— Тебе чего, Василич? — Тут его взгляд скользнул по Новикову, и рука потянулась к кобуре. — Шпиона привёз, что ли?

— Ноу, я не шпион. — Кирилл растянул губы в резиновой улыбке. — Американ ситизен. Гражьданьин. Ай'м вонт нашальник ЭнКаВеДе. Срочно!

— Так, — сержант уже сделал какие-то выводы и кивнул вознице: — Давай во двор. Вещи занесёшь в сени, там оставь.

— Ноу сеньи! — Новиков замахал руками. — Охрана, секрьетно!

— Тьфу тебя, чёрт нерусский! — Сержант вздохнул и неожиданно гаркнул во всю глотку: — Иванцов, Капустин!

Сразу же из дверей выскочили пара солдатиков в белых гимнастёрках с помятыми от сна лицами.

— Всё, что лежит на телеге, под охрану. Глаз не спускать. Если что… — он ловко выдернул наган из кобуры и красноречиво крутанул барабан.

— Понятно… — один из бойцов кивнул и, приняв лошадь под уздцы, стал заводить её во внутренний двор.

— Пойдём… — сержант кивнул и пошёл вперёд, а Кириллу ничего не оставалось, как следовать за ним.

Кабинет начальника окружного НКВД находился на втором этаже в бывшей столовой купца, что следовало из не вывезенных деталей интерьера. Не вписывался в картину лишь тяжелый двухтумбовый стол, покрытый зелёным сукном, и роскошный кожаный диван. За столом сидел широкоплечий мужчина лет тридцати и что-то сосредоточенно писал в толстой книге, которую в те года называли амбарной. Потом поднял голову и устало посмотрел на сержанта:

— Ну чего тебе, Сытин? Кого привёл?

— Вот, требует вас, товарищ капитан госбезопасности, — нейтрально произнёс сержант. — Говорит, из Америки. — Он тактично отошёл назад, давая Новикову возможность говорить.

— Съекретный груз. Нужно подньять зюда. Говорить.

Капитан госбезопасности положил перо на письменный прибор и протер усталое лицо ладонями.

— Давай, Сытин. Пусть поднимут вещи.

— Есть! — Сержант куда-то испарился, а капитан очень внимательно прошёлся по фигуре пришельца, задержавшись на ботинках и камуфляжной куртке.

— Да. Странный вы, гражданин. Даже для американца.

— Давайте сразу договоримся, — произнёс Кирилл на нормальном русском. — Мне нужно в НКВД в Москву, к Лаврентию Павловичу Берия или Всеволоду Николаевичу Меркулову. Я могу показать вам кое-что, но есть шанс, что вас, как видевшего слишком много, просто запрячут подальше.

— Куда уж дальше… — Капитан неожиданно улыбнулся. — Давай показывай, что там. Золотой самородок? Или ещё что нашли?

Вытащив свой мобильник и включив заранее заготовленный ролик, Новиков положил его на стол перед офицером, внимательно отслеживая реакцию собеседника. Все пять минут, пока шёл короткий фильм о пилотаже Су-50, капитан просидел молча и, похоже, даже не дыша.

— Товарищ капитан, куда сгружать?

Рефлексы у энкавэдэшника оказались правильными. Он мгновенно прикрыл смарт каким-то документом и подбородком показал в угол кабинета.

— Давай бросай туда, я разберусь.

Через минуту, когда солдаты ушли, он медленно, словно боясь, что под бумагой ничего не окажется, убрал документ и посмотрел на почерневший экран:

— Что это было?

— Самолёт. — Кирилл пожал плечами. — Лучший, конечно. Чуть меньше, чем через сто лет, такие будут в воздухе. Могу ещё кое-что показать. — Он достал из рюкзака пластиковый пакет и вынул защищённый планшет, за который в своё время отдал кучу денег.

Несколько касаний экрана, и на его поверхности высветилась карта России, испещрённая значками.

— Вот так можно увеличить масштаб. Это золото, это комплексные никельсодержащие руды, из которых добывают и золото, и платину, это нефть… Ну, тут много всего.

— Дела… — Начальник краевой госбезопасности побарабанил пальцами. Но соображал он быстро. — Так. Я на радиостанцию, свяжусь с Москвой. А вы пока отдохните. Это недолго. У нас здесь аэродром свой, так что если что, за четыре дня будем там. — Капитан поднял напряжённый взгляд. — Охрана у дверей, это для вашей же безопасности.

