– Это как еще?
– Просто. Пока ты квартал на машине объезжать будешь, да на светофорах ждать, я на своем велосипеде дворами проберусь.
– Скажешь тоже…
– Не скажу, а сделаю.
Близился вечер. Отблески заходящего за линию горизонта солнца таяли в море, растекаясь по воде расплавленным металлом. Михаил Павлов стоял у кромки берега, вслушиваясь в магический шепот волн, перекатывающихся по гальке. Неподалеку сидел на корточках Никита. Он улыбался и радостно хлопал в ладоши. Пущенный им по воде кораблик с надутыми парусами медленно скользил по морской глади, отдаляясь от берега.
– Миша, – позвала мужа Оля, – пообещай мне, что там, в море, ты будешь осторожен.
Михаил притянул к себе Олю и поднес к ее дрожащим губам палец.
– Т-с-с-с... Посмотри, как красиво. Еще немного, и стемнеет, – и глаза Полундры вспыхнули алым пламенем заката.
Глава 3
Как справедливо принято говорить в народе: «не верь написанному на заборе, а верь тому, что увидишь своими глазами за ним». Это крылатое выражение применимо ко всему в этом мире. А особенно там, где принято скрывать истинные цели от противника.
Гидрографическая служба – неотъемлемый атрибут любого военно-морского флота. С ее помощью ведется постоянное изучение морского пространства. Это и составление лоций, и наблюдение за отливами-приливами, и описание изменений, происходящих на морском дне. В общем, типичная научно-исследовательская деятельность. Но в ВМФ не все так однозначно, как может показаться на первый взгляд.
Порой гидрографическая служба занимается тем, чем в принципе заниматься не должна: радиолокационной разведкой и контрразведкой, составлением подробных карт акваторий зарубежных военных баз, наблюдением за морскими учениями иностранных флотов. А вот во время походов все гидрографические суда военно-морского флота становятся плавучими штабами флотского спецназа, который обеспечивает безопасность стоянки в зарубежных портах. Так что, по большому счету, название «гидрографическая служба» является лишь ширмой и прикрытием для разведывательно-шпионской, а то и диверсионной деятельности. На одно из таких судов и поступил на службу старший лейтенант Михаил Павлов по прозвищу Полундра.
В открытом море, всего в двух морских милях от Советской Гавани, казалось, шли настоящие боевые действия. Два катера береговой охраны преследовали четыре моторные лодки. Прямо над ними кружил вертолет. Патронов не жалели ни преследователи, ни преследуемые: трескотня автоматных очередей не смолкала ни на секунду. Под ноги стреляющих звонко сыпались дымящиеся гильзы. Одна за одной булькали в воду гранаты, взрывались, поднимая фонтаны брызг, языками к небу рвалось окрашенное театральными сполохами пламя.
Напряженная погоня длилась вот уже более получаса. Но за все это время ни одна из враждующих сторон так и не понесла каких-либо потерь: ни одного раненого, ни одного убитого. Все оставались живы, здоровы и продолжали вести перестрелку. Но внезапно автоматная стрельба прекратилась, воцарилась почти умиротворяющая тишина. Было лишь слышно, как тарахтят сбавившие обороты моторы и глухо бьются о борта лодок и катеров волны.
Высокий мужчина в камуфляже забрался на крышу катера. Рельефные мускулистые руки вцепились в гашетку крупнокалиберного пулемета. Грозное оружие ожило. Дорожка всплесков протянулась от катера к одной из лодок. Находившиеся в моторке люди стали бросаться в воду, со всех сил гребли подальше от лодки. Вскоре прогремел взрыв. Над моторкой взметнулся столб дыма, но сама лодка почему-то осталась целехонька и мирно покачивалась на воде. Над ней завис вертолет.
Командир гидрографического судна, наблюдавший за морской бойней в бинокль, скривил сухие губы.
– Сплошная показуха, – процедил он сквозь густые усы, – пуляют друг в друга холостыми, виражи по воде выписывают, пиротехникой, как дети, балуются. На прошлых учениях такого театра не было. Делом занимались.
– Это они телевизионщикам позируют, – Михаил Павлов вел взглядом кружащий в небе вертолет. За открытым люком поблескивал оптикой телекамеры оператор в жилетке с эмблемой одного из центральных российских телеканалов.
