Тут подбежала ещё одна нотка.
– Ах! ФА! Громкость твоего звука села на паузу! – быстро затараторила она.
– Это ужасно, РЕ!
– На паузу? Ещё хуже! Ведь изза этого ноты остановятся! Штилем её по голове! – крикнул ДО. – Смотрите, СОЛЬ и МИ бегут!
– Нотки! Нотки! Чейто Тембр оторвал двойную тактовую черту, унёс в начало нотной дорожки и спрятался за ней! И теперь ноты, добежав до конца нотной строки, падают вниз! Ведь они привыкли, что там есть ограждение! – запыхавшись, выпалила нотка СОЛЬ.
– Этой мой Тембр, – сказала ФА и заплакала.
– Ты не звучишь? Ты потеряла звук! Какой кошмар! – закатив глаза, пропищала нотка МИ.
– Мы скоро все потеряем звук, если не начнём действовать немедленно, – быстро заговорила РЕ и дёрнула себя за оранжевую юбочку.
Слава с тревогой смотрела на взволнованных жителей городка и думала, что если бы Саша не начала стучать по нотке ФА, ничего бы не произошло.
– Опляля! Друзья, хорошо уже то, что мы знаем, где найти Громкость, Высоту и Тембр! – закричал уверенный голос ноты, появившейся ниоткуда.
– ЛЯ! Штилем тебя по голове! Ты прав!
– Нет, нет, нет! У нас ничего не получится. Что мы можем сделать? – пропищала МИ.
– Ничего не получится, если бездействовать! Ктото у нас известный паникёр! – крикнул СИ. На бегу он схватил решёточку, висевшую в воздухе, и сунул себе за щёку. Славе показалось, что СИ сразу чуточку подрос.
МИ недовольно выгнула губы:
– Я паникёр? – обиженно пропищала она.
Пока СИ и МИ спорили, Слава тихо спросила ФА:
– А что такое двойная тактовая черта?
– Если ты приглядишься, то увидишь, что нотные дорожки поделены на равные участки вертикальными линиями – это такты. В конце каждого музыкального произведения или его отрывка ставится двойная таковая черта – две полоски: одна потоньше, другая потолще. Вот такую двойную тактовую черту и оторвал Тембр.
– Поможем нашей четвёртой нотке! – раздался тут громкий клич ноты ЛЯ.
Он взмахнул рукой и случайно задел Славу.
– Ой! – вскрикнула девочка.
– Опляля! – воскликнул ЛЯ. – Кто ты?
– Это Слава, – спохватилась нотка ФА. – Она наш друг, я вам её сейчас представлю.
Когда знакомство состоялось, нотка РЕ сказала:
– Что ж, семеро хорошо, а восемь ещё лучше! Если ты сумеешь нам помочь, девочка, мы будем очень рады.
И нотки бросились бежать. Музыкальный городок бурлил, издавая странные звуки. Теперь они никак не напоминали красивую музыку. Запыхавшись, друзья остановились возле высокой стройной фигуры. За сбившимися в небольшую кучку нотами Славочка разглядела гордо поднятую голову и скрещённые на груди руки. Незнакомка сидела, положив ногу на ногу, и обиженно глядела кудато вверх.
– Громкость! Громкость! Здравствуй! Вернись скорее! Без тебя нет звука! Нет звука – не работает нотка ФА, не работает нотка ФА – не складывается мотив, не складывается мотив – нет мелодии! – пели встревоженные нотки.
Громкость даже не посмотрела в их сторону. Она только сильнее начала раскачивать ногой.
– Пожалей музыкальный городок! – сказал СИ. – Все тебя проСИм. Ну, что ты СИдишь! Это же и твой городок тоже!
СИ говорил громко и уверенно. В его словах было слышно звонкое СИ. Но Громкость попрежнему не отвечала.
– Ах! Я же говорила, что ничего не получится, – закатывая глаза, пропищала МИ. – Наш городок погиб! Мне плохо, я сейчас упаду в обморок.
– Опляля! Зачем ты села на паузу? – недоумевал ЛЯ.
– А может ты на неё не села, а съела? Штилем тебя по голове! Чтото ты подозрительно молчишь! – крикнул ДО.
– Отпусти её! Посмотри, сколько ноток изза тебя остановилось! – возмутилась СОЛЬ и, быстро схватив висевшую в воздухе решёточку, сунула в рот.
