Зена села на пол, облокотившись на большой кожаный диван. Руки ловко, как будто сами по себе, строгали ножом бальзу, в то время как ее внимание было направлено на завораживающий огонь и на свою любимую, поглощенную просмотром телевизора. Тонкий плед, накинутый на ноги Габриэль, щекотал открытые плечи Зены. Еле заметная улыбка появилась на лице, когда она посмотрела на Габриэль, увлеченную просмотром с широко открытыми глазами. – Не забудь моргнуть, Габриэль, или твои глаза засохнут как пара сушеных фиг.
(от пер.: бальза – вид дерева)
- Изумительно! – вздохнула Габриэль, наверное, в тысячный раз. Ее руки буквально подлетали над кнопками дистанционного пульта. В современном мире Габриэль была уже две недели. – Кто бы мог вообразить такое?!
- Тот, у кого много времени, – сказала Зена с самодовольной улыбкой, вернувшись к своей резьбе по дереву. Зена почувствовала тепло, распространившееся по всему телу от легкого прикосновения к макушке улыбающихся губ.
Габриэль улыбнулась своенравной подруге, устроившись поудобнее на диване, и урчание вырвалось из ее груди от удовольствия. Потом она сдернула плед и накрыла обнаженное плечо, а другой рукой нежно погладила черную челку Зены, но ее внимание все еще было приковано к телевизору.
С мягким стоном на нежные прикосновения, Зена откинула голову назад, положив ее на живот любимой, стон от удовольствия сорвался с приоткрытых губ.
Габриэль игриво улыбнулась на звук, который окончательно оторвал ее от экрана.
- О, нравится?
- Ммм, – блаженно ответила Зена.
- Наверное, тебе не понравилось? – спросила Габриэль, и задорная искорка появилась в ее зеленых глазах.
Кристально-голубые глаза развернулись к ней. – Подумай ещё, – пробурчала Зена.
Бард провела рукой по черным волосам, спускаясь к горделивой скуле. – Не нравится, – прошептала она, проводя рукой ниже вдоль изящной шеи к сильным плечам. – А так? – Спустившись до ключицы, она ненадолго задержалась на ямке на шее, чувствуя биение пульса, совпадающий с ее собственным. Потом направила руку внутрь ворота рубашки, ниже, еще ниже, легко касаясь теплых грудей. – И так слишком слабо?
- Габриэль, – с мукой в голосе сказала Зена, слегка изогнувшись, когда Габриэль провела рукой по быстро твердеющему соску.
Освободив вторую руку, Габриэль присоединила ее к первой. И теперь обеими руками обхватила груди Зены, гладя и дразня чувствительную кожу. Груди становились округлее и теплее под ласковыми ладонями. Движение рук совершали дразнящие движения, водя кругами по напряженным соскам, сжимая и мягко отпуская. Зена глубоко задышала.
Приподнявшись, она обхватила шею Габриэль, притягивая ее голову к своей. Губы приоткрылись и потянулись к губам.
Они слились в поцелуе, наполненном целой гаммой чувств, языки сплелись в едином танце. Зена зарычала от наслаждения, когда Габриэль потянула и сжала ее соски так, как она знала, особенно нравится любимой, чувствуя, как они твердеют под ее руками.
Еще рычание, пробужденное страстью, и руки Габриэль почувствовали пустоту, а тело оказалось в лежачем положении и накрыто самым лучшим покрывалом – сильной, красивой и невероятно страстной принцессой Воинов. – Я покажу тебе, как надо, – промурлыкала она.
Затем последовало именно это.
Солнце решило сыграть в прядки с ресницами Габриэль. Это было уже второе утро, когда она просыпалась недовольной. Зеленые глаза смотрели сердито и обиженно. С ворчанием, бард перевернулась на живот, проталкивая руки под подушку и зарываясь в чистый, ароматный хлопок. Простынь, как назло, закрутилась вокруг ног, вызывая другое раздраженное ворчание. Габриэль попыталась высвободиться, а только запуталась еще сильнее. Присев, она наклонилась к ногам, рывком сняла с себя раздражающую простынь и швырнула с кровати. Потом легла на спину, вытянув руки и ноги, и стала смотреть в потолок все еще недовольно.
