Он ухватил Мэри за локоть.

– Здесь нет люка, куда ты могла бы улизнуть, да?

Мэри покраснела и наигранно улыбнулась:

– Простите, но моему бедняжке брату необходимо немного подкрепиться. – С этими словами она развернулась под руку с «бедняжкой» и, опустив голову, стала пробираться сквозь толпу. Майкл не сопротивлялся – он был рад избавиться от назойливых сорок в кружевах.

Они подошли к столу с угощениями. Мэри быстро схватила два бокала с вином и тарелочку с крошечным кусочком черствого кекса. Оглядевшись, она устремилась к укромному алькову. Лишь очутившись в безопасности, она облегченно вздохнула и опустилась на диванчик, где обычно отдыхали уставшие танцоры.

– Крокодил? Что еще за крокодил? – спросил Майкл.

– Тише! – Мэри протянула ему бокала. – Дай мне отдышаться, прежде чем учинять допрос.

Майкл понюхал содержимое бокала, затем осторожно сделал глоток и закашлялся.

– Черт! Это что за гадость?

– Оршад. Ты его пробовал в молодости, когда нам с мамой удавалось вытащить тебя на танцевальный вечер.

– Отвратительный вкус. – Майкл вылил содержимое бокала в стоящий рядом цветок, затем извлек из кармана маленькую серебряную фляжку.

– Шотландское виски? – спросила Мэри.

– Да. Причем отменное. Мне его прислал наш любимый зять Хью. – Майкл налил себе из фляжки. – Я выразил восторг по поводу богатого выбора виски у Маклейна, когда навещал Хью и Триону несколько лет назад, и он прислал мне целый ящик. Я почти его прикончил, так что надо бы снова их посетить.

– Вероятно, это мне надо их посетить. – Мэри выразительно смотрела на бокал Майкла. – Триона тоскует оттого, что не приедет в Лондон.

– Я удивился, что она еще не в городе.

– Бабушка не велела ей приезжать.

– А какое ей дело до того, куда Триона собирается ехать?

– Триона надеется, что у нее будет ребенок, а бабушка особенно настаивала, чтобы она осталась дома как раз сейчас и…

– Подожди. Триона слушается советов бабушки?

– Наша бабушка – целительница. Известная целительница.

– Известная где? В деревне среди необразованных дураков?

– Она помогла очень многим людям.

– Просто многие люди думают, что она им помогла.

– Разве это не одно и то же?

– Нет. Бабушкины наклонности к экзальтации пригодились бы на сцене, но не в занятиях целительством. Если Триона и Хью хотят ребенка, им лучше приехать в Лондон и обратиться к врачу.

– Триона уже побывала у всех врачей в Лондоне и Эдинбурге. Они с Хью даже ездили в Италию к… Ну, я уже писала тебе об этом. Ты что, не читал моих писем?

– Конечно, читал.

– Тогда скажи, что я писала о попытках Трионы и Хью завести ребенка?

Майкл вертел в руке бокал.

– Ты ведь не прочитал ни одного из моих писем, да?

– Я прочитал их все, но я просто не читал их… внимательно.

– Майкл! – Мэри возмущенно топнула ногой, отчего у нее разлетелись юбки. – Ты… Я поверить не могу!

– Я не в состоянии читать каждое слово в каждом полученном письме! У меня пять братьев и сестер. И еще отец, который дня не может прожить, чтобы не одарить меня каким-нибудь поучительным посланием. И мама, которая донимает меня вопросами, на ком я собираюсь жениться, хотя у меня и в мыслях этого нет. Я еще не упомянул бабулю – ее каракули разобрать труднее, чем иероглифы, высеченные на камне. И…

– Хватит жаловаться. Тебе нравится получать от нас письма, и мы это знаем.

Она права. Хотя Майкл и не читал внимательно письма от членов семьи, получать их он любил. Он очень много путешествовал, а письма – это связь с домом, родные корни.

По правде говоря, он многим был обязан своим родным. Если бы не они, он до сих пор находился бы в плену у султана. Майкл пожал плечами и улыбнулся Мэри:

– Ты права. Бывали дни, когда ваши письма служили мне единственным утешением.

А Мэри гипнотизировала его фляжку.

– Твоя благодарность простирается достаточно далеко, чтобы угостить меня глоточком виски?