– Ну, не вредничай! – попросила РЕ.
Но Громкость попрежнему не реагировала.
– Что будем делать дальше? – спросил ЛЯ.
– СИтуация, – прошептал СИ.
– Надо подумать. Штилем меня по голове, – ответил ДО.
Нотки сели на чёрные линии пола и замолчали. Слава устроилась рядом с ноткой ФА и спросила:
– А почему ты четвёртая нотка?
– В нашем домике каждая нота на своём этаже. ДО – на первом, РЕ – на втором, МИ – на третьем, ну, а я на четвёртом. Понятно?
– Теперь понятно. Ты не расстраивайся! В сказках всегда всё хорошо заканчивается.
– В сказках? – удивилась ФА.
– В сказках.
– Да где же здесь сказка?
– Ну, для тебя, может быть, это и не сказка, а твой дом и городок. А для меня сказка!
Тут Громкость высокомерно посмотрела вниз и, разыскав Славу глазами, резко развернулась, сидя на маленькой удивлённой Паузе, которая испуганно выглянула изпод закрывающей её юбки.
– Ага! Вот кто сюда пожаловал! Противная девчонка! Сказка! Что? Не можешь теперь играть? Так тебе и надо! Сказка! Подумать только, стучать по клавишам пальцами, как молотком по шляпке гвоздя!
– Это не она! Это её сестра, Саша, – сказала ФА, заступаясь за Славу.
– Какая мне разница? – выпятив губу, обиженно спросила Громкость.
– Тебе разницы, конечно, никакой, но, может быть, ты согласишься её выслушать?
– Зачем? Извинения мне не нужны, – резко ответила Громкость.
– СИтуация тяжёлая, – широко открыв глаза, сказал СИ, схватил висевший в воздухе перевёрнутый флажок и кинул его за щёку.
– Будет кто диезные? Бемольные?
– А бекарные есть? – пропищала МИ.
СИ отрицательно покачал головой. Наступило молчание. Слава поняла, что никто не знает, что же делать дальше. У неё сильно забилось сердца. Девочка на секунду зажмурила глаза и вышла вперёд:
– А хотите, я спою вам песенку?
Громкость с удивлением посмотрела вниз.
– Это необычная песенка. Эта песенка про Вас…
И не дожидаясь ответа, Слава запела:
Както Громкость захворала.
Что случилось? Что болит?
Раньше пела и кричала,
А теперь сопитхрипит.
Громкость силится, кричит.
Только голос не звучит!
Ночкой зимней, ночкой длинной
Стало бедную трясти.
Дайте Громкости малину,
Нужно горлышко спасти.
Громкость силится, кричит.
Только голос не звучит!
Прибежала к ней врачиха
И поставила компресс.
Громкость шепчет тихотихо:
«Бедный голос, он исчез!»
Громкость вовсе не кричит.
Голос ведь и так звучит!
Врач сказала: «Броська лихость!
Скоро горлышко пройдёт.
Ты теперь не Громкость – Тихость,
Стало всё наоборот».
За окном метёт позёмка,
Громкость лечится в тиши.
Тихость – сниженная Громкость,
Знайте это, малыши.
– Простите Сашеньку, – попросила Слава, допев песенку до конца.
Когда девочка посмотрела на Громкость, та хлопала в ладоши и улыбалась.
– Хорошая песенка. Я действительно не только громко, но и совсем тихо могу разговаривать, несмотря на то, что зовусь Громкостью. А вот Тихостью, – Громкость засмеялась, – меня ещё никто не называл! Рассмешила. Больше я не сержусь, но впредь не нужно стучать по клавишам так, чтобы звук разбегался!
– Не будем! – ответила Слава.
– Они не будут! – хором пропели нотки на разные голоса.
– Ну, всё в порядке! Штилем вас по голове! К Высоте?! – крикнул ДО.
– В соседнюю октаву! И быстрее! А то смотрите, что вокруг делается! – развела руками СОЛЬ.
А вокруг творилось чтото невероятное. Жизнь музыкального городка совершенно расстроилась. Вместо музыки звучала ужасная какофония. Одни ноты толпились на нотных дорожках, громоздясь друг на друге. Другие бегали в разных направлениях, размахивая ручками, и хватались за голову. Иные спотыкались и падали.