– Маски-шоу устроили, ей-богу, – неодобрительно покачал головой командир гидрографического судна. – Игра, а не боевая подготовка.
– Телевизионщики уберутся, а мы останемся. Им картинка нужна, они ее и получили. Что называется, кто на кого учился.
– Тоже справедливо. У них свой «хлеб», а у нас свой.
Вертолет с оператором, описав несколько плавных кругов над покачивающимися на волнах катерами и моторными лодками, развернулся и полетел в сторону побережья. Дверь капитанской рубки открылась.
– Разрешите, товарищ командир?
– Входите, – бросил командир гидрографического судна.
– Мы его обнаружили, – доложил прямо с порога оператор сонара.
– Глубина залегания?
– Пятьдесят два метра.
Командир судна повернулся к Полундре.
– Что скажете, старший лейтенант?
– Слишком глубоко. Нужно найти место помельче. Максимум тридцать пять-сорок метров, никак не больше, – покачал головой Павлов.
– Продолжайте поиски. О результатах доложить немедленно, – прозвучал приказ.
– Есть! – козырнул молодой офицер и исчез за захлопнувшейся дверью.
Командир гидрографического судна открыл шкафчик и взял с верхней полки небольшую деревянную коробочку из красного дерева. Поднял лакированную крышку с вырезанными на ней инициалами собственных имени и фамилии. Внутри, в специально предназначенном для этого углублении, лежала черная как смоль курительная трубка. Командир аккуратно набил ее душистым табаком и с наслаждением принялся раскуривать.
– Редкая штука, можно сказать, эксклюзивная. Таких в мире единицы. Делаются по индивидуальному заказу. Много не выкуришь, балуюсь раз-два в день. Это же не курение, а священнодействие. Ее подарили мне на сорокалетие. Вручал лично адмирал, зам командующего Дальневосточным флотом, – попыхивая голубым дымком, хвалился командир перед старшим лейтенантом.
– Если честно, я в этом ничего не понимаю, – признался Павлов, – бросил курить десять лет тому назад. Да и дальше обычных сигарет дело у меня не пошло.
– А я без никотина уже не могу, – командир подошел к окну и взял в руки бинокль. – Хорошая погода: ясный горизонт, чистое небо. Поскорее бы закончились эти учения... – он вдруг замолчал, отодвинул курительную трубку в угол губ. – Ничего не понимаю, – беспокойно зашевелились его густые, прокуренные до желтизны усы, – то ли мне это мерещится, то ли на самом деле происходит.
– О чем это вы, товарищ командир? – Полундра щурился на яркий диск солнца, огненным шаром полыхающий над горизонтом.
Яркий свет слепил, не позволял рассмотреть детали.
– А ну-ка, сам посмотри, старлей, – командир протянул Михаилу бинокль, – видишь десятки светящихся огней? Первый раз подобное наблюдаю. Неужели НЛО...
– Мы – люди военные, нам во всякую нечисть и пришельцев верить по положению не пристало. Пусть чудесами журналисты занимаются.
– Иногда случаются и чудеса.
– Бывает.
– Только у каждого чуда непременно найдется реальное объяснение.
– Вот тогда оно и чудом быть перестанет.
Павлов внимательно наблюдал за странными образованиями в небе над горизонтом. Происходящее здесь и сейчас до боли напоминало ту картину, которую он наблюдал вчера с набережной Советской Гавани.
– Может, метеорологические зонды, у них поверхность анодированная, вот и поблескивают, – пытался найти рациональное объяснение необычному явлению командир гидрографического судна.
– Сильно в этом сомневаюсь, – с нарастающим волнением ответил Полундра, – нечто похожее я уже видел...
– Северное сияние? Так его тут быть не может.
– Нет, не оно. И было это в южных широтах.
– И где же?..
– На Кубе.
Командир внимательно выслушал необычный рассказ старшего лейтенанта Павлова. После чего погладил усы и сделал несколько глубоких затяжек. Выпущенный им дым тут же сбился в плотное облако и повис над его головой огромной бело-голубой шапкой. И это несмотря на то, что дверь оставалась открытой! Такое внезапно воцарилось безветрие – полный штиль.