Майкл протянул ей фляжку и заметил, что она, не стесняясь, плеснула в свой бокал изрядную порцию.

– Вот такой я знаю и люблю свою сестру, – ласково глядя на Мэри, произнес он, пряча фляжку в карман.

Она сделала глоток и блаженно вздохнула:

– Чудесно. Но это не относится к тебе. Прочитай ты мои письма, то знал бы, что Триона согласилась пить бабушкины снадобья в течение года, а если после этого ребенка не появится, то она откажется от подобной затеи.

Майкл закусил губу.

– Снадобья… Но магии не существует.

– Тогда почему ты так настойчиво хочешь отыскать амулет Херстов? Ты же читал о том, что он обладает магическим свойством.

– А еще я читал о том, что земля плоская.

Мэри протянула пустой бокал, чтобы он его наполнил.

– Нет никакого вреда в том, что наша сестра пьет бабушкины настойки. Они вселяют в Триону надежду.

– Ложную надежду.

– Это лучше, чем вообще никакая, – легкомысленно ответила Мэри, указывая на свой пустой бокал.

Майкл снова вытащил фляжку, отвинтил крышку и наклонил над ее бокалом со словами:

– Полагаю, что Триона не станет слушать никого другого, кроме бабушки. А нам это на руку, потому что бабуля занята сестрой и не вмешивается в нашу жизнь.

– Ты думаешь только о своих делах. Роберт говорит, это оттого, что ты уже давно несешь ответственность за людей, да к тому же привык, чтобы все твои желания выполнялись.

– Наш брат – дурак. Он думает, что за мной по пятам следуют служанки, обмахивая меня пальмовыми листьями и поднося гроздья винограда?

– Майкл…

– Что – Майкл? Черт побери, я бываю в экспедиции, а не на празднике. Вместо того чтобы болтать о том, чего он не знает, лучше бы поехал со мной в следующую экспедицию в Египет. Хотел бы я посмотреть, как этот неженка спит на соломенном тюфяке под москитной сеткой, работает от рассвета до заката в удушающей жаре, часами копаясь в грязи.

– Разве ты не нанимаешь людей для раскопок?

– Я не могу позволить им копать без присмотра. К тому же, если попадается ценная находка, лучше извлечь ее самому – она меньше пострадает от неосторожных лопат и кирок. – Допив виски, Майкл снова наполнил бокал. – А теперь поговорим о крокодиле, с которым я, кажется, сцепился. Ты слишком увлеклась красочными описаниями в серии «моих» статей для «Морнинг пост».

– Ты же сам попросил меня написать эти статьи.

– Только потому, что у меня не было на это времени. Но я вовсе не желал, чтобы ты выдумывала истории, в которых я по-дурацки выгляжу.

Мэри закусила губу и опустила голову.

– Я позволила тебе победить крокодила.

– Спасибо, – насмешливо ответил Майкл. – Когда я приехал в Лондон, люди с восторгом говорили о моих экспедициях, и я ошибочно решил, что их начинают привлекать научные открытия. Оказывается, их потрясли твои нелепые сказки.

– Ты не прав – людям интересны твои научные изыскания. Вот, к примеру, на прошлой неделе лорд Харкен-Стайлз заявил, что хочет вложить еще больше денег в твои путешествия.

– Лорд Харкен-Стайлз подстерег меня в «Уайтсе» и спросил, не может ли он увидеть наконечник стрелы, которым дикарь ранил меня в шею.

Мэри опять закусила губу.

– А-а, ты про это.

– Да, про это. А самое унизительное заключается в том, что он счел меня дурнем, который носит наконечник стрелы как талисман на шнурке вокруг шеи.

– Я подумала, что это очень романтично, – сказала Мэри.

– И совершенно неправдоподобно, – сердито ответил Майкл. – Страшно даже представить, какие еще истории ты насочиняла!

– Странно, что лорд Харкен-Стайлз не предложил купить у тебя наконечник – он ведь известный игрок и мог бы использовать этот талисман на счастье и удачу.

– Я бы продал ему наконечник, если бы он у меня был, а оного – поскольку меня не предупредили – у меня не оказалось. Когда мы ехали в карете, я намеревался спросить у тебя про эту историю, но отвлекся из-за проклятого галстука – он сейчас меня задушит. – Майкл снова потянул за узел шейного платка. – Выброшу его при первой же возможности.