

Никола кивает.

— Это правда. — Потом оживленно смотрит на меня. — Так что тебе просто надо встретить своего Хью Гранта.

Я таращусь на нее.

— Она осталась не с Хью Грантом.

Никола в замешательстве хмурится.

— Ой, будто тебе нужен Марк Дарси, — добавляет Стеф. — К тому же, Линден и Брэм придут не одни.

О Боже. Я цепенею.

— Что? Кто там еще с ними придет? — медленно спрашиваю я. Если это парень, я очень расстроюсь, особенно если он одинок.

— Их кузен Лаклан, — отвечает Стеф.

Лаклан МакГрегор. Как будто в городе, не говоря уже о мире, не хватает этих проклятых МакГрегоров. Я еще не встречала Лаклана, я ведь сижу дома, но те пару раз, когда мы виделись, Стеф и Никола не затыкались и вечно болтали о нем. Он игрок в регби, такой таинственный, такой мощный, и бла бла бла, гребаное бла. Мне не нужно знать все это дерьмо, потому что для меня это своего рода криптонит, особенно в городе, где грубый, дикий мужчина, словно иголка в стоге сена среди метросексуалов.

— Почему вы так со мной поступаете? — кричу я, указывая на свой топ. — Я приехала сюда в пижаме. На мне нет косметики, даже я даже волосы не расчесала. Господи, у меня хоть зубы чистые? Я воняю? — Я быстро нюхаю свои подмышки, а затем дышу на руки. Ммм. Пьянчужка.

— Как поступаем? — спрашивает Стеф. — Я только час назад узнала, что он придет. Черт, я вообще не думала, что они придут.

— Проклятье! — говорю я, пробегаясь пальцами под глазами, проверяя, нет ли отеков. — Я должна была догадаться, что они будут здесь. Они практически живут здесь.

— Ну, здесь работаю я, — замечает Никола. — И лучший друг Линдена Джеймс управляет всем здесь. И вообще, что с того, что придет Лаклан? Тебе не обязательно с ним спать.

Я тянусь к сиреневой сумке Стеф - Balenciaga, подарок Линдена, который я всегда хотела украсть - и роюсь в ней в поисках пудры и хоть какой-то косметики. Я ничего не взяла с собой, даже деньги, потому что обычно мы пьем в Lion бесплатно.

— Конечно же, я не должна с ним спать. Но и искушение мне тоже не надо. И что если он все еще будет здесь, когда мой обет перестанет действовать? Я могу получить собственный шотландский член, прежде чем он укатит к себе домой.

— А я думала, ты против шотландских членов, — говорит Стеф.

— Я против членов МакГрегоров. И не ты ли говорила, что Лаклан им не родной кузен. Его усыновили?

Она кивает.

— Что ж, дорогая, позволь облегчить тебе задачу. Даже если б ты вела себя как обычно, как чертовка, не думаю, что он был бы заинтересован.

Я делаю пазу.

— Эй, это мое слово. Не надо воровать мое дерьмо. И почему, он что, гей? — Один из моих братьев, Тошио, гей, и мне интересно, может, я могла бы их познакомить.

— Я так не думаю, — говорит Стеф. Она смотрит на Николу. — Вообще-то, думаю, Брэм упоминал, что у него было свидание с девушкой по имени Жюстин.

Никола хмурится.

— Да. Та, с которой ходил на свидание Брэм, помнишь?

— Ты говорила, что это было не настоящее свидание, что их свел его отец, — напоминаю я.

— Угу. — При воспоминании об этом она надувает губы. У них с Брэмом все довольно бурно начиналось. На самом деле, они практически ненавидели друг друга. А затем все стало таким слащавым, и она влюбилась в него даже больше, чем в его член.

— Хорошо, и так у него есть девушка, — говорю я Стеф. — Могла бы так и сказать.

— Думаю, это просто было свидание, или два, не знаю, — говорит Стеф. — В любом случае, он из тех мужчин, которого трудно понять и узнать поближе.

— Да, действительно, — говорит Никола, неистово кивая. — Думаю, он сказал мне лишь пару слов, а он часто бывает у нас.

— Мне не нужно, чтоб парень болтал, если я хочу с ним трахнуться. Но я не хочу. Из-за моего обета и прочего дерьма.

Никола поднимает бровь и секунд десять держит ее. Такой талант.

— Ты будешь скучать по грязным разговорчикам, — с улыбкой говорит Стеф, и я знаю, она думает о своем муже и его грязном рте.

— Эй, — говорю я, выпятив грудь. — Я говорю достаточно грязно для нас обеих.

— Это, безусловно, так, — говорит Никола.

Я фыркаю, вытаскиваю пудру Стеф и вглядываюсь в свое лицо. Я знаю, что даже без косметики выгляжу неплохо. От мамы мне достались высокие скулы, темные глаза и длинные черные ресницы, которым не нужна никакая тушь. От отца мне достались полные губы и веснушки. Но все-таки я могла бы выглядеть намного лучше. На щеках пятна от алкоголя, волосы в полном беспорядке и одета я как бомжиха

И это к лучшему, напоминаю я себе. Неразговорчивый шотландский пенис это последнее, что тебе нужно.

— Да, ты права, — говорю я.

— А?

Я непонимающе смотрю на Стеф.

— Ой, извини. Я разговаривала сама с собой. Я так порой делаю. Ты же знаешь.

— Вон они, — говорит Никола. Я могу слышать глупую ухмылку в ее голосе.

Я вздыхаю и оглядываюсь назад на дверь бара. Под приглушенным светом, на фоне деревянной отделки, зелени и латуни, под звуки музыкального автомата, который играет лишь музыку Джеймса, появляются Брэм, Линден и Лаклан МакГрегоры. Шотландское трио горячих парней.

Когда меня поражает эта мысль, я моргаю, мои глаза приклеены к Лаклану, потому что, наконец, я вижу его. Я понимаю, что «горячий парень» это явное преуменьшение. В то время как Линден и Брэм по-глупому хороши собой и очаровательны, Лаклан это совсем другой зверь.

Ну, он в прямом смысле слова зверь.

Лаклан на добрых пол фута выше Брэма – а это о многом говорит, потому что Брэм достаточно высок – и почти в два раза шире. Он как секвойя, идет все выше и выше и он массивный и, вероятно, неподвижный, и мне уже хочется пробежать через бар и врезаться в него. Просто посмотреть, насколько он огромен. У меня такое чувство, что я сразу же отскачу от него. Имею в виду, его телосложение явно списано с супергероев комиксов, начиная с этих мощных рук, покрытых кучей темных татуировок, и его широкой, твердой грудью, заканчивая его плечами и V- туловищем. Даже одетый в обычную футболку болотного цвета и темные джинсы, он выглядит невероятно.

И я не могу перестать на него пялиться. Меня это не волнует, потому что все остальные в баре смотрят на шотландское трио. Думаю мне надо провести пальцем по губам, убедиться, не текут ли у меня слюни. Пожалуй, он самый потрясающий мужчина, которого я когда-либо видела, и мне сразу же хочется потереться о его лицо. Если это не любовь, то я не знаю что это.

В то время как Брэм кивает в нашу сторону, и Линден машет нам рукой, глаза Лаклана пристально сканируют толпу, он словно полицейский в поисках подозреваемых. Или преступник, выискивающий возможность. В его ищущем взгляде есть намек на опасность, и на секунду я задаюсь вопросом, как бы ощущалось, если бы он смотрел так на меня. Наверное, я бы загорелась.