— Не надо охрану, — Кирилл покачал головой. — Это моя страна, и сбежать я могу только на фронт. А насчёт безопасности… Лучше не отправляйте никаких шифровок. Просто погрузимся в самолёт и летим. На месте разберёмся. И это… Сделайте мне документы. Хотя бы паспорт.

Как уже было отмечено, думал энкавэдэшник быстро.

— Да… — он кивнул. — Думаю, это правильно. У нас тут такие дела творятся… — он махнул широкой, словно лопата, рукой. — Корейцев вот выселяют. А звание у вас какое?

— Ушёл подполковником, — Новиков улыбнулся, заранее предчувствуя реакцию.

— Что значит ушёл? — капитан нахмурился.

— У нас есть такая организация — Гохран. Государственное хранилище ценностей Минфина. Им срочно потребовался человек, вот меня и перевели. Занимался безопасностью приисков, поиском всяких гадов — ну, в общем, хватало забот.

— Минфин — это что?

— Ну, по-вашему — Наркомат финансов.

— А… — лицо энкавэдэшника сразу просветлело. — Ввели, значит, снова звание для помощника командира полка. [5] — Он шагнул в коридор и, достав из кармана огромную связку ключей, открыл небольшую комнатку, которая, видимо, служила кладовкой. Теперь здесь стоял широкий кожаный диван, пара стульев и широкий платяной шкаф.

Они быстро перетащили вещи в комнату, капитан отцепил ключ от связки и протянул его Кириллу.

— Держи. Ключ единственный, так что тебя никто не побеспокоит. Я быстро.

Пока начальника не было, Кирилл, как бывалый походник, сразу соорудил себе чайку на крошечной горелке, и даже успел закусить печеньем из сухпая, когда ручку двери подёргали на себя.

— Я тебе точно говорю, здесь он. Больше негде.

Потом раздался аккуратный стук в дверь и негромкий голос:

— Мистер Питерс, вы здесь?

Пакет с оружием лежал совсем рядом, и, подхватив Калашников, Кирилл успел передёрнуть затвор, прежде чем двери распахнулись. Видимо, информация о единственном ключе оказалась не совсем верной.

На пороге стояла троица граждан, одетых в сапоги, широкие штаны, парусиновые пиджаки и картузы, а в руках они держали револьверы, причём у одного из них был настоящий кольт.

Вся картинка пролетела перед его глазами, словно брошенная мимо фотография.

Три молниеносных удара, от которых никто из гостей не смог защитится, — и все валятся на дощатый пол.

Связав им руки капроновым шнуром, Кирилл, не обращая внимания на постанывающих пленных, допил чай и как раз смотрел в окно, когда перед зданием остановилось нечто колёсное, порыкивающее мотором, откуда вылетел главный энкавэдэшник и рысью кинулся в здание.

— Вот ни хера ж себе! — произнёс он, глядя на тела с набухающими кровоподтёками на лицах. Склонившись над одним из неудачливых налётчиков, он перевернул того на спину. — Кого я вижу, ипать-колотить! Сам полковник Хватов, собственной персоной. Не думал я, что свидимся. — На лице капитана заиграла такая мечтательная улыбка, что сразу становилось понятно — этой встречи начальник окружного НКВД давно ждал, а полковник, скорее всего, ее не переживёт. — А кто тут ещё? Ба, знакомые всё лица. Ротмистр Кобылкин. Тоже уж не чаял встречи. А этого не знаю. — Он поднял взгляд на меня: — Ну, удружил, подполковник. Пепеляевцы это. Года три назад вырезали рабочий посёлок, так даже детей не пожалели. Они, видать, засекли, когда тебя везли, и решили, что это кто-то из ихних. Век не забуду. Теперь и помирать не страшно.

— Рано нам помирать. Давай, сбагривай этих, и вперёд. У нас с тобой сейчас другие задачи.

Капитан встал и протянул руку:

— Пётр Вольский.

— Кирилл Новиков, лучше просто Кир… — Подполковник с удовольствием пожал твёрдую сухую ладонь.

— Кир так Кир, — Пётр кивнул и, сделав два шага, выглянул в коридор: — Мальцев, Кисин!

Подбежавших на крик командиров капитан Вольский распекал, прикрыв двери комнаты, но слышно всё было прекрасно.

Вместе с описанием служебных и интеллектуальных качеств неизвестных Кириллу Мальцева и Кисина тот узнал, что капитан имел половые связи с их родственниками по материнской и даже по мужской линии, и ещё много чего. После этого капитан лично выволок связанных пепеляевцев в коридор, откуда их переместили в подвал.