– Ты бледная, – магистр осторожно погладил меня по щеке.

– С Дэей все в порядке, – меланхолично отозвался лорд Эллохар, вновь наливая себе вина.

Риан перехватил бутылку, поднес к губам, сделал глоток, затем стремительно вгляделся в остатки сорванной при открытии печати. Снова внимательно посмотрел на меня, после повернулся к директору Школы Искусства Смерти, как раз медленно потягивающему это самое вино, и спросил невероятное:

– Много успел наговорить?

Бокал в руках лорда Эллохара дрогнул, после чего магистр направил на меня пристальный взгляд, да что там пристальный – прожигающий практически.

– Она не выпила ни капли, – подтвердил его опасения Риан.

Незабываемое выражение лица магистра Смерти – и я, медленно краснеющая. Пришлось оправдаться:

– Я не хотела пить… сделала вид из… вежливости.

Подошел подавальщик, поставил блюда перед лордом-директором и, поклонившись, покинул наш утопающий в неловком молчании столик.

Я сидела и пыталась понять – магистр Эллохар сказал про свои чувства всерьез или это издевательство над ближним в привычной его манере. Впрочем, если вспомнить слова и намеки ведьм… становится как-то не по себе. Подняв глаза, я наткнулась на мрачный и настороженный взгляд лорда Эллохара, и стало совсем не по себе.

– Дэя, – тихо позвал Риан, – что происходит?

И что тут сказать? Я вновь молча опустила глаза, предоставив магистрам обсуждать случившееся без моего участия. Крайне неприятная ситуация, и в свете услышанного мне уже не хочется задавать вопросы Риану.

Хотя нет, один вопрос был важен.

– Меня отчислили? – все так же не поднимая глаз, спросила я.

В ответ мне задали свой вопрос:

– А что ты хочешь услышать от меня, Дэя?

Я хочу услышать, что ты больше не будешь исчезать из моей жизни на четыре с половиной дня, даже не попрощавшись. И, наверное, это единственное, что я хочу сейчас услышать, потому что со всем остальным, включая отчисление из академии, я справлюсь… А вот с твоей потерей нет.

Судорожно вздохнув и продолжая смотреть исключительно на собственные руки, я тихо сказала:

– Если ты не хочешь мне говорить, не надо. Спрошу у куратора Верис, впрочем, при отчислении документы на руки выдает именно она.

И, скомкав салфетку, я поднялась и вышла из столовой, не сумев найти в себе силы продолжать этот разговор.

А потом вспомнила, что Риан явно голоден и так весь осунулся, остановилась, тяжело вздохнула и повернулась, чтобы идти обратно.

Но дверь магистр открыл раньше меня.

– Тебя не отчислили. – Я все так же молчала, глядя исключительно себе под ноги. – Хотя было желание подписать прошение библиотекаря, перекинуть тебя через плечо и унести в родовой замок. Но…

– Совесть проснулась? – спросила я и, вскинув голову, на темного лорда все же посмотрела.

Лицо потемнело, глаза прищурились, и Риан хрипло поинтересовался:

– При чем здесь это?

Да, действительно, при чем… Хотя кто я такая, чтобы великий лорд Риан Тьер отчитывался о своем месте нахождения перед обычной адепткой.

– Ты так и будешь молчать? – с глухим раздражением спросил магистр.

Я отвернулась, сдержала все высказывания, которые так хотелось озвучить по поводу его отсутствия, и тихо ответила:

– Давай вернемся, тебе нужно поесть…

– Не нужно мне указывать, Дэя! – резко произнес Риан.

Что-то внутри меня разрывается и летит в Бездну сотней острых осколков. Мне больно. Очень больно, но есть ли смысл говорить об этом? Никакого.

– Хорошо, – едва слышно, стараясь не расплакаться, сказала я, – делай что хочешь, сколько хочешь и можешь вновь пропадать неизвестно где. А сейчас верни меня, пожалуйста, обратно в академию, если можно.

Магистр молча взял меня за руку, привел обратно в столовую, усадил на стул и придвинул его к столику.

За столом ничего не изменилось, разве что добавилась новая бутылка вина, на этот раз красного, и бокал лорда-директора был полон.

Заметив мой взгляд, Риан поинтересовался:

– Будешь?

