– Вы, как и всегда, поразительно мудры, ваше высочество. – Хантр улыбнулся мне, стараясь приободрить.
А мне хотелось согреться, потому что тело словно охватывал холод. Меня начало трясти еще при нападении врагов, и теперь хотелось подойти к огню и просто ощутить его тепло.
– Кат, – Динар подошел сзади, заставив невольно вздрогнуть от испуга, – что с тобой?
Он был теплый... как огонь. Я невольно прижалась к нему и перестала дрожать. Странно! Если это последствия «сна», я убью рыжего лично и жестоко...
– Дальше едешь со мной, – нежно обняв, произнес Динар и, наклонившись, поцеловал мои волосы, даже не пытаясь соблюсти перед воинами хоть какие-то нормы морали...
– Нет, – продолжая прижиматься к нему, ответила я, – я сейчас успокоюсь и... поеду сама.
И я нашла в себе силы отойти от рыжего, дойти до лошади и даже самостоятельно забралась в седло... чтобы уже через мгновение закричать, причем применяя не слишком приличествующие принцессе ругательства, когда даллариец преспокойно выдернул меня из седла и усадил перед собой.
– Мы не остановимся на ночлег, Кат, – терпеливо пережидая мою истерику, произнес Динар, – ты не выдержишь подобного темпа, поэтому едешь со мной.
И, не дожидаясь ответа, приказал выдвигаться.
– Динар, – спросила я, едва мы отъехали чуть дальше от отряда, – что происходит?
– Ты у меня умная, сама догадайся, – невозмутимо ответил даллариец.
– Гоблины?!
– Причем горные. – У него чуть дернулась щека, выдавая злость. – Горные гоблины в равнинном лесу, в тридцати днях от коренного места обитания! Гоблины, которые не имеют глупой привычки покидать родные скалы.
– Полагаешь... – Я задумалась... – Верейск?
– Что у вас там? – полюбопытствовал он.
Ну, рассказывать такое я не собиралась... никак! Это уже государственной изменой попахивает!
– Кат, – и произнес он это так... волнующе, – а что за сон тебе приснился тогда?
Мне внезапно стало хорошо и... радостно. Хочешь сон? Сейчас будет тебе сказочка про одинокого орка, урод рыжий! И про орка, и про вождя, и про женщин племени тоже!
– Только не смейся, – предупредила я, радуясь, что мою хитрую ухмылочку Динар разглядеть не сможет, – это был самый странный сон в моей жизни и такой... пошлый, не знаю, оценишь ли...
Он был готов оценить... готов настолько, что даже чуть лошадь придержал, видимо, чтобы слышать лучше. Мы уже покидали территорию леса, деревья росли реже, травы становилось все больше, кусты редели, и впереди виднелись зеленые холмы.
– В общем, мне приснилось, что мы с тобой... – ну, врать так врать, – стоим в храме Матери Прародительницы, и она... – ох, а теперь начнем богохульствовать, – как закричит на меня: «Катриона, он муж сестры твоей»... и мне так стыдно стало.
– Э-э, – протянул Динар, – это все?
– Нет, – я тяжело вздохнула, – дальше было хуже. Мне приснилось, что ты орк...
– И?
– И ты одинокий орк. Рыжий одинокий орк! Но не ракард, а такой весь рыжий и волосатый орк. Весь рыжий и весь волосатый, ну как лесной. И весь рыжий. И волосатый тоже весь. И морда, как колесо у кареты... только рыжее и волосатое. И уши такие... рыжие. И... даже там все... рыжее. И ноги тоже с рыжими волосами. И рыжая спина... И...
– Еще раз используешь слово «рыжий» – придушу! – искренне пообещал... рыжий.
Я приложила все усилия, для того чтобы не расхохотаться, и только после этого обиженно ответила:
– Ты просил рассказать сон, я рассказываю! И что я могу сделать, если во сне ты был... рыжим?
– Ка-а-а-ат!
– Так, я рассказываю! Хочешь – слушай, не хочешь – верни меня на мою лошадь, вот.
– Рррасссказывай!
Ох, и кто из нас наивный? Риторический вопрос.
– В общем, и жил одинокий рыжий орк... совсем рыжий, в тиопи посреди стойбища... и искал он себе жену...
– Сколь любопытные у тебя сказки, – не сдержался Динар.
– Это только начало... – намекнула я. – Ну так вот... был этот рыжий орк, который ты... весь рыжий... такой ну о-о-очень любвеобильный.
