— Снова снегопад? — нашел предлог Ян, выкрутился из рук альфы.

       — Угу, — отозвался тот. Не отстал, следом подошел к окну, встал за спиной омеги, запыхтел в затылок, уткнувшись носом в завитые локоны. Хотел положить ладони на плечи, но Ян уже метнулся к двери:

       — Пойдем! Ночь, снежные хлопья, ёлка в лампочках! Это же так красиво!

       Артур не мог не улыбнуться в ответ на ослепительную улыбку. Ему до сих пор не верилось, что Ян согласился. Ян, вечно спешащий, цокающий на своих каблучищах мимо изнывающего поклонника, гордо задрав нос. И Ян оказался еще милее, чем грезилось в мечтах! Наедине омега оставил свои насмешки, сбросил колючки, сделавшись на удивление покладистым, покорным, игривым.

       — Погоди! Куда в тапочках-то? Хоть сапоги надень! Пуховик!.. — тщетно воззвал к благоразумию Артур.

       — Иди скорее! — позвал Ян, кружась под густым снегопадом, раскинув руки и запрокинув голову к черному в белую «мошкару» небу.

       Альфа последовал за ним, завороженный. Разноцветные огоньки гирлянды играли, перемигивались, вторя звучащей в доме музыке. Крупные снежные хлопья искрились, без ветра словно бы зависая в воздухе, попадали на губы, на щеках таяли прохладными каплями. Белое «конфетти» запуталось в развевающихся локонах — Ян танцевал! Бездумно, без оглядки на единственного зрителя. Артур не мог отвести глаз.

       — Не стой, ну что же ты! — рассмеялся Ян. Схватил его за руку, повел вприпрыжку в хоровод вокруг ёлки.

       Хоровод на двоих — впереди пьяный от свежего воздуха омега, за ним послушный альфа, едва сдерживающий себя, чтобы не накинуться голодным зверем…

       Но Ян быстро замерз, чего и следовало ожидать. Танцевать на холоде под снегопадом оказалось не самой удачной идеей. Морозец забрался под тонкий свитер, заполз в штанины джинсов, охладив наигранное веселье. Удерживая улыбку на лице, омега предложил вернуться в дом. Тем более вновь поднялся ветер, снежинки не гладили лицо нежно, но теперь секли кожу колючими гранями.

       Улетучилась сказочность момента. Музыка по-прежнему играла в доме. От поднявшихся порывов дверь, заскрипев, прикрылась сама собой, угрожая совсем захлопнуться. На темных ступенях осталась полоска золотистого света, текущая через щель, словно последняя ниточка к возврату в обыденность.

       Молчащий вокруг лес, окутанный вьюгой, казался в темноте недобрым. Деревья, обступившие домик со всех сторон, будто склонялись над ними, крошечными людьми, чужими в этом месте. Днем заснеженная чаща будто бы спокойно дремала, навевая умиротворение. Ночью же словно проснулась.

       Сквозь музыку Яну почудились шорохи. Скрип обледенелых ветвей. Чьи-то бесшумные шаги. Дыхание? Он оглянулся по сторонам, пытаясь разглядеть сквозь белую завесу хоть что-то. Нет, не что-то…

       Он был уверен, что увидит горящие в темноте глаза. Двое… Или трое?..

       Трое затаились в темноте, за хлипкой оградой, которую можно легко перемахнуть одним прыжком. Ян явственно ощущал тяжелые взгляды… с разных сторон… скрестились на нём…

       Нет, у него просто от голода и недомогания разыгралось воображение. Еще не хватает на пустом месте удариться в истерику!

       — Пойдем в дом, — повторил Ян. Надо выпить некрепкого сладкого чая, и всё пройдет…

       Стряхнув оцепенение, омега отпустил руку альфы и направился к крыльцу. Хотел пройти мимо, не глядя в глаза! Артур поддался порыву — схватил его в охапку, прижал к груди, обдавая горячим запахом распаленного самца.

       Ян вдохнул этот запах — и с ужасом почувствовал легкую тошноту. Нелепые шорохи и смутные образы мгновенно отступили перед огромной проблемой. Он попытался отодвинуться, чтобы не чувствовать животом налитый член альфы, колом вставший под одеждой. Куда там — словно в стальные тиски попал.

       Неужели…

       Уже сейчас Ян с трудом выносит присутствие этого альфы рядом с собой. Но что будет, когда у него начнется? Он обезумеет и станет отбиваться от своего любовника, как бешеный? Царапаться, кусаться? Но альфа сильнее. Артур безусловно хочет его. Артур просто-напросто прижмет его к кровати мордой вниз и разведет ему ноги. Насильно. Без вопросов. Не слушая жалобный скулеж и яростную ругань.

       — Выходи за меня! — выдохнул ему в макушку Артур.

       — Я не могу, — промямлил Ян. И почувствовал всем телом, как мгновенно напрягся прижимающийся самец. Даже эрекция малость спала. Омега усмехнулся: — Я не могу решать за двоих, ты же знаешь. Мари…

       — Мы с ней сойдемся! — с видимым облегчением перевел дух Артур. Рассмеявшись, заставил омегу поднять лицо, принялся покрывать поцелуями: лоб, щеки, веки с пушистыми ресницами…

       Ян отвернулся, лишая самого сладкого — поцелуя в губы.

       — Пойдем в дом, я замерз, — сказал омега.

       Артур отпустил его, но не выпустил из руки его тонкое запястье. Альфа покорно пошел следом за…

       Дверь от порыва ветра захлопнулась с многозначительным щелчком.

       Артур чертыхнулся. Взбежал на крыльцо, толкнул. Тщетно. Нажал могучим плечом. Пнул. Разбежался с пары шагов, приналег всем весом — дверь всё равно не поддалась.

       — Как дети попались! — старательно рассмеялся Артур. — Ключи, конечно же, в прихожей на гвоздике.

       Ян зябко ёжился, обнял себя руками, оглядываясь в темноту. Тревожное ощущение чьего-то навязчивого любопытства вернулось с новой силой.

       Заметив его дрожь, Артур великодушно стянул с себя джемпер, заставил надеть:

       — Сейчас что-нибудь придумаем, не волнуйся.

       — Я в порядке, — буркнул Ян, послушно кутаясь в несоразмерную одежку.