ли заправлять его «Лавочкин», или нет? И не окружают ли блиндаж?

Но лишней суеты, или беготни не заметил, сейчас у него не было даже

намеков на четкий план - главное было сбежать. А уже в воздухе, если все

7

удастся, он подумает, как быть дальше? Может действительно, от греха

подальше, сесть где-то в поле, и пробираться в глубокий тыл, а там как у зека при

побеге - куда кривая выведет....

Удостоверившись, что все тихо, он сгреб свой реглан, ремень, и шлемофон,

подтолкнул капитана к двери, и вдвоем, они не быстро, но и не вразвалку, покинул

блиндаж. Готов ли он стрелять на самом деле, Жека не знал, нервы были на

пределе, и всякое могло случиться. Но видимо удача, пока еще была на его

стороне, и до его самолета, они дошли без эксцессов.

- Все капитан - не поминай лихом - Проговорил Евгений - и не вздумай шум

поднимать - и стреляю я без промаха, и в контрразведке тобой заинтересуются…

И тут же, впрыгнул на крыло, вполоборота посматривая на капитана, залез

в кабину. И только тогда бросил тому, пистолет. Надо было конечно вырубить

особиста, и оставить в блиндаже, но тогда его бы точно стали искать, а так может

и пронесет…

Решали все секунды, и Жека, про себя молясь, что стал делать с недавнего

времени, запустил мотор, и стал выруливать на взлет. И уже отрываясь от земли, не выдержав, поспешно убрал шасси, и взял круто вверх, делая своеобразную

«свечу». А выровняв самолет, сосредоточенно начал думать - куда лететь? Он

только что узнал - сейчас весна тысяча девятьсот сорок третьего года, где ему нет

места. И тогда мозг выдал - временно-пространственный ориентир - Курскую Дугу, ведь кроме танковой битвы, там было немало и небесных схваток. И там летали

на Ла-5….

Но туда возможно долететь, скорее всего, только с дозаправками, и как это

сделать? Может, удастся дотянуть до Белгородского направления, где в это

время, в Уразово, базировался двести сороковой истребительный авиаполк,

триста второй воздушной дивизии. Единственный полк, местоположение которого

ему было известно из прочтенной книги воспоминаний Ивана Кожедуба. Как и о

самом полку. И он направил самолет в сторону Воронежского фронта, во вторую

воздушную армию, в четвертый истребительный авиакорпус. Там тоже были

особисты, политруки, замполиты, но иного выхода, не было…

О том, что будет дальше, Жека тогда почти не думал. Списание стало уже

не важным, да без своей службы он жить не мог, но и сама жизнь ему была

дорога. А тут либо расстрел без суда и следствия, либо допросы и ссылка в

лагеря. Ни то, ни другое, Жеку не устраивало. Он должен во чтобы то, ни стало, влиться в полковые ряды, и вернуться в небо. И учится воевать на ЛА-5, потому

что в тыл, или в обслугу, он не хотел аж никак...

Так выдерживая направление, он летел через синеву небес, наблюдая

редкие облака, и на всякий случай, вертя головой, стараясь вовремя обнаружить

неприятеля. Нити судьбы Евгения, сейчас в прямом смысле слова, зависли в

воздухе. С одной стороны он был в отчаянье, с другой, небо снова было доступно.

Доступны были ощущения, и виды, которые со сверхзвукового перехватчика, не

очень-то, и увидишь.

Полет продолжался, местами накрапывал дождик, встречались черные

тучи, и погода портилась. Но не настолько чтобы идти на экстренную посадку. Под

крылом мелькала израненная земля, вспоминая карту, на которую удалось

взглянуть, он как-то довел свой «Лавочкин» до аэродрома, где базировался полк

истребителей, с прошлого года, летающий на «Лавочкиных». Полк, который как он

знал из книги Ивана Кожедуба: «Верность Отчизне. Ищущий боя» - летает на Ла-

5, и примет участие в битве.

С сильно бьющимся сердцем, Евгений, нажал на ручку, и рычаги, регулируя

рули высоты. Самолет наклонился и пошел вниз, теперь можно было уменьшить

8

обороты, сбавить газ, выпустить шасси и закрылки. Еще немного напряжения, и

посадка удалась неплохо, недаром столько летал с дядей, на всяких монопланах.

Жека затормозил, заглушил мотор, отодвинул назад фонарь, и вылез из

кабины. А затем как в последний раз, втянул ноздрями воздух, нехотя слез с

крыла, и, поправив расстегнутый реглан, с каменным лицом, отправился к КП.

Пока шел, бросал взгляды по сторонам - на дворе стоял май, и так не хотелось

идти на риск. Хотелось побыть на воздухе, вдыхая весенний аромат, постоять у

деревьев, или у реки, но никуда не денешься, пока нужно терпеть.

Его тут же окружили заинтересованные летчики, техники, и прочий военный

люд. Жека козырнул, и представился:

- Старший лейтенант Лютиков. Из штаба фронта. У меня срочное

донесение. Проводите меня к комполка. Дело неотложное, и не терпит

отлагательств...

Его сопроводили к блиндажу комполка - оно и понятно, смысла не было

строить что-то более приемлемое, полк все время перебазировался. А возле

деревень, не всегда получалось разбить аэродром. И Жека пригнув голову,

вошел. За столом сидел, знакомый по фотографиям из книг, офицер, который с

непониманием, уставившийся на вошедшего незнакомца. Евгений опознал в нем,

нового комполка, приложил руку к голове, и представился.

- Старший лейтенант Лютиков. Разрешите обратиться?

- Разрешаю. Вы кто, и что у вас?

- Я со срочным докладом. Товарищ майор, могли бы вы уделить мне,

десять минут?

- Не понял, вы с донесением? Или с чем-то личным? Откуда прибыли?

Жека набрал в грудь воздуха, выдохнул, и начал:

- Сергей Иванович - в это невозможно поверить, но я только что с парада

посвященного победе в этой войне…

- Что??? Старлей ты в своем уме? Что контуженный? Из госпиталя сбежал?

Или перегрелся?

- Никак нет. Я из будущего. И чтобы вы хоть немного мне поверили готов

привести всевозможные факты. О вашем полку. Об проведенных и предстоящих

операциях. О летчиках…. В частности об Иване Никитовиче Кожедубе, который к

концу войны собьет шестьдесят четыре немецких самолета, и станет трижды

героем Советского Союза.... О его детстве, и что летать и воевать он начал, даже

не будучи офицером. Он и сейчас еще сержант…

- Так, а ну-ка садись и рассказывай все без утайки.

Жека сел, и рассказал, только не стал говорить из какого он года. В красках

рассказал о параде, о предстоящей битве, в которой полк примет участие в

ближайшее время. И закончил словами:

- Товарищ майор, Сергей Иванович, помогите мне, пожалуйста. Я понимаю,

как это звучит, но больше нигде мне не поверят. Я не знаю, как вернуться, и раз

так, то хотел бы воевать. Тем более что я на Ла-5, нового образца.

- И когда война, по-твоему, закончится?

- Восьмого мая тысяча девятьсот сорок пятого года. Но официально

праздноваться будет девятого.

- Гм. Поверить тебе конечно трудно, но чтобы сочинить такую нелепую

легенду, и надеяться внедрится в наши ряды.… Ладно, для пущей

убедительности, давай про полк, и про то, что было, и про то, что будет.

Жека начал пересказывать все что помни, о том, что героев советского

союза получит каждый комэск, о том в каких глобальных операциях, примет

участие полк. Вот только, о том, что сам недавно назначенный комполка