– Вот поэтому я и рассчитываю на тебя, Егор. С богом!

3

– Леди и джентльмены, просьба пристегнуть ремни. Наш самолет идет на посадку, – сообщил приветливый голос.

Я с трудом защелкнул замок на тучном теле Люсилы Руис, моего таксиста. Она нервничала и ежеминутно утирала пот со лба. Впрочем, многие в салоне имели встревоженный вид: самолеты нынче пользуются дурной славой. И только я один наверняка знал, что все будет хорошо. Все учтено. Все вероятности просчитаны. Через полчаса «Боинг-747» с туристами из Барселоны на борту благополучно приземлится в аэропорту Пулково. Там мне предстоит сделать пересадку. А пока у меня есть время, чтобы рассказать тебе о курьерах.

За время работы в «Шамбале» я понял, что люди – это главная угроза для Баланса. Они понятия не имеют о главных законах Вселенной и творят что хотят. Богам приходится незаметно регулировать их жизнь, и дело это непростое… Я представляю себе Баланс как аптекарские весы. Чтобы выровнять чаши, боги добавляют унцию туда, унцию сюда… Божественное участие в жизни людей отпускается гомеопатическими дозами.

Более того. Собственноручно боги вмешиваются в земные дела очень редко. Такое вмешательство дурно влияет на Баланс. Гораздо безопаснее отправлять на Землю курьеров.

Многие атхартийцы охотно становятся адъютами. Подписав с ними надлежащий договор, боги наделяют их некоторыми особыми способностями.

Во-первых, только адъюты лично общаются с богами и вообще видят их. Во-вторых, только адъюты посещают здание «Шамбалы». Обычный атхартиец может войти туда лишь с помощью адъюта. В-третьих, только адъюты могут пользоваться компьютерами, телефонами и прочей имитацией земной техники, которой боги оснастили «Шамбалу». Но вожделенная цель любого адъюта очевидна: стать курьером и однажды, пусть даже в чужом теле, снова побывать на Земле…

Честное слово, Сурок, я не могу объяснить, как происходит воплощение курьера в таксиста. Это похоже на плавание: освоил основные движения – и все происходит само собой. Миг беспамятства – и ты уже на Земле. А дальше – как маршрут ляжет. Оптимальный маршрут – это когда намерения таксиста совпадают с твоими. В противном случае приходится осторожно подсказывать таксисту, куда он должен пойти и что сделать. Знаешь, бывает такое странное ощущение – ноги сами куда-то понесли. Теперь я уверен: это связано именно с действиями курьеров.

Теоретически таксистом может послужить каждый – человек или животное. Но грубое насилие над таксистом в «Шамбале», мягко говоря, не приветствуется. Это может нарушить Баланс. Поэтому в качестве таксистов выбираются люди в определенном душевном состоянии. В каком? Понятия не имею. Я никогда не занимался этим сам. Для этого существует специальная компьютерная программа, но ею пользуются только боги или курьеры с неограниченным доступом.

Вероятностей, что подходящим объектам будет с тобой по пути, очень мало. И вот получается: чтобы попасть в пригород Петербурга, я сажусь на самолет в Испании. Так сказать, левой рукой чешу правое ухо… И это еще считается удачным маршрутом – ведь в нем участвуют всего два таксиста!

Неуклюже наклонившись, Люсила стала рыться в сумке. Пояс джинсов больно врезался в живот. Вот корова, подумал я и чуть не расхохотался. Мой дебют в качестве курьера тоже был связан с коровой – настоящей рыжей коровой с длинными рогами. Именно с помощью этого таксиста мне удалось добраться до секретной военной базы. Прошу заметить – американской! Наша внешняя разведка дорого бы заплатила, чтобы увидеть то, что увидел я…

Но я отправился туда не шпионить. Просто там безобразничал санги – покойный полковник Уайт. Мне предстояло вернуть его в Атхарту.

Призрак в научной лаборатории – ЧП с точки зрения Баланса. Угроза равновесию во многом зависит от восприятия чуда людьми. Прапрапрадедушка, громыхающий цепями в старинном замке, вызывает гораздо меньший общественный резонанс, чем призрак полковника американской армии на секретной базе. Твердолобый скепсис военных втрое увеличивает угрозу Балансу. Немудрено, что в «Шамбале» решили срочно изловить санги. К сожалению, выстроить прямой маршрут не удалось. Никто из лиц, работавших на базе, не годился на роль таксиста. Гнать постороннего человека через джунгли, ставить его под прицел охранников базы было невозможно.