Горько усмехнувшись, я тихо спросила:

– А оно с чем? – И пояснила вопрос: – Зелье забвения, яд или что-то поинтереснее?

Риан помянул Бездну и выпил все залпом, лорд Эллохар, подмигнув мне, также опустошил свой бокал с белым вином, я просто отвернулась к окну, больше всего на свете мечтая оказаться где-нибудь очень далеко.

Подошел подавальщик, подал для меня пирог с каррисой, я благодарно улыбнулась в ответ, и тут прозвучало:

– Стоять! – от Эллохара.

Мы с полувампиром вздрогнули разом, а потом я просто решила предотвратить допрос, который магистр явно собирался начать.

– У меня огромная просьба, лорд Эллохар, – стараясь прикрыть страх за полувампира нотками раздражения, произнесла я, – не могли бы вы воздержаться от крика за столом? Или истерика адептки Академии Проклятий все же внесена вами в обязательное меню?

Магистр Смерти махнул рукой, и подавальщик испарился. Я с трудом выдавила «Спасибо», отодвинув едва тронутый омлет, чтобы придвинуть ближе пирог.

И вот стоило мне, отломив ложечкой кусочек, поднести его к губам, как лорд-директор соизволил заговорить со мной:

– Зачем нужно было взламывать библиотеку академии?

Неожиданно вмешался лорд Эллохар:

– Дай поесть человеку. А что она там делала, тебе и так прекрасно известно, Риан.

– Просвети меня, – недружелюбно отозвался магистр Тьер.

Усмехнувшись, директор Школы Искусства Смерти загадочно ответил:

– Например, искала ответ на вопрос: «А можно ли мне послать лесом некоего темного лорда?».

Риан отложил вилку и нож, не дорезав внушительный кусок такого же едва прожаренного мяса, как у его наставника, и, сложив руки на груди, воззрился на лорда Эллохара.

– Либо, – продолжал наглый магистр, – госпожа Риате заинтересовалась проблемой отказа от брачных обязательств. А может…

– Может, хватит? – настолько разъяренно, что это казалось откровенной угрозой, полюбопытствовал Риан.

– А может, – не обратил ни малейшего внимания на его выпад магистр Смерти, – юной адептке просто надоело просиживать на подоконнике всю ночь в ожидании, когда великие и всемогущие прекратят упиваться выдуманными обидами?

Риан не пошевелился и даже не изменился в лице, но как-то вдруг возникло ощущение, что тучи сгустились… И решив не допускать ссор, я тихо сказала:

– Я переживала.

Забыв об Эллохаре, лорд-директор повернулся ко мне и глухо сообщил:

– Я шел по следу.

Злой, уставший, раздраженный и колючий весь!

– Хорошо, я была не права.

Взяв чашку с чаем, торопливо сделала глоток, запивая больше желание высказаться, чем жажду.

И вот странное дело – у чая был привкус… вина!

Белого вина!

Вскинув голову, удивленно посмотрела на магистра Эллохара, тот, коварно усмехнувшись в ответ, отсалютовал мне бокалом.

– В чем дело? – мгновенно спросил лорд-директор. Потянулся, забрал у меня чашку, сделал глоток, разгневанно осведомился у Эллохара: – И за какой Бездной ты это сделал?!

Усмехнувшись, директор Школы Искусства Смерти произнес:

– Как там говорила твоя матушка: «Опасайся его, Риан»? Можешь начинать.

– Зря, Рэн, – лорд Тьер налил полный бокал красного вина и объяснил: – В белом вине действительно зелье забвения, достаточно слабая концентрация, но это для нас, на тебя и глоток подействует. Вино, которое пью я, напротив, стимулирует как память, так и разум, мне оно сейчас необходимо, потому как четыре дня без сна и отдыха начинают сказываться, чего я не могу допустить в имеющейся ситуации. Если есть информация, полученная при разговоре с Рэном, которую ты не хочешь забыть, достаточно выпить полбокала. Держи, – и мне протянули вино.

Мне казалось, что под пристальным взглядом лорда Эллохара я точно подавлюсь, но весь бокал выпила до дна, несмотря на то, что нужно было лишь половину.

– Милейший, – окрикнул лорд-директор подавальщика, – замените чай и бокал моей невесте и будьте столь любезны подать еще и мясо для леди.