– Насчет «рыжего» я предупреждал.
– Не мешай сказку рассказывать, – грозно приказала я. – Итак, вот возьмет он орчанку и любит ее... день любит, второй любит, а на третий сбегают от него орчанки и назад в тиопи возвращаться отказываются. И так... все орчанки закончились в селении, ходит рыжий... то есть ты, и страдает, но тут...
– Что там? – уже гневно спросил Динар.
– Вождь!
– Вождь?!
– Да. – И, главное, не рассмеяться сейчас. – И был вождь такой сильный, красивый и...
– И?!
Ой, кажется, он на грани.
– И... выно-о-о-осливый.
– Кат... сказка, мягко выражаясь...
Зря ты надеешься, что я замолчу!
– И полюбил его рыжий орк, который ты, который весь рыжий, с первого... раза!
– Катриона!
Динар остановил лошадь, и его глаза на пол-лица меня позабавили... утрирую про глаза, но... в общем, приятно было посмотреть.
– Поехали, Динар, там гоблины, если ты не забыл. В общем, ты, который орк, который весь рыжий, день с вождем... второй день с вождем, а на третий смотрят орки, высовывается из-под тиопи рыжая лапа, и стон такой жалобный: «Помоги-ите, он слишком выно-осливый!»
– Как интересно! Но я думаю, что на сегодня с меня хватит... рыжего кошмара.
– Это только начало, – возмутилась я. – В общем, стонешь ты день, стонешь второй... на помощь зовешь так жалобно, а вождь все не унимается... выно-осливый попался, сильный и полюбвеобильнее твоего... орка, который рыжий, который ты. Но! Спасли тебя!
– Полный восссторг!
– Да уж, жена вождя над тобой сжалилась. Вошла в палатку и вождю прямо в нос как вреж... ударит. В общем, так ты и смог убежать, одной рукой от вождя отбиваясь, второй... одежонку придерживая! А вождь жалобно так: «Любимый, твоя рыжая шерсть мне по ночам сниться будет! Вернись, все прощу!»
Я все ждала комментария, но Динар молчал... напряженно молчал, ну, значит, продолжаем:
– Так ты сбежал из охта, то есть из стойбища. И едет рыжий орк, который ты, который весь рыжий, по степи и весь такой грустный-прегрустный и... все слова вождя вспоминает. И понял рыжий орк, который ты, который...
– Кат!
– И понял рыжий орк, который ты...
– Катриона!!!
– Что ему нужна жена... И не надо на меня так кричать. День едет орк, второй день едешь ты по степи, третий день, а на четвертый... увидел женщину...
Так как лошадь Динар остановил, весь наш отряд проехал мимо, искоса поглядывая на взбешенного рыжего и очень довольную меня. Интересно, до какой степени его можно довести? В любом случае месть – блюдо сладкое, и подавать я его могу в любом виде, так что:
– И это была я!
– Правда?! – сыронизировал Динар.
– Да. – Я невозмутимо начала наматывать кончик косы на палец. – Странный сон, я же говорю. Ну, дальше я могу и не рассказывать.
Динар заставил лошадь сорваться в галоп, пока не обогнал всех. И когда мы вновь возглавляли процессию, ласково так спросил:
– Что же ты остановилась? Продолжай, самое интересное начинается... не все же рыжему одинокому орку вождя ублажать.
Это, конечно, пошлость, но, если промолчу, точно не прощу себе.
– Ах, – и печально так, – там скорее вождь ублажал... основательно так...
Вот это я понимаю – остолбенел... от ярости! Великий Белый Дух, помнишь, я просила тебя о чуде, армии и всяком там мелком орудии убийства, так вот не надо уже, и без тебя справилась, морда бородатая! Я великолепна! Продолжим, пока враг находится в состоянии «вот она, неожиданность».
– И я тебя там полюбила, прямо с первого взгляда!
У Динара второй шок, на этот раз приятный, а то уже явно размышлял, где и под каким деревом меня тихонько прикопать. Ну-с, продолжаем:
– И такая любовь у нас была...
– Какая? – хмуро спросил Динар.
– Духовная! – хмыкнув, ответила я.
– Как это? – после недолгого молчания спросил даллариец.
– В смысле любовь, но без... выносливости, максимум за ручки подержаться... хотя я и во сне брезговала, рука же у тебя лапой была и вся такая рыжая и волосатая вся... и рыжая тоже вся.