Вот тогда-то и появилась корова. Но какая трезвомыслящая буренка пустится в такой опасный путь? Курьеру предстояло вмешиваться в ее сознание. Вирата вел долгие, нудные переговоры с Матхафом. Обычно звериного бога мало волнуют проблемы Баланса, но каким-то образом моему боссу удалось его уговорить, и Матхаф разрешил мне воплотиться в корову.

Я никогда не забуду этого приключения. Корова шла через джунгли. Она мотала хвостом, отгоняя насекомых, и пугливо прижимала уши, слыша вдали обезьяньи крики. Я направлял ее согласно маршруту и сам поражался, как это у меня получается.

Запахи, недоступные человеческому носу, обрушивались на меня шквалом информации. Я откуда-то знал, что вон та изумрудная лиана – и не лиана вовсе, а здоровенный удав. Но он сыт и потому не опасен. А два светлячка в кустах – это глаза голодного ягуарунди. Но этот хищник слишком мал, чтобы напасть на корову.

Когда я только начал работать в «Шамбале», я в красках представлял себе это первое «воскрешение». Я думал, что буду кричать от счастья, целовать землю, рвать жесткие стебли травы, разрезая ладони до крови… На деле все оказалось иначе. Во-первых, проделать все это в коровьем облике было бы довольно трудно, а во-вторых, необходимость балансировать между своим и чужим сознанием отнимала у меня, курьера-новичка, все силы.

Наконец среди запахов негостеприимного леса послышались другие, знакомые и уютные: корова учуяла людей. Вскоре путь нам преградила бетонная стена и ворота, затянутые маскировочной сеткой. Ряд видеокамер вдоль колючей проволоки отслеживал любое малейшее движение в джунглях. Корову наверняка уже заметили, впрочем, я к тому и стремился. Для надежности я даже убедил моего таксиста аккуратно боднуть ворота.

Ворота разъехались, и показался солдат в камуфляже. Это был отнюдь не новобранец, и я порадовался, что явился сюда в качестве коровы. Человеку скрутили бы руки без разговоров, корове достался лишь тычок прикладом.

– Пошла, пошла прочь! – прикрикнул охранник по-английски. – Сэр! Здесь корова!

Воспользовавшись моментом, я покинул коровье сознание, напоследок посоветовав буренке поскорее исчезнуть в джунглях, чтобы не пополнить собой солдатский паек. Сам же я недолго гостил в сознании рядового. Я сделал стремительную карьеру, за полчаса «дослужившись» до майора и получив доступ в секретную научную лабораторию.

Я не стану тебя утомлять описанием военной базы. Наверняка нечто подобное ты видела в кино, если, конечно, смотришь американские боевики. Скажу лишь, что предмет научной работы в лаборатории остался для меня загадкой, даже когда я воплотился в бравого майора Рафта. Видимо, и сам майор, обладавший выразительной физиономией Шрека, не слишком разбирался в науке.

Меня эти военные тайны и вовсе не касались. Моей задачей было оказаться в лаборатории в полночь. А пока я тихонько сидел на периферии майорского сознания, не мешая Рафту выполнять служебные обязанности. В положенное время поел вкусных американских консервов, выпил на два пальца бренди и выкурил сигару, а затем отправился спать.

Когда Рафт вытянулся на узкой кровати и уснул, я оказался в полной темноте. Тяжелое испытание для того, кто однажды переступал Порог! Но я задушил на корню возникшую было панику и чутко прислушивался к внутренним часам. Пора!

«Подъем!» – бесцеремонно ворвался я в сознание таксиста. Рафт перестал храпеть, почмокал губами, потом вскочил на кровати и потряс головой. Странный внутренний голос настойчиво гнал его в лабораторию.

В коридоре сонно мигало дежурное освещение. Зевая до ломоты в челюстях, майор сунул карту в прорезь кодового замка, миновал тамбур, приложился глазом к сканирующему устройству и оказался в святая святых. Очень вовремя: полковник Уайт как раз вышел на сцену.