Легкое, теплое, покалывание в основании черепа возвещало о пробуждении Сары, молодой женщины, которая самоотверженно дала использовать свое тело, как сосуд для души Габриэль. Во-первых, такая двойственность беспокоила барда, она чувствовала вину, вмешиваясь в чью-то жизнь, несмотря на обстоятельства. Она достаточно привыкла к телу, используя его раньше в поиске амброзии для спасения Зены. После тех событий Зена обрела физическое бессмертие. И Габриэль охотно оставила свое тело, упиваясь тесной связью душ с Зеной.
Однако, беспокойству ее не было конца. Сара сделала все, чтобы смягчить боль от вины древней души, уверяя Габриэль, что она сама этого хотела. Она не могла подобрать слов, как передать, что она испытывала, деля тело с Габриэль. Она чувствовала, что вся ее жизнь была будто бы подготовкой для этой священной обязанности – дать возможность двум душам любить друг друга. Она считала, что в этом какая-то божественная справедливость, которую она раньше не могла даже представить. Таким образом, она давала возможность воплотиться любви. Стремление к свободе, храбрость, любовь, исходящее от Габриэль, давали Саре успокоение.
Возможность делить, хоть и относительно, древнюю любовь Габриэль и бессмертного воина из Амфиполиса, привязали ее сильнее, чем самые сильные наркотики. Очень часто Габриэль предлагала, даже требовала, чтобы Сара взяла под контроль свое тело, но девушка всегда этому возражала. И теперь она собиралась наслаждаться пребыванием Габриэль в своем теле так долго, как Габриэль захочет. И для нее это было самым правильным.
- Доброе утро, Сара.
- Доброе утро самой себе, Габриэль. Я не буду спрашивать, хорошо ли тебе спалось сегодня.
- А я не буду спрашивать, как ты повеселилась прошлой ночью...
- Эй! Ты должна лучше знать меня. Я не страдаю вуаеризмом.
- Ах, хах!
- Да!
- Ха!
- Давай просто скажу, что я действительно наслаждаюсь любовью, которая исходит от тебя. И давай оставим это так!
- Давай.
Сара никогда не говорила много на эту тему и Габриэль почувствовала, как краснеет.
- Пожалуйста, Габриэль. Не надо смущаться. Когда чувствую, что становится немного неудобно, я ухожу глубже, в свой внутренний мир. Похоже на то, что я могу разорвать связь между мной и физическим телом. Удивительно. Я еще чувствую некоторые эмоции, но в основном они все только твои.
- Правда?
- Правда. Так что расслабься и наслаждайся. Я знаю свое тело.
- Сара!
- Извини. Просто пошутила! Итак, когда ты собираешься сказать ей?
- Что сказать?
- Причину, почему ты здесь. Кроме той, чтобы быть здесь с ней.
- Не знаю. Я пока не знаю, как сказать.
- Тебе нужно об этом в скором времени подумать. Иначе, может стать опасно.
- Я знаю, знаю. Просто думаю, как правильно преподнести. Ты же знаешь, что я не умею убеждать.
- Ты шутишь? Ты можешь вращать ее вокруг своего мизинца. И ты знаешь это!
- В некоторых вещах, да, Сара. Но не в этом. Поверь мне. Я ее лучше знаю.
- Согласна. Но тебе нужно спешить.
- Знаю.
- Хорошо, удачи!
- Стой, ты куда?
- Убираюсь с линии огня. Поговорим позже.
И тут же Сара ушла, глубоко погрузившись в свою бездну сознания, оставляя Габриэль лицом к лицу со своей проблемой. Бард беспокойно вздохнула, положила руки за голову и принялась изучать шероховатую поверхность потолка, путаясь в мыслях.
Спустя недолгое время, Зена шагнула в большую спальню, пропитанная запахом лошадей, и вспотевшая от тяжелой работы.
- Черт, там так жарко. Она посмотрела на Габриэль с беспокойством. – Габриэль? Что-то случилось?
Габриэль вернулась в настоящее, повернулась к своей высокой возлюбленной, награждая солнечной улыбкой, которая не соответствовала мыслям.
- Ничего, просто думаю.
- Собственно, поэтому я и спрашиваю, – ответила Зена, приподняв бровь.
Габриэль схватила руку Зены, красную от грязи и потянула к себе. – Иди сюда.
Но Зена воспротивилась. – Сначала я приму душ. Один из жеребцов проделал дыру в загоне. И я потратила половину утра, чтобы загнать